Сулла
Шрифт:
Впрочем, борцы за авторитет сената не бросили Цепиона в беде. За него вступились враждебные «демагогам» плебейские трибуны Тит Дидий и Луций Аврелий Котта, пытавшиеся наложить вето на решение суда. Не остался в стороне и принцепс сената Марк Эмилий Скавр. Но Дидия и Котту прогнали силой, а Скавра – к радости Сатурнина – даже ранили в голову камнем (Цицерон. Об ораторе. П. 199).
Цепиону помимо араузионского разгрома припомнили и исчезновение толозанского золота, которое он не уберег от разбойников – если вообще не был с ними заодно, как уверяли в пылу спора обвинители. [336] Очевидно, ему предъявили обвинение в казнокрадстве (de peculatu). [337] В итоге произошло невероятное: Цепиону пришлось не только отбыть в изгнание, но и лишиться имущества, которое распродали с торгов – впервые после изгнания последнего царя Тарквиния, как пишет Ливии (Периоха 67). Валерий Максим уверяет, что Цепиона даже заключили в тюрьму, откуда ему помог спастись плебейский трибун Луций Регин (IV. 7. 3). В другом месте он представляет дело так, будто виновник араузионского разгрома и вовсе окончил дни в заключении (VI. 9. 13). Последнее совершенно невероятно, ибо точно известно, что Цепион умер в изгнании в малоазийском городе Смирне (совр. Измир). [338]
336
Страбон и спустя столетие уверенно писал о том, что Цепион присвоил толозанское золото (IV. 1. 13).
337
Gruen Е. S. Roman Politics and the Criminal Courts, 149-78 B.C. Cambr. (Mass.), 1968. P. 162.
338
Цицерон. За Бальба. 28; Страбон. IV. 1. 13; Mtinzer F. Servilius. Sp. 1785; Gruen E.S. Op. cit. P. 165. Not. 46.
339
Между тем попытка Гнея Домиция Агенобарба добиться в 104 году осуждения Юния Силана за поражение от германцев в 109-м успеха не имела (Асконий 8 °C; Цицерон. Против Верреса. П. 2. 118).
340
Впрочем, распродажа имущества не превратила сына Цепиона в нищего, иначе он не смог бы сделать политическую карьеру и достичь преторского ранга (см.: Mtinzer F. Servilius (50) // RE. 2. R. Hbd. 4. 1923. Sp. 1786).
341
Gruen E. S. Op. cit. P. 23, 36–37, 157.
Не обошел своим «благосклонным» вниманием Сатурнин и самого Метелла Нумидийского. Тот был избран цензором вместе со своим двоюродным братом Метеллом Капрарием (случай исключительный!). Какой предлог для атаки на него избрал плебейский трибун – неизвестно, хотя подлинные причины ясны: Метелл Нумидийский был врагом Мария, главного союзника Сатурнина. Кроме того, в силу своих взглядов и социального положения он не мог одобрять действий трибуна, подрывавших авторитет нобилитета и сената. Сатурнин осадил Метелла в его доме, а когда тот бросился в поисках убежища на Капитолий, устремился в погоню. Спасли консуляра и триумфатора всадники, которые вмешались в ситуацию и выбили (очевидно, с помощью вооруженных слуг и рабов) людей Сатурнина с Капитолия (Орозий. V. 17. 3). В следующем году, когда Сатурнин уже перестал быть трибуном, Метелл попытался властью цензора вывести его из сената вместе с еще одним «смутьяном» – Сервилием Главцией. Но второй цензор, Метелл Капрарий, не решился поддержать двоюродного брата – видимо, боясь народных волнений (Цицерон. За Сестия. 101; Аппиан. ГВ. I. 28. 127–128; Орозий. V. 17. 1). Зато оба пришли к согласию, когда решили не вносить в списки граждан некоего Луция Эквиция, при поддержке Сатурнина выдававшего себя за сына Тиберия Гракха. Вопрос обсуждался в комициях, и приглашенная туда сестра Гракха и вдова Сципиона Эмилиана Семпрония не признала Эквиция членом своей фамилии, несмотря на неудовольствие народа (Валерий Максим. III. 8. 6; IX. 7. 1; О знаменитых мужах. 62.1). [342]
342
Автор трактата «О знаменитых мужах» ошибочно дает имя Квинк-ций (Mtinzer F. Equitius (3) // RE. Hbd. 11. 1907. Sp. 322).
Но истинно царский подарок сделал Сатурнин Марию, когда предложил закон, по которому ветераны Югуртинской войны могли получить по сто югеров земли в Африке. Это было своего рода продолжением дела Гая Гракха, основавшего колонию в Карфагене. Конечно, подобное сравнение могло вызвать упреки со стороны оптиматов, но у такого проекта Сатурнина была и положительная сторона – в стороне оставался болезненный вопрос о разделе ager publicus в самой Италии, который мог вызвать особое раздражение правящего класса. [343]
343
Gabba E. Op. cit. P. 779.
В целом римская верхушка предпочла не оказывать противодействия реформе. [344] Но все же кое-кто из недовольных решил проявить активность. Один из них, трибун Бебий, попытался помешать принятию lex agraria – совсем как в свое время Октавий, воспротивившийся предложению Тиберия. [345] В 133 году противостояние двух трибунов приобрело драматический характер и кончилось отстранением от должности одного из них. А сейчас все разрешилось куда проще: Бебия прогнали камнями. Комиции утвердили предложение Сатурнина (Светоний. О знаменитых мужах. 73.1).
344
Meier Chr. Res publica amissa. Eine Studie zu Verfassung und Geschiclite der spaten romischen Republik. Wiesbaden, 1988. S. 102.
