Сумрачный лес
Шрифт:
– Что у вас случилось? Открылась дыра в беседке Гортензии? – только и успел переспросить озадаченный Квирин, когда Изенбарты появились на пороге в халатах. – И что, туда кто-то упал?
– Очевидно, произошел несчастный случай, – пробормотала Эва Портулак, обращаясь к мужу.
Она поняла, что Бедда и Хульда пережили некое потрясение, потому что рассказывали что-то совершенно безумное. Какой еще свет и дымка? Может, в доме Гортензии случился пожар? Эва повернулась к заросшей бузиной тропинке. Но нет, к счастью, огня не было видно, и дымом не пахло.
Однако, принюхавшись, она уловила аромат вина, точнее, медовухи, и бросила подозрительный взгляд на
– Предлагаю вам для начала войти в дом, – сказал Квирин. – А там вы нам все спокойно и по порядку расскажете, договорились?
– Это довольно длинная и почти невероятная история, – ответила Хульда, – и я боюсь, что грядут новые неприятности.
– Ничего страшного, – любезно ответил Квирин и пригласил всю компанию в дом. – Теперь, раз уж мы проснулись, мы хотим знать, из-за чего нас подняли с постелей в столь поздний час. Или в столь ранний, смотря как посмотреть, – добавил он, потому что в эту минуту где-то в Зеленом Логе прокричал первый петух.
– И вы абсолютно уверены, что все это вам не приснилось? – Гунтрам Изенбарт, окончательно проснувшийся, стоял с чашкой чая в руке возле кухонного очага и не верил своим ушам.
Услышанное им больше походило на одну из тех страшных сказок, которые частенько рассказывают долгими зимними вечерами у огня, чтобы нагнать немного жути. Но летом, среди ночи, это совсем другое. Он с недоумением посмотрел на Бедду и Хульду, которые сидели перед ним на стульях, будто взъерошенные птицы. Прежде обе дамы казались Гунтраму вполне разумными. Вряд ли они придумали такую шалость, чтобы посмеяться над соседями. Он задумчиво почесал в затылке.
– Кошмары иногда кажутся очень реалистичными, – задумчиво начал он. – Например, моя тетя Кора по отцовской линии…
– Елки-поганки, – нетерпеливо перебила его Бедда, – как может двоим присниться один и тот же сон? Все было именно так, как мы рассказали. Конечно, звучит очень странно, но не надо, пожалуйста, намекать, что мы вытащили вас среди ночи из теплой постели просто так!
Минуту назад она в третий раз попыталась подробно описать случившееся в розовой беседке и по лицам окружающих заметила, что ее слова вновь звучат не очень убедительно. Во всяком случае, в то, что это чистая правда, никто не верил. С другой стороны, ее рассказ, похоже, удался, потому что все дети Портулака, которых родители тщетно пытались отправить обратно в постель, слушали с открытыми ртами и сидели тихо, как мышки.
Бедда едва не теряла сознание от усталости, и Хульда, видимо, чувствовала то же самое. Все вдруг показалось ей бессмысленным, хотя они даже не успели рассказать, что случилось с Бульрихом и куда делась Гортензия с остальными. Упомянули только, что ее нет дома, а подробностей никто не спрашивал, потому что история о беседке и так производила странное впечатление.
– Я готов поверить, что вы видели призраков, – зевнув, произнес Квирин Портулак. – Но что могло вызвать такие тяжелые сны? Может быть, Гортензия устроила вечеринку? А вы просто слишком много выпили, ведь на каждого действуют свои скрытые переживания, особенно если их подавлять…
– Вот именно, клянусь лесными опятами! – Его жена Эва вдруг строго посмотрела на Бедду и Хульду. – Я почувствовала, что пахнуло медовухой. Вот сейчас, когда подавала вам чай! А ведь сперва я решила, что это Квирин приложился к бутылочке… Но нет, это все вы, дамы! Вот и рассуждаете тут о туманах да огнях… Гортензия наверняка давно спит, отправилась на теплую встречу с винными духами из собственных
– А это что?! – Бедда вскочила с кресла так стремительно, что оно опрокинулось. – Я тебе все покажу! Вот, достаточно? Смотри!
Она с силой потянула платье, торопливо расстегивая пуговицы, и ткань треснула, расходясь по шву. Бедда повернулась к собравшимся спиной и с горечью в голосе воскликнула:
– Ну что? По-вашему, это тоже дело рук винного призрака?
Вид багрового отпечатка когтистой руки произвел на всех сильное впечатление. Двое младших детей разрыдались, потому что их мать закричала от ужаса, а отец так резко опустил чашку на стол, что она раскололась на две части. Изенбарты в унисон закричали: «Святые трюфели!», а Юстус, который до этого момента спокойно наблюдал за происходящим с коврика у камина, снова залаял, внося свою лепту в переполох.
– Клянусь мухоморами! – громче всех воскликнул побледневший Гунтрам. – Это уж точно был не квендель!
Теперь никто не взялся бы утверждать, что к таким ужасным синякам мог привести несчастный случай. Подобные кошмарные следы нельзя было объяснить неудачным падением с кровати или даже с лестницы. Ни у одного из известных квенделям животных не было таких лап. След, с невообразимой жестокостью запечатленный на плече Бедды, бесспорно, оставила чья-то рука – огромная, безжалостно хватающая добычу рука с длинными пальцами и острыми когтями. Это порождение кошмара оказалось – да задрожат мирные холмы! – не плодом ее воображения, а живым существом, которое ночью явилось неизвестно откуда в сад и нанесло страшный удар.
Хозяева ошеломленно переглянулись. Теперь и они испугались не на шутку.
Глава седьмая
В Черных камышах
8
Перевод Ю. Канзберга.
Говорят, что самое темное время – перед восходом солнца. Блоди думал об этом, держа за руку отца, который освещал им путь прихваченным в конюшне фонарем. Другую руку Блоди запустил в густую шерсть Траутмана, который покорно бежал рядом с ним.
Фендель Эйхаз держался справа от своих провожатых. Даже первая прогулка в компании не склонила его к излишней разговорчивости; он лишь изредка фыркал или вздыхал, а в остальном шел молча. Они продвигались медленно, и не только из-за непроглядной темноты, но и потому, что быстрее Фендель идти не мог – похоже, у него разболелась рана на голове.