Судороги Земли
Шрифт:
– Готовь стрелы!
Зодчий хмыкнул про себя и стал послушно подавать стрелы молодому поселенцу. Когда в следующий раз он посмотрел в сторону Зокона, то обратил внимание, что группа "ходульников" из десятка особей приблизилась к черте, за которую их пускать не стоило: с такого расстояния они могли в два прыжка оказаться возле защитного барьера, либо - что ещё хуже - с его внутренней стороны между выходцами.
За особенно ретивыми "ходульниками" следил Фархад. Его стрелы с голубовато-сиреневыми
"Арлекины" вели себя иначе. Они стояли на безопасном расстоянии, раскачиваясь из стороны в сторону, при этом они настолько жалостно и печально скулили, что их было невыносимо слушать. Отдельные особи мелкими шажками передвигались из стороны в сторону, искоса поглядывая на заставников. "Скачки" действовали почти разумно: группировались в стороне от "арлекинов" и явно замышляли что-то серьёзное.
– Зодчий, следи за "скачками"!
– крикнул Агути, не отрываясь от своей бойницы.
В течение получаса ничего нового не происходило. Большинство "ходульников" так и остались за чертой, навсегда успокоенные стрелами Фархада. Остальные отошли вглубь, угрожая оттуда не только нелепо-длинными руками, но и произнося вполне осмысленные фразы. Некоторые из фраз выглядели довольно реалистичными и настолько соответствовали сегодняшнему бою, что их невозможно было слушать без внутреннего содрогания:
– Дайте нам пройти, и мы никого не тронем...
– Что вы делаете?.. Мы - такие же, как вы...
– Каждый из вас мог оказаться на нашем месте...
Зодчий заметил, как сильно побледнел Енор.
Придвинувшись к Агути, выходец тихо проговорил:
– Я не думал, что это выглядит так... натурально!
– Не бери в голову!
– Агути специально говорил громко, чтобы его мог слышать молодой поселенец.
– Это не люди и не выходцы, это...
Тонкий детский голосок прервал речь Агути:
– Мама, мама! Почему они такие злые?..
Зодчий выглянул из бойницы - к ним приближалось несколько "арлекинов". Шли они плотной стаей, держась за руки, словно испуганные дети. Весь их вид казался настолько мирным и безобидным, что Зодчий, позабыв все страхи и опасения, почти по пояс высунулся из бойницы, с трепетным волнением наблюдая необычную процессию.
– Куда?!
– во всё горло заорал Агути и бросился к Зодчему, чтобы оттащить его.
...Что-то с хрустом врезалось в брёвна рядом с Зодчим, а мгновение спустя он почувствовал удар в лицо. Удар оказался такой силы, что вытолкнул тело Зодчего из бойницы, словно пробку из бутылки с шампанским.
Отлетев метра на три и пару раз перевернувшись в воздухе, Зодчий нашёл успокоение па вытоптанной траве, успев заметить, что в бойницу, которую он только что освободил, тянутся членистые, словно у паука, отвратительно-тонкие руки "ходульника".
Енор сделал два шага назад и выпустил стрелу прямо в лоб назойливому гостю.
Потом в памяти Зодчего образовался провал...
Осознал он себя некоторое время спустя стоящим рядом с Агути, с мечом в правой руке и остатками боли в раскалывающейся на части голове. Агути что-то пытался ему объяснить, но Зодчий ничего не понимал - нудный звон в ушах глушил все звуки. Зато краски, напротив, приобрели необыкновенную яркость и насыщенность.
Зодчий пытался понять, что говорит ему Агути, но видел перед собой лишь красноречивые жесты - заставник показывал в сторону Гоблина. Зодчий проследил направление руки и вздрогнул: в том месте, где минуту назад стоял выходец-весельчак, теперь зияла огромная дыра, а сам Гоблин лежал в стороне в неестественной позе.
Зодчий, пошатываясь, побрёл к нему, по ходу пытаясь понять причину образования кошмарной дыры. Добравшись до отверстия в щите, перевёл дух и посмотрел в сторону Зокона. Переход прекратился. Оставшиеся недовыходцы утратили активность, продолжая вяло передвигаться в непосредственной близости от "стартовой площадки".
– Следи за "скачками", иначе нам полдня придётся их ловить!
– крикнул Агути Енору, а сам побежал к Гоблину.
Зодчий с радостью обнаружил, что может слышать. Он прислонился к тёплой деревянной стене, с удивлением рассматривая десятисантиметровые брёвна, срезанные словно ножом.
Кто-то тронул его за плечо. Зодчий поднял глаза и прямо перед собой увидел лицо Фархада.
– Ну, ты даёшь!
– воскликнул тот.
– Исписал про Зокон толстенную тетрадь, а так и не усвоил, что "ходульники" лягаются лучше любой лошади!
– Лягаются?..
– переспросил Зодчий.
– Я ничего об этом не знал...
– Однако он тебя славно приложил, если ты даже собственные записи позабыл!
– Как... Гоблин?..
– спросил Зодчий, с трудом ворочая распухшим языком.
– А что ему будет?
– воскликнул Фархад.
– Он у нас акробат - успел отскочить за мгновение до того, как Переход выплюнул последнюю посылку!