Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг.
Шрифт:
Соответственно, инструкции, которые Питт направил Амхерсту и губернаторам Северной Америки 7 января 1760 года, были самыми простыми. Он приказал губернаторам просить свои ассамблеи одобрить, по крайней мере, тот же уровень напряженности, что и в предыдущем году, и обещал те же субсидии и поддержку на тех же условиях, что и раньше. Амхерсту он предоставил почти полную свободу действий при разработке операций по завоеванию Канады. Главнокомандующий мог использовать имеющиеся в его распоряжении силы для проведения одной кампании или нескольких, по своему усмотрению; он мог строить или ремонтировать крепости по своему усмотрению, чтобы закрепить уже полученные завоевания[539]. Указания Питта были простыми, потому что Амхерсту оставалось завоевать только одну цель — Монреаль.
ЧАСТЬ VI
ЗАВЕРШЕНИЕ ЗАВОЕВАНИЯ
1760
Амхерст планирует кульминационное вторжение в Канаду по трем направлениям в условиях колониального мира, изменившегося благодаря военной политике и расходам Питта. За стенами Квебека шевалье де Левис выигрывает последнее сражение, но обнаруживает, что не может изменить ход войны. Мюррей, Хэвиленд и Амхерст наступают на Монреаль. Отчет о победе Британии и оценка ее стоимости. Питт, находящийся в зените своего могущества, сталкивается с важнейшей проблемой: внезапной смертью Георга II.
ГЛАВА 40
Война в полную силу
1760 г.
АМХЕРСТ получил указания Питта 20 февраля, когда он уже был погружен в подготовку к предстоящим кампаниям. По прибытии в Нью-Йорк в декабре он договорился с подрядчиками о снабжении экспедиций. В январе он направил губернаторам письма с просьбой предоставить то же количество войск, которое их провинции предоставили в 1759 году, и обратился в Ассамблею Нью-Йорка за очередным займом, чтобы покрыть текущие расходы до прибытия денег из Британии. В феврале он договорился с сэром Уильямом Джонсоном о закупке как можно большего числа воинов из племени шести наций на следующий год. Всю зиму ремесленники, работавшие по контракту с армией, ремонтировали оружие, палатки и лодки, готовя их к использованию следующим летом; рейнджеры и офицеры регулярных войск набирали людей взамен потерянных в предыдущей кампании; сержанты обучали своих солдат как обычной тактике линейного боя, так и более новым приемам прицельного огня и боя в кустах. К началу марта Амхерст с большой уверенностью ожидал завершения завоевания Канады[540].
Поскольку взятие Ниагары и отход французов из фортов в Аллегени привели к снижению активности на западе с оперативного до административного уровня, Амхерст передал командование провинциями к югу от Нью-Йорка Роберту Монктону. С 400 королевскими американцами и примерно 4 000 провинциалов (300 из Северной Каролины, 761 из Виргинии и 2 800 из Пенсильвании) он должен был укрепить контроль над фортом Питт, Ниагарой и старыми французскими постами на Аллегени. В остальном — не считая 1300 регулярных войск, которые ему пришлось отправить в Южную Каролину для подавления восстания чероки, — Амхерст намеревался использовать практически всех красных мундиров в Америке, а также тысячи провинциалов из Новой Англии, Нью-Джерси и Нью-Йорка в большой трехсторонней атаке на Канаду. Он лично поведет главную армию в 12 000 человек от Олбани до Освего, а затем вниз по реке Святого Лаврентия до Монреаля; если канадцы и французы попытаются бежать на запад, то их путь будет перекрыт подавляющей силой. Вторая армия, насчитывающая около 3500 красных мундиров и провинциалов, должна была продвигаться под командованием исполняющего обязанности бригадного генерала Уильяма Хэвиленда по коридору Шамплейн от Краун-Пойнта, захватив Ол-о-Нуа и форты на реке Ришелье на пути к Монреалю. Третий отряд под командованием бригадного генерала Джеймса Мюррея должен был состоять из людей, которых можно было выделить из гарнизона Квебека, а также регулярных подкреплений, отправленных из Луисбурга; они должны были подняться по реке Святого Лаврентия на кораблях. Все три силы должны были сойтись, по возможности одновременно, на Монреале, где они заманят в ловушку последних защитников Новой Франции[541].
