Страж
Шрифт:
Элисон продолжала смотреть в пространство, затем подошла к одинокому стулу и села. Взглянула на первую страницу книги, сравнила ее со следующими и принялась сосредоточенно переносить буквы на бумагу.
***
Майкл постучал.
Подождал немного и постучал снова. Ответа не последовало. Темно-коричневая дверь с табличкой "5-А" не открывалась.
– Меня не покидает ощущение, что между священником, нашими исчезающими друзьями и твоими "галлюцинациями" существует какая-то связь.
– Он снова поднял кулак, замер в нерешительности и слабо ткнул им в дверь. Элисон прислушалась
– Может, он знает, что кто-то здесь есть, но не может подойти к двери, предположила она.
– Может быть, - сказал он.
– Но скорее всего он просто не хочет чтобы его беспокоили.
– Он достал из кармана отмычку.
– Майкл, - тревожно прошептала Элисон, давая понять, что ей не нравится эта его затея.
– Тихо, - велел он. Всунул отмычку в скважину, повернул, но ничего не произошла. Качая головой, Майкл вынул ее и положил обратно в карман.
– Кто-нибудь навещает его, заботится о нем?
– Никто, - ответила она.
– За квартиру платит архиепископат Нью-Йорка вот все, что я знаю.
Майкл кивнул и повел ее по направлению к лестнице. Они принялись медленно спускаться в окружении таинственных безмолвных квартир, взявшись за руки, не отрывая взгляда от ступеней, ожидая, что вот-вот в aнетущей тишине раздадутся чьи-то шаги.
Элисон отдала дань традиционным ритуалам, заведенным несколько недель назад. Остановилась напротив двери квартиры 4-А, со страхом, глядя на нее, и быстро добежала до безопасной лестницы, ведущей на третий этаж. Квартира 2-А. Она поколебалась прежде, чем двинуться дальше, в ужасе, что в любой момент могут появиться лесбиянки. Но с ней был Майкл. Сейчас ничего случиться не может, независимо от того, замешан он во всем этом или нет. Так что колебания ее длились мгновения, и она продолжала спускаться по лестнице. Перед тем как ступить на кафельный пол вестибюля, Элисон остановилась и по привычке проверила крепость перил.
На улице Манкл достал из кармана белый носовой платок с монограммой и высморкался.
– Возвращайся ко мне домой и жди, - велел он.
– Попробую перевести это. Он помахал в воздухе листочком, на который она переписала буквы из книги. Затем постараюсь разыскать мисс Логан и домовладельца.
– Почему бы мне не пойти с тобой? Он покачал головой.
– Отдохни. Я скоро вернусь, сразу, как покончу с делами.
Он ласково потрепал ее по щеке. Она не откликнулась.
– Давай я поймаю тебе такси.
Они подошли к краю тротуара и через несколько минут остановили машину. Майкл поцеловал Элисон в щеку и распахнул дверцу.
– 71-я улица, дом 17.
Aодитель кивнул. Такси тронулось с места.
Эдисон следила, как фигура Майкла исчезает вдали. Прищурившись, она задрала голову, глядя на окна пятого этажа. Без сомнения, там что-то было. Силуэт. Старый священник. Он сидел точно так же, как и... Элисон не знала, как долго он так сидел. Отец Мэтью Галлиран. Какое-то отношение к происходящим в доме событиям он, без сомнения, имеет. Но вот какое? Элисон продолжала смотреть в окно, и вдруг что-то сверкнуло в лучах солнца, какой-то металлический предмет. Но лишь на одно мгновение.
Такси
Глава 20
Путь до Колумбийского университета был недолог. Майкл расплатился с водителем и прошел через главные ворота в университетский городок. Сверившись с листочком бумаги, он повернул налево, к той стороне прямоугольного двора, которая не прилегала к Бродвею, и двинулся по направлению к большому зданию, выходившему на Амстердам-Авеню. Он вошел внутрь и остановился перед застекленным списком, над которым было начертано название факультета: "Литература и иностранные языки". Майкл вновь заглянул в свой листочек и отыскал в списке преподавателей имя: Грегор Рудзински. Оно было почти в самом конце. Скорее всего поляк. Адъюнкт-профессор.
Он поднялся по лестнице, нашел 217-ю аудиторию, открыл старинную дверь и очутился в небольшой полутемной комнате.
За письменным столом сидел неряшливо одетый человек лет тридцати. По виду - типичный профессор, какими их изображают в кинофильмах.
– Войдите, - сказал Рудзински.
– Спасибо, - ответил Майкл, присаживаясь.
– Судя по всему, вы тот самый джентльмен, что мне звонил.
– Да.
– Очень интересно.
– Что именно?
– Вы. У меня есть одно хобби, в котором я стал уже профессионалом.
– И что это за хобби?:
– Пытаюсь по голосу определить внешность человека. Вы именно такой, каким я вас себе представлял, просто удивительно, даже одеты так, как я думал. Но...
– он замолчал.
– Но?..
– По вашему лицу я вижу, что дело, с которым вы пришли ко мне, не терпит отлагательств. По телефону я этого не услышал. Вот что странно.
– Вы так уверены в серьезности моей просьбы?
– спросил Майкл, потрясенный проницательностью Рудзински.
– Да, - с важностью ответил тот.
– А что еще вы можете увидеть? Рудзински улыбнулся.
– Хотите чаю? Он почти готов.
– Он повернулся на вращающемся кресле и потянулся за чайником.
– Нет, спасибо, - отказался Майкл.
– Вы обязательно должны попробовать. Это очень редкий сорт, с юга Китая. Исключительный вкус и аромат. Точно не хотите попробовать?
– Я никогда не был большим любителем чая. Тем не менее спасибо.
Рудзински кивнул головой на чайник:
– Новы не возражаете, если я?..
– Что вы!
– воскликнул Майкл, изумившись, что человек спрашивает разрешения попить чаю в собственном кабинете. Хотя эти европейцы помешаны на правила хорошего тона. Интересно, что бы он стал делать, если бы Майкл возражал?
Рудзински осторожно наливал чай через ситечко.
– Насколько больше хлопот, чем с самоваром, - заявил он, поднимая дымящуюся чашку.
– Восхитительно. Что-то есть в этом чае, что успокаивает нервы и проясняет ум.
– Он поставил чашку на стол, достал пачку "Пэлл-Мэлла" и предложил Майклу.
– Курите.
– Нет, спасибо, я не курю.
– Вообще не имеете вредных привычек?
– : Не совсем так. Я просто не курю.
Рудзински повертел в руках наполовину пустую красную пачку и отшвырнул ее в сторону. Раскрыл ящик стола, вытащил оттуда ручной работы трубку, набив ее, поджег и откинулся в кресле.