Сумрачный лес
Шрифт:
Мимо проносились клубы тумана, сгущаясь и снова истончаясь. В воздухе по-прежнему мерцали светящиеся точки. Расстояния были обманчивы, а цвета нереальны.
Блоди шел спотыкаясь, пока путь ему не преградили высокие камыши, с шуршанием тершиеся друг о друга. В просвете виднелось черное озерцо, из которого торчала в причудливом изгибе единственная ветка. Над недвижной поверхностью воды, словно белый полог, подвешенный к опоре, парили клочья тумана.
Блоди догадался, что перед ним те самые Черные камыши. Он с подозрением посмотрел на грязную землю под ногами и вдруг пристально уставился на нее. Неужели он все это время не замечал, что здесь есть тропа? Какая удача,
– Траутман! – крикнул Блоди, отбросив все опасения и страхи и не боясь дать знать о себе в этом негостеприимном месте. – Траутман, дружочек, ко мне! Это я, Блоди!
И тогда в ответ послышалось слабое поскуливание. Оно звучало испуганно и жалобно и доносилось из болота впереди.
– Ох, Траутман! – разволновавшись, крикнул Блоди. Ему вдруг показалось, что пес ранен или в опасности. – Траутман, где ты? Подожди, я иду! Держись!
Снова раздалось поскуливание. Блоди бросился вперед, туда, где, как ему казалось, ждал пес. Он очень надеялся, что слух его не обманывает.
Но сначала ему предстояло обойти черную дыру болота. Он сразу понял, что идти здесь будет очень трудно, потому что всякий раз требовалось с огромной осторожностью выбирать, куда наступить, чтобы не промахнуться мимо твердой земли. Когда же он все-таки перебрался на другую сторону, то оказался в рощице из карликовых берез и других низкорослых деревьев, за которыми виднелось следующее болотное озеро. Оно было явно больше первого, поскольку дальний берег скрывался в тумане.
Блоди не оставалось ничего другого, кроме как идти вдоль воды. Он повернул направо, надеясь, что выбрал более короткий путь, и стремясь обойти препятствие. Временами до него доносился жалобный скулеж, и мальчик мучился от того, что идет слишком медленно. Он даже не осмеливался себе представить, в каких страшных муках его ждет Траутман. Нельзя тянуть со спасением до последнего!
Прогоняя мысли о сковывающей болотной грязи, Блоди попытался сориентироваться – в конце концов, ему еще предстояло найти выход из этого лабиринта вместе с Траутманом, – но запомнить что-то особенное в однообразном пейзаже было невозможно. Среди камышей, подлеска и блуждающего тумана блестели одни и те же черные лужи. Мрачное болото накрыло призрачно светящимся облаком, но хотя это и помогало отогнать ночной мрак, зато отнюдь не придавало окружающему пространству дружелюбия. Напротив, было жутковато наблюдать за тем, как светящиеся полосы, извиваясь, исполняют над черной землей пугающий танец.
В такт шагам Блоди доносились подозрительные звуки, словно болото постепенно оживало. В чахлой рощице и камышах что-то шуршало и шелестело, а иногда даже громко булькало, как будто лягушка прыгала в воду или кто-то бросал камешки в лужи. Наверняка здесь водились лягушки и ящерицы, и Блоди хотелось думать, что шумят именно они, поскольку он не мог представить себе ни одного разумного существа, которое развлекалось бы в этом жутком месте, весело пуская «блинчики» по воде. Однако сильнее, чем все эти шорохи и плеск, мучил мальчика печальный вой Траутмана. Блоди время от времени звал друга, но слышал в ответ не радостный лай, а тихие поскуливания. Быть может, пес вообще не слышал маленького хозяина?
Уставшие ноги быстро, насколько позволяли силы, несли мальчика по узким мосткам, которые запутывались огромным коварным лабиринтом. Хотя здесь можно было идти по довольно сухой земле, эти мостки
Перейдя по очередному узкому мостку, Блоди остановился перед загородившей путь стеной камышей, сквозь прогалины в которой поблескивал следующий водоем. Мальчик остановился и снова позвал Траутмана. На этот раз в ответ прозвучал веселый лай. Блоди сошел с сухой тропинки и не раздумывая ступил в береговой ил, где росли камыши.
Он сразу погрузился в грязь по щиколотку и с тревогой проверил, может ли сделать хоть шаг вперед. Он заскользил, но глубже не провалился и рискнул сделать несколько шагов. Пробираясь по колено в черной воде, Блоди упрямо раздвигал камыши, пока не добрался до последнего ряда шелестящих зеленых копий. Мальчик твердо решил посмотреть, что там за ними. Вдруг тогда он увидит наконец Траутмана?
Однако лай неожиданно оборвался. Блоди услышал, как в воду прямо перед ним что-то упало. Невидимое нечто булькнуло, взметнув брызги, – о стену камышей ударили небольшие волны.
Блоди застыл в своем укрытии. Осторожно раздвинув последние стебли тростника, мальчик заглянул в чуть подернутую рябью воду. Не успела поверхность обрести привычную зеркальную гладкость, как в нее ударил еще один странный снаряд, пустив круги от того места, где утонул.
Блоди пригнулся. Что-то приземлилось совсем близко, снова взметнув брызги, и капли попали ему прямо в лицо. Он отступил назад и протер залитые водой глаза. Сомнений не осталось: кто-то кидал в него камни с другого берега или, по крайней мере, очень точно целился туда, где, по мнению неизвестного, прятался мальчик.
Тишину прорезал ворчливый голос, напоминавший одновременно крик сойки и речь квенделя. Волосы у Блоди встали дыбом, но к испугу примешалось и возмущение. Кто-то сыграл с ним злую шутку, да еще и громко смеялся. Нечто похожее случилось с ним совсем недавно: нахальные сыновья Шнеклингвирта кидались в него гнилыми яблоками, когда он искал разноцветные камешки и рыбешек на мелководье у мельничного ручья. Мальчишки попадали в цель почти так же метко, как и та невидимая тварь на другом берегу, и издевательский смех живо напомнил ему о том неприятном случае. Однако, вспомнив позорное происшествие (а может, просто не сдержавшись), Блоди в ярости вышел из камышей. Навстречу ему из тумана вылетел еще один камень и больно ударил в правое плечо. Блоди вскрикнул, и до него снова донеслись раскаты хохота. Очевидно, он был отличной мишенью, хотя и не мог понять, кто открыл на него охоту.
– Эй ты, поганка мухоморная! – крикнул Блоди, угрожающе вскидывая кулак. – Камнями из тумана бросаются только трусы! Ну-ка, покажись! Кто ты вообще такой, пень трухлявый?
Словно в ответ на яростный призыв, туман немного рассеялся, открыв вид на озерцо и противоположный берег, тоже заросший высокими камышами. Перед стеной камышей на камне сидел бледный мальчик и смотрел на Блоди большими водянисто-голубыми глазами, под которыми залегли темные круги. Его узкое лицо было таким измученным и бледным до синевы, что Блоди подумал, не болен ли хулиган. Он был похож на квенделя, но не на обычного, а на истощенного и больного.