СМЕЛЫЙ ПЛАН АМХЕРСТА требовал не только невиданной ранее в Америке степени стратегической координации, но и создания провинциальных войск, по численности равных тем, что были собраны за два предыдущих года. Это, в свою очередь, потребовало бы больших, чем когда-либо ранее, расходов на людей. Несмотря на проблемы с призывом в армию, вызванные как экстремальными нагрузками предыдущих лет, так и слухами о том, что в Европе наступил мир, правительства северных провинций сделали все возможное, чтобы удовлетворить спрос на рекрутов.
Как обычно, лидировал Массачусетс. В январе Генеральный суд согласился собрать 5000 добровольцев для участия в кампании, несмотря на героические расходы, которые потребуются для ее проведения. Законодатели уже проголосовали за то, чтобы оставить на зиму 1759-60 годов 2500 человек, отправленных в гарнизон Луисбурга — решение, которое так огорчило Гибсона Клафа[542]. Этот беспрецедентный шаг повлек за
Как и в предыдущие годы, высокая награда, предложенная в одной провинции, увеличивала награду в соседних, поэтому общие расходы были выше, чем в 1758 и 1759 годах; тем не менее северные колонии откликнулись без жалоб, как будто привыкли к мобилизации людей и ресурсов для войны. Хотя вербовка шла медленно, как обычно, к концу июня в распоряжение Амхерста поступило почти 14 500 провинциалов: 5 000 из Коннектикута, 4 000 из Массачусетса, 2 680 из Нью-Йорка, по 1 000 из Нью-Джерси и Род-Айленда и 800 из Нью-Гэмпшира[544].
Энтузиазм, лежавший в основе этих усилий, был вполне реальным, ведь перспектива окончания войны только усиливала патриотический дух собраний. Но в их сотрудничестве была и большая практическая польза. К этому времени провинции, наиболее активно участвовавшие в боевых действиях, накопили такие огромные государственные долги по сравнению со своими налоговыми ресурсами, что стали зависеть от возмещения парламентом даже текущих расходов. Поэтому они больше не могли уклоняться от требований Амхерста и Питта и рисковать прекращением трансфертных платежей, которые составляли около 200 000 фунтов стерлингов в год.
Кроме того, во всех северных колониях военная служба и связанные с ней гражданские работы, такие как ремесленники, возчики и члены экипажей каперских судов, давали постоянную работу десяткам тысяч молодых людей и вливали в оборот спекулятивные деньги со скоростью, не имеющей аналогов в колониальной истории. Сельское хозяйство становилось все более коммерциализированным видом деятельности, даже в Новой Англии, где закупки подрядчиков по военному снабжению взвинтили цены на товары до необычайных высот. Цены на говядину и свинину, являвшиеся индикаторами влияния военного спроса из-за их важности в солдатских пайках, в начале 1760 года были в среднем в два раза выше, чем в начале войны[545]. То, что Томас Хатчинсон заметил о Массачусетсе в начале 1760 года, можно с равной силой сказать о любой северной колонии: «Щедрые компенсации, которые ежегодно выплачивались парламентом, не только облегчали бремя налогов, которые в противном случае были бы тяжелыми, но и, благодаря ввозу таких больших сумм специй, увеличивали торговлю; и, по мнению некоторых, война увеличила богатство провинции, хотя компенсации не составляли и половины расходов правительства»[546].
Таким образом, в Британской Америке седьмой и кульминационный год войны начался в атмосфере доверия, процветания и сотрудничества между колониями и метрополией, которую никто не мог предсказать, исходя из данных первых лет конфликта. Масштабы самой войны стали почти немыслимо большими: конфликт, начавшийся на аллегейской поляне с убийства тринадцати французов, охватил два океана и три континента — полмира — и унес сотни тысяч жизней. Не было ничего прямого и уж точно ничего неизбежного в событиях, соединивших жалкий форт Вашингтона на Великих Лугах с огромными лагерями англо-американских войск, готовившихся к кульминационной кампании войны. И все же даже весной 1760 года, когда по северным землям офицеры выбивали рекрутов, а корабли с боеприпасами прокладывали путь через Атлантику, когда Джон Стэнвикс руководил завершением строительства форта Питт, а Джеффри Амхерст наносил последние штрихи на свои планы летних экспедиций, — даже тогда ничто не было предрешено. В Монреале шевалье де Левис строил свои собственные планы. Ему нужно было всего несколько кораблей с людьми, боеприпасами и товарами для индейской торговли из Франции, чтобы эти планы удались, а если удастся, то Канада сможет продержаться до заключения мира в Европе. В этом случае все тщательные приготовления Амхерста, вся рабочая сила колоний, вся военная мощь и логистика Великобритании окажутся не более чем еще одной главой разочарования в долгой и бесплодной истории англо-американских попыток завоевать Новую Францию.