Сумасшедшая площадь
Шрифт:
Общество с удовольствием вешает ярлыки на людей, живущих по собственным правилам. Все, что не вмещается в маленькую коробочку сознания обывателя, составляющего основу общества, трактуется им, как отклонение от нормы. Так полагают они, уверенные в том, что именно их путь – единственно правильный. И всю жизнь ими управляют два чувства: страх и зависть. Страх оказаться не таким, как все, и зависть к тем, кто по их меркам, имеет куда больше, чем заслуживает.
Не то я так глубоко задумался, не то впал в вязкую дремоту, но когда опять посмотрел на будильник, он показывал
– Ты дома? Алена с тобой?
– А что?
– Придурок! Быстро говори. У тебя времени осталось с гулькин хрен. Сейчас только я смогу тебе помочь. Говори, куда ехать? Я же у тебя так и не побывал ни разу. Через полчаса вы должны быть готовы. Потом я ни за что не отвечаю. И не вздумай звонить мне через оператора!
Я назвал Мишке адрес. И пошел будить Алену.
– Подожди. Я одеваюсь, – послышался ее голос из-за двери спальной. Она вышла бледная, решительная, собранная. Внутри нее ощущалась скрученная стальная пружина. Это было то, что нужно.
– Алена, быстро собираемся. Завтракать не придется. Сейчас за нами приедут.
– Стрельников?
– Да.
– Ты ему доверяешь?
– Как себе. Он больше, чем друг.
– Хорошо.
Алена ушла в ванную.
Выстроенный за три месяца уютный мир рушился. Пенаты встревожено метались по дому, не зная, как нам помочь. Собирая вещи, я прихватил подсвечник. Я знал, что Алена имеет на него право. Как и на пару чашек из сервиза. Между этим домом, его хозяином, Аленой, и пока незнакомой мне некой Елизаветой Карловной существовала связь. Вчера при разборках с людьми Федоровича я лишь машинально отметил совпадение отчеств Алены и той самой «Лизоньки». Теперь же мне стало ясно, что это не совпадение. Дом не успел раскрыть мне всех тайн.
Порозовевшая от холодной воды Алена собирала вещи.
– А где подсвечник? – спросила она
– Уже уложил.
Она опять внезапно, быстро и коротко обняла меня.
– Как хорошо, что ты все понимаешь.
–За деньгами должна прийти некая Елизавета Карловна. Это родственница?
– Да. И лучше ей пока ничего не знать. Когда она должна прийти?
– Еще почти три недели.
– Хорошо. Мне надо выпить таблетку, и я готова.
Алена ушла в кухню.
Завертелся звонок–вертушка. Мишка ввалился в коридор, такой же серьезный и собранный, как Алена.
– С тобой вечно все не слава Богу.
– Миха, прости.
– Разбор полетов потом. А сейчас делай то, что я говорю. Привет, Алена.
Алена кивнула ему.
– Сейчас я вас увезу на дачу. Это не моя дача. О ней никто не знает, кроме меня, и хозяев. Хозяева будут только следующей осенью – у них контракт с монголами. Меня попросили приглядывать. Я туда с … ну, не важно. Руся, деньги есть?
– Пока есть.
– Кончатся, скажешь. Сейчас тебе в город лучше не соваться. Теперь главное – вынимайте сим-карты, лучше сожгите их. Вот вам две новые. Оформлены на левого человека. Все данные в телефонах тоже удаляйте. Особенно – в соцсетях. Что
– Миха, скажи – что тебе светит за этот мой косяк?
– Все нормально. Я уже отболтался Федоровичу, что не знал ничего. Он узнавал, где ты живешь. Я дал адрес дома, который недалеко тут. Тоже старый. В случае чего, скажу – перепутал. Там явно уже вас пасут. Так, мне звонить вот на этот номер – он дал мне листок из блокнота. На клетчатой бумажке ежедневника четким Мишкиным почерком были записаны цифры.
– Ну, присели на дорожку.
Мы послушно опустились, кто куда.
– Все. С Богом. Я выхожу первым. Машина не моя, сразу предупреждаю, красная «Нива» у соседнего подъезда. Выходите через минуту.
Захлопывая дверь, я увидел будильник на кухонном столе. Жестяные фигурные стрелки показывали без десяти шесть.
***
– На выезде из города круглосуточный супермаркет. Там купите все, что надо на первое время.
– Миха, там свет, дрова, вода есть?
– Все есть. Я покажу.
Перед этим, пока мы садились в старенькую «Ниву», Миха успел шепотом сказать: «Если честно, я тебе завидую».
– Сплюнь!
Теперь в шумном и пахнущем бензине салоне мы двигались на выезд из города. Мишка еще сделал пару кругов по окрестным кварталам. Было ясно, что он проверяет – нет ли хвоста. У Мишки был хороший боевой опыт, наработанный в бандитской бригаде. Я не удивился бы, если у него сейчас при себе был ствол. А он, и, правда – был. Как выяснилось позже.
– Ален, Русь. Не больше двадцати минут. Мне надо машину сменить успеть, и на работе быть вовремя.
В пустом огромном пространстве супермаркета никого не было. На входе отчаянно зевал, встрепенувшись при нашем появлении, охранник. За кассой дремала молоденькая девушка с неестественно черными волосами. Мы пробежались вдоль полок. В тележку полетели продукты – Алена выбирала их сама, я лишь добавлял еду из своего привычного рациона. Сверху легли некоторые хозяйственные мелочи. Все купленное заполнило четыре больших пакета. Мишка поместил их в багажник.
Потом мы ехали по темной трассе. На незаметном отвороте «Нива» юркнула в проулок, пропетляла по закоулкам, выхватывая фарами куски заборов и сараев, и оказалась на льду реки.
– По зимнику проскочим. На трассе пост ДПС, а у Федоровича везде свои люди.
Я впервые отметил, что имя Гарика не прозвучало ни разу. Зато каждый раз при упоминании Федоровича, Алена невольно сжимала до белизны губы. Сейчас, в темном салоне я этого не видел, но почувствовал тот самый жест. Вернее – вспомнил о нем.
На реке была накатанная дорога.
– В основном лесовозы с левым лесом гоняют тут, ну и воровайки, которые по дачам шерстят.
– Миха, а сторожа в поселке есть? Или соседи?
– Сторожа есть. Я их предупрежу. Скажу – переселенцы, не местные. Меня там все знают, не бзди. Это фигня, по сравнению с теми проблемами, которые могли бы быть. Да они еще и будут. Надо думать… думать… думать… – как в гипнозе, повторял Мишка, выруливая между внезапно появившихся торосов.
– Блин, не туда заехали. Сейчас.