Сумерки Эдинбурга
Шрифт:
— Вариантов два — выпускаете меня отсюда или погибаем вместе. Ну? — спросил Райт и надрывно закашлял.
Иэн в отчаянии окинул подвал взглядом — и увидел ту самую распахнутую дверь, через которую вошел.
— Ошибаешься, есть и третий.
Когда серп неожиданно ударил по коленям фокусника, тот рухнул на пол как подкошенный. Иэн же подскочил к груде сена, за которой оказался скорчившийся на земле полуживой Дерек. Он схватил мальчика на руки и кинулся к ступеням, но рухнул на пол, когда в лодыжку неожиданно впилась
— Беги, Дерек! Уходи отсюда! — закричал Иэн в подступающем дыму. Мальчик вскочил на ноги и стал на четвереньках взбираться по лестнице, а Иэн отчаянно пытался сбросить руку убийцы со своей ноги.
— Не… так… быстро, — прошипел Райт сквозь стиснутые зубы. — Со мной сдохнешь.
Однако Иэн смог освободиться и кинулся к лестнице прочь от Райта, лихорадочно ощупывающего пол в поисках серпа. Дым густел, затягивая все беспросветной серой пеленой. Отчаянно закашлявшись, Иэн припал к каменному полу и дополз-таки до лестницы. Он взбежал по ступеням, захлопнул за собою створку и, продев замок в петлю, опустился на землю рядом с ошарашенным чумазым Дереком.
Райт яростно ревел по ту сторону дверей, тщетно толкая тяжелые грохочущие створки. Потом в его воплях появился ужас. Иэн упал на мостовую и скорчился, истекая потом и пытаясь уйти, спрятаться от этих звуков — слышать исполненный животного ужаса вой было выше его сил.
— Прошу вас… умоляю… помогите! Бога ради, помогите мне!
Иэн не мог не вспомнить такие же тщетные мольбы родителей той страшной ночью. Истощенному и одурманенному болью Иэну казалось, что он вновь наяву слышит их истошные крики: «Иэн, милый, помоги! Спаси меня!» И тогда Иэн поднялся, дрожащими пальцами выдернул дужку замка из петель и, распахнув дверь, шагнул в поглотившее его огненно-дымное жерло.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
Когда сержант Дикерсон наконец-то перебрался через белую блеющую реку, инспектора Гамильтона и того, кого он преследовал, и след простыл. Лихорадочно озираясь, сержант увидел мальчишку, в котором признал Дерека Макнайра. Лицо мальчика было в копоти, одежда порвана, а сам он едва стоял на ногах:
— За мной! Скорее!
— Куда они побежали? — пытал Дикерсон.
— Сюда! — Дерек развернулся и припустил по улице, высоко вскидывая худые ноги.
— Эй, парни! Сюда! — закричал сержант двум констеблям, только-только преодолевшим стадо. Они сломя голову бросились вслед, даже не придерживая отчаянно болтающиеся на поясах дубинки. Дерек спешно вел свою маленькую полицейскую процессию по сумеречным пыльным улицам к кварталу развалин, обступивших мост Георга Четвертого.
На улицах Маленькой Ирландии вслед за ними увязалось несколько оборванных ребятишек в сопровождении неистово лающих всклокоченных псов. Странная процессия завернула за угол, как живое воплощение легенды о гаммельнском крысолове.
— Сколько…
— Там, внизу! — закричал Дерек, тыкая пальцем в узкий проулок. — Скиннерс-клоуз!
Он бросился вперед, слыша топот двух спешащих вслед дюжих полисменов.
— Сюда! Быстрее! — истошно закричал мальчишка, и Дикерсон припустил из последних сил.
Дым валил из распахнутых створок подвального помещения.
Зажав рот с носом, Дикерсон подскочил к входу и разглядел в дыму две скорчившиеся у основания лестницы фигуры.
— Пожарных зови! — рявкнул он на Дерека. Мальчик ошарашенно моргнул и помчался прочь. — Эй! — крикнул сержант констеблям. — Помогите мне их вытащить!
Полицейские стали спускаться вслед за ним по лестнице, то и дело заходясь в приступах неистового кашля. Один из распростертых на полу людей оказался, как и боялся Дикерсон, инспектором Гамильтоном. Вторым был тот самый фокусник, за которым они погнались на Грассмаркет.
— Да не стойте же вы! — рявкнул он на констеблей. — Помогайте!
Когда обоих мужчин вынесли на свежий воздух, вдали уже раздавалось дребезжанье пожарного колокола.
— Мертвые? — спросил один из констеблей, глядя на недвижимых мужчин с черными от копоти лицами.
— Надеюсь, что нет, — ответил ему Дикерсон, остро осознавая всю призрачность своей надежды.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
Иэн очнулся от острого запаха спирта и антисептика. Первым открытием стало полное отсутствие в теле боли. Первой мыслью — что это рай, хотя бы он в него и не верил. Глаза он открывал с несмелой надеждой увидеть брата, но перед ним появилось встревоженное лицо тети Лиллиан. В следующий момент она неодобрительно нахмурилась и покачала головой:
— Ты повел себя как самый настоящий болван. Хотя что я говорю, — ты и сам это наверняка понимаешь.
Иэн протер глаза и огляделся. Белые стены и острый запах антисептика красноречиво свидетельствовали, что он в больнице. Молодая медицинская сестра в накрахмаленной форме поправляла одеяло у него в ногах. У девушки было милое круглощекое лицо и белесые ресницы.
— Как я сюда попал?
— Я вас привез, — голос принадлежал Дикерсону, который, как оказалось, стоял с другого бока кровати. Лицо и руки сержанта были измазаны в копоти.
— Сержант Дикерсон тебе жизнь спас, — сказала тетя. — Вынес из огня.
— Я и пара других ребят, — уточнил Дикерсон.
— А что Райт?
— Он не выжил. — Сержант отвел взгляд.
— Проклятье, — только и сказал Иэн. Ему хотелось плакать — и вовсе не потому, что Райт погиб, а потому, что попытка спасти его оказалась тщетной, а еще из-за того, что все закончилось. Нахлынувшее разочарование боролось с облегчением, а все события последних дней вдруг показались Иэну призрачным сном.