Сумерки Эдинбурга
Шрифт:
Он сделал последнюю затяжку и с такой силой вдавил окурок в хрустальную пепельницу, что едва не обжег пальцы. Потом прерывисто вздохнул и выпрямился. Он решился. Подойдя к вешалке, Генри снял пальто, одновременно берясь за ручку двери, — и остолбенел, когда, распахнув дверь, увидел прямо перед собой человека.
— И давно ты здесь? — испуганно прохрипел Генри, словно голос отказывался ему служить. — Подслушиваешь, что ли?
Его мучитель улыбнулся:
— Собрался куда-то?
— Сигарет купить, — пробормотал
— Странно как, — ответил мужчина, глядя через плечо Генри на кофейный столик. — У тебя ж там едва початая пачка лежит.
— Проветриться хочу! Пусти! — зло ответил Генри, пытаясь протиснуться в коридор, но его визитер даже не сдвинулся с места.
— Зачем эта спешка? — мягко спросил он и, неожиданно схватив Генри за запястье, заломил руку.
Генри заскрипел зубами от боли.
— Пус-ти… — напряженно выдавил он, но противник был сильнее и затолкнул Генри обратно в номер.
— А ты не особо-то мне рад, как я погляжу, — сказал незваный гость, запирая дверь. Взглянув на кофейный столик, где лежала смятая газета, он нахмурился: — Так ты и газеты, оказывается, читаешь? Лучше б тебе от грустных новостей воздерживаться — ты ж у нас натура тонкая.
Генри попытался закурить, но руки дрожали так сильно, что сигарета упала на ковер.
— Скверно выглядишь. Что, все бессонница?
— Хорошо я сплю.
— С самого детства только и делаешь, что врешь, — сказал, приближаясь к Генри, визитер, — да и всему тому, что в газетах пишут, тоже верить не стоит.
Генри сделал шаг назад:
— Не подходи.
Визитер растянул губы в жуткой улыбке, вобравшей в себя, казалось, все зло мира:
— Успокойся, чего испугался-то?
— Стой где стоишь.
— А я как чувствовал, что тебя все эти бредни газетные огорчат. Не ошибся, выходит.
— Понятия не имею, о чем ты, — пролепетал Генри, прекрасно понимая, что лицо его всецело выдает.
— Жаль, что нормально врать тебя никто так и не научил — хоть бы меня попросил, я в этом деле дока.
— Прекрасно, — прохрипел Генри, чувствуя, как паника сдавливает горло, — ну так научи.
— Боюсь, поздно учить-то.
Пятясь, Генри задел китайскую вазу, она рухнула на паркет и разлетелась вдребезги.
— Ты меня разочаровал, — сказал его мучитель, подходя все ближе с вкрадчивостью подбирающегося к жертве тигра.
Генри чувствовал, что поворачиваться спиной к противнику нельзя, но вместе с тем понимал, что голыми руками с ним никак не совладать. Внезапно вспомнив про канцелярский нож в столе, он бросился в сторону и, выдернув ящик, стал судорожно шарить в нем.
В тот момент, когда его пальцы сжали перламутровую рукоять, он почувствовал на своей шее стальную хватку.
С последним выдохом Генри закрыл глаза и позволил своему телу обмякнуть, отдаваясь неизбежной судьбе. Последним чувством перед наступлением тьмы было
ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ
Первым, кого увидел Иэн, когда тяжелая деревянная дверь полицейского участка на Хай-стрит захлопнулась за его спиной, был привалившийся к коновязи Дерек Макнайр со скрещенными на груди руками. На чумазых щеках были видны оставленные слезами светлые дорожки. Глаза мальчика покраснели и набухли, а подбородок, несмотря на крепко стиснутые зубы, то и дело подрагивал.
— Знаешь уже, — сказал Иэн.
— Ага.
— Кто рассказал?
— Газеты.
— Мне очень жаль. Я знаю, что он был твоим приятелем.
— Да, — сказал Дерек и сглотнул, стиснув губы, — верно.
— Хороший парень был.
— Уж куда лучше меня — потому, наверное, и умер.
— Когда вы с ним виделись?
— На Грассмаркет за день до того, как… как нашли его.
— Когда приблизительно?
— Часов в десять утра.
— Никого подозрительного возле него не видел?
— Нет, — покачал головой Дерек, — мы с ним… это…
— В толпе работали?
— О чем вы?
— Да перестань, не стану же я тебя арестовывать.
— Ну да, в толпе работали.
— Дальше что было?
Дерек пнул попавшийся под ногу камешек.
— Потом мы с ним вроде как поцапались, ну я и ушел.
— Еще что-нибудь вспомнишь? Народу много было?
— Ага. Базарный день ведь, толпы повсюду.
— Ясно, — сказал Иэн и зашагал по Хай-стрит в сторону одиноко чернеющего над городом Эдинбургского замка. Дерек шел рядом, то и дело ускоряя шаг, чтобы угнаться за инспектором. Они шли молча. В тени готических арок собора Святого Эгидия, похожих на огромные руки, Иэн остановился.
— Ну и? — сказал он. — Чего ты за мной идешь?
— Потому что вам помощь нужна.
— Да ну?
— А разве нет? — вдруг закричал мальчик, не сдерживая больше разрывающие его изнутри злость и слезы. — Если бы не нужна была, вы его давным-давно схватили бы! И что? Нашли вы его?
— Нет, — ответил Иэн, — не нашли. А раз уж ты так помочь хочешь, позволь задать тебе один вопрос.
— Ну?
— Ты рассказывал Джорджу Пирсону про карты?
— Не понимаю, о чем вы. — Дерек склонил голову набок.
— Ведь рассказал же, так?
— Ну а если и рассказал?
— Это закрытая информация.
— Так я ж сам одну из них нашел и вам отдал.
Иэн нахмурился:
— Впредь я бы попросил воздержаться от разглашения известных тебе подробностей дела.
Дерек ударом ноги отбросил случайный камешек, запрыгавший по мостовой прямо в сточную канаву.
— Сказали б раньше. Да только как хотите, а теперь это не только ваше, но и мое дело.
— Послушай, мне правда очень жаль твоего друга.