345
«Те аргументы, которые использовал Тиберий Гракх против Октавия, равным образом можно было применить и по отношению к Бебию» (Lintott A. W. Political History, 146-95 B.C. // САН. 2nd ed. Vol. IX. Cambr., 1994. P. 95).
Аграрный закон пришелся как нельзя кстати. Предстояли тяжелые бои с германцами, и в их преддверии Марию очень важно было показать воинам: если они победят, о них позаботятся, им есть за что сражаться. К слову сказать, поселения марианских ветеранов, основанные в Африке по этому закону, существовали еще при Империи. [346]
Между тем внезапно умер коллега Мария по консулату Аврелий Орест (Плутарх. Марий. 14.11). Обычно в таких случаях выбирали так называемого консула-суффекта, но на сей раз ничего подобного не произошло – прекрасное доказательство непререкаемого
346
Schur W. Op. cit. S. 76; Badian E. Op. cit. P. 199.
«Без сомнения, ситуация была деликатной для Мария, который сам председательствовал в комициях и потому лишь с натяжкой мог выдвинуть свою кандидатуру, особенно если учесть, что он добивался третьего консульства подряд, а это было совершенно ненормально и незаконно». Но следует ли отсюда, что описанная Плутархом сцена имела место в действительности? [347] Вполне вероятно, что рассказ греческого автора восходит к мемуарам Суллы или еще кого-то из его врагов, кто вполне мог приписать Марию притворство, тем более неуместное в столь опасной для государства ситуации. [348] Однако вряд ли эпизод является выдумкой от начала до конца. Иногда достаточно лишь немного сместить акценты, и картина приобретает совершенно иной вид. То же, по всей видимости, произошло и здесь.
347
Van Ooteghem J. Op. cit. P. 198.
348
Clerc M. La bataffle d’Aix. P., 1906. P. 52.
Прежде всего удивляет глупость Мария и Сатурнина: зачем они устроили этот безвкусный спектакль, если все и так готовы были проголосовать за Мария? Очевидно, ситуация выглядела не столь безоблачно: соскучившиеся по высшей должности нобили, что называется, «дышали в спину» удачливому арпинату, засидевшемуся в консулах. К тому же, если требовалось сохранить за Марием командование в условиях военной угрозы, достаточно было продлить ему полномочия, то есть сделать его проконсулом, как это произошло во время Югуртинской войны. [349] Но речь шла о спасении государства, а не о заморской войне. В таких условиях Марий должен не просто командовать армией, но возглавлять государство, а для этого нужно сохранить за ним консулат – так или примерно так могли рассуждать его сторонники.
349
См.: Meier Chr. Op. cit. S. 314.
Отказывался ли арпинат от участия в выборах? Если исходить из сведений Плутарха – да, но его версия восходит к недругам полководца, и потому полностью доверять ей нельзя. Позволим себе немного пофантазировать. Слыша упреки тех, кто жаждал консулата, в том, что он и так уже слишком долго занимает высшую должность, Марий мог ответить: я готов отказаться от участия в выборах, если того пожелает народ. Сатурнин заметил на это: в условиях, когда враг у ворот, отказ выглядел бы изменой. В позднейшей передаче все эти «мог» и «бы» исчезли, и Марий с Сатурнином предстали в рассказах недругов законченными дураками, которые не смогли никого обмануть. Конечно, в любом случае оба лукавили, но одно дело – соблюдать политес, и совсем другое – выглядеть дешевыми комедиантами. А что до замечания Плутарха, будто «все явно видели» притворство Мария и Сатурнина, то под «всеми» автор обычно подразумевает себя и своих друзей. В данном случае в роли автора выступает тот современник событий, у которого Плутарх (или его источник) позаимствовал этот сюжет.
Коллегой Мария на сей раз стал Квинт Лутаций Катул, о котором Плутарх пишет как о человеке, «почитаемом знатью и в то же время угодном народу» (Марий. 14.14; см. также: Диодор. XXXVIII / XXXIX. 4. 2). Он был потомком консула 242 года Гая Лутация Катула, победителя карфагенян в морском сражении при Эгатских островах, завершившем 23-летнюю Первую Пуническую войну. Зачастую избрание Квинта Катула считают победой знати, которая, не в силах помешать успеху Мария, хотя бы провела своего человека в консулы, [350] а арпинату пришлось согласиться с таким выбором. [351]
350
Егоров А. Б. Рим на грани эпох. Проблемы рождения и формирования принципата. Л., 1985. С. 48; Clerc М. Op. cit. Р. 52.
351
Mtinzer F. Lutatius (7) // RE. Hbd. 25. 1926. Sp. 2074.
Однако такой взгляд на события – явное заблуждение. Ведь и в 103 году коллегой Мария был аристократ Луций Аврелий Орест, потомок двух консулов. [352] Кроме того, Катул принадлежал хотя и к знатной, но пришедшей в упадок фамилии: [353] после 221 года [354] ее представители не упоминаются среди римских магистратов. [355] Правда, они продолжали пользоваться определенным весом в глазах нобилей, коль скоро женой Квинта Катула стала дочь одного из знатнейших римлян, консула 140 года Квинта Сервилия Цепиона. [356] Но все же на выборах в консулы на 106, 105 и 104 годы Катул потерпел поражение – три неудачи подряд означали погружение в политическое небытие. На 103 год он даже и не выставлял свою кандидатуру.
352
Сын консула 126 года и внук консула 157-го (Klebs Е. Aurelius (179–181) // RE. Bd. П. 1896. Sp. 2514–2515).
353
Mtinzer F. Lutatius. Sp. 2072.
354
Broughton T. R. S. Op. cit. Vol. I. P. 235.
355
Badian E. Caepio and Norbanus // Historia. Bd. 6. 1957. P. 322. Not. 34.
356
Mtinzer F. Lutatius. Sp. 2073.