Страж

Андрижески Дж. С.

Это была неудачная попытка пошутить, но когда Торек улыбнулся в ответ, юмор не коснулся этих золотистых глаз с крапинками.

— Тебе не нужно беспокоиться на этот счет, брат, — сказал он, его голос был по-прежнему совершенно спокоен, почти безмятежен. — Мы уже обсуждали тебя. Она согласна на это. Я бы сказал, более чем сговорчива, — он сделал паузу, выражение его лица и голос не изменились. — Ты можешь сначала встретиться с ней, если хочешь. На самом деле, я мог бы настоять, чтобы ты хотя бы просканировал её свет. Она тоже захочет трахнуть тебя… и я полностью намерен

позволить ей это.

Ревик почувствовал, как его лёгкие и тело приходят в ещё большее замешательство.

Он по-прежнему не отталкивал другого, но его недоверие и недоумение не исчезли. Более того, он обнаружил, что становится скорее раздражённым, чем возбуждённым.

— Почему? — спросил он наконец.

Торек усмехнулся.

— Тебе нужно, чтобы я ответил на это, брат?

— Ты знаешь, кто я, — сказал Ревик.

— Я знаю, — признал Торек.

— Тебя это не беспокоит? — спросил Ревик, и в его голосе всё ещё слышалось раздражение. — Большинство из нашего вида не прикоснулись бы ко мне ни за какие деньги. Или в этом и заключается заманчивость?

Торек улыбнулся, прижимаясь к нему сильнее.

Дополнительное давление и свет заставили Ревика резко втянуть вдох.

Торек не сводил глаз с его лица, но наблюдал за его реакцией. Как только он, казалось, удовлетворился полученной реакцией, видящий улыбнулся.

Когда он заговорил в следующий раз, его британский акцент стал заметен даже в прекси.

— Несколько видящих только что заплатили кучу денег, брат, надеясь увидеть, как ты сегодня вечером получаешь удовольствие, — сказал Торек, на этот раз улыбаясь ему более искренне. — Они были очень злы, что остались без финиша, если хочешь знать правду. На самом деле, некоторые были чертовски взбешены. Ты действительно думаешь, что я так сильно отличаюсь от кого-либо из них, каковы бы ни были мои склонности?

— Они пришли посмотреть, как меня избивают, — поправил Ревик. Он твёрдо встретил взгляд собеседника и добавил: — Понравилось мне это или нет, для них не имеет значения. И ты это знаешь.

Торек пожал плечами.

— На самом деле, я ничего подобного не знаю. И честно говоря, я сильно сомневаюсь, что это так.

— На кого ты работаешь? На самом деле? — потребовал Ревик, и его голос снова стал сердитым. — Или ты всё ещё хочешь, чтобы я поверил, что это просто секс?

Торек улыбнулся, мягко щёлкнув языком, и покачал головой.

Его свет излучал неприкрытое веселье, прямо перед тем, как он снова намеренно помассировал Ревика, вложив в пальцы достаточно света, чтобы глаза Ревика закрылись.

— Gaos, — он тихо выдохнул, не в силах остановиться. — У меня нет на это времени.

Торек снова улыбнулся, сильнее прижимаясь своим весом к телу Ревика.

— Ты всегда такой параноик, брат? — спросил он, и в его голосе снова зазвучала лёгкость. — Или ты почему-то решил, что моя собственная сексуальная боль сегодня вечером была просто показухой? Или что я не смог бы заставить кого-нибудь другого избить тебя до крови кнутами и палками, если уж на то пошло, и потратить своё свободное время на другие занятия этим вечером?

—

Я тебе не верю, — перебил Ревик, всё ещё пытаясь контролировать свой свет и дыхание.

— Я не причиню тебе вреда, — сказал Торек, не испуганный гневом в глазах Ревика. — Действительно ли мои мотивы, помимо этого, так важны для тебя? Я позволю прочитать меня, чтобы заверить тебя, что мои намерения полностью благие. Ты можешь читать меня так глубоко, как тебе захочется… всё, что тебе нужно, чтобы убедиться, что я не причиню тебе вреда и не позволю, чтобы тебе причинили вред каким-либо образом, который не встречает твоего явного одобрения, брат.

Ревик почувствовал, как ещё один импульс замешательства покинул его свет.

Он мог чувствовать ту часть себя, которая была возбуждена настойчивостью другого видящего, почти агрессивностью его света, даже не считая руки, всё ещё прижимающей спину Ревика к двери.

Торек пока не выдвигал никаких реальных требований.

И от него не исходило даже намека на реальную угрозу.

Что-то в этом сочетании — недвусмысленное желание и полное отсутствие осуждения — внезапно слишком сильно напомнило Ревику Даледжема.

По какой-то причине это вернуло его мысли к Мосту.

Элли.

Его боль внезапно усилилась.

Он почувствовал, как перемена повлияла на свет другого мужчины.

— Gaos, брат, — пробормотал Торек, на мгновение прижавшись лицом к его лицу. — Эта твоя влюблённость… сводит с ума. Это туда ты сейчас направляешься? Трахнуть эту женщину? Если так, я, возможно, захочу это увидеть. На самом деле, я мог бы настоять на том, чтобы увидеть это. Я мог бы избить тебя и морить голодом, когда ты вернёшься, пока ты не покажешь мне, что именно ты с ней сделал.

Когда Ревик не ответил, Торек помассировал его сильнее, намеренно прижав колено и ногу к внутренней стороне бедра Ревика.

— Туда ты направляешься, младший брат? — пробормотал он. — Охотиться на неё? Скажи мне правду.

Ревик покачал головой, но ничего не ответил.

Тем не менее, что-то в вопросе видящего беспокоило его.

Он, честно говоря, не был уверен, сможет ли доверять себе, чтобы правдиво ответить на этот вопрос, который плохо сочетался с тем, что он уже видел той ночью, не говоря уже о том, что, возможно, происходило с ней прямо сейчас. Ему была невыносима мысль о том, чтобы изучить это, учитывая, что она может быть изнасилована Джейденом, или Микки, или ими обоими в какой-то момент в течение следующих двадцати четырёх часов.

Он сомневался, что когда-нибудь захочет узнать правду об этом.

«По крайней мере, пока ты не доберёшься туда, — шептала какая-то чуть более циничная или чуть менее нечестная часть его разума. — Пока ты не сможешь что-то сделать с Джейденом и тем другим ублюдком. Пока ты не похоронишь их обоих. Пока ты не попытаешься поговорить с ней после, хотя бы для того, чтобы заверить её, что она в безопасности, что ты позаботился об этом…»

Но он тоже пока не был готов думать об этом.