Святая Русь - Князь Василько
Шрифт:
– Теперь ищи ветра в поле, - недовольно произнес Пятунка.
– Да уж, - кивнул Вавилка.
– Завируха всё скроет. Нам же впору готовить ночлег.
Для бывалого Грача обустроить ночлег в зимнем лесу - не велика проблема: нарубить топоришком сушняку, развести огнивом кострище, накидать на выжженное место лапнику, соорудить из ветвей шалаш - вот тебе и терем. Гридни одеты в теплые бараньи полушубки, ватные штаны и валенки - уляди, не замерзнут. Да еще глотнут на ночь доброго крепкого меда, что хранят на поясах в баклажках. Есть в сумах и пропитание:
На медвежью берлогу набрели на другой день. Расставили вокруг прочные тенета и принялись разбирать лежбище, а когда показался мохнатый медвежий бок, начали сторожко тыкать в зверя рогатинами. Медведь зашевелился, заурчал.
– За сеть!
– тотчас закричал Грач.
– Пускай стрелу в полсилы!
Стрела довольно больно уколола зверя; тот поднялся на задние лапы и, с угрожающим ревом, пошел на обидчиков. Но прочны оказались тенета!
Князь Василько Константинович остался доволен Грачом.
– Матерый зверь. Получай, Вавилка, кубок серебряный.
Грач низехонько поклонился.
– Благодарствую, князь. Сей щедрый дар - и мне и детям, и внукам в добрую память.
– Ступай, Вавилка.
Грач попятился, но у самых дверей остановился.
– Прости, князь, но дозволь слово молвить.
– Сказывай.
И Вавилка рассказал всё, что он и дружинники обнаружили в лесу.
Чужаку-зверолову князь Василько не удивился: не впервой по его угодьям мужики без порядной грамотки шастают. Таких надо вылавливать и наказывать. А вот спрятанный в трущобе ямщичий возок, князя явно обескуражил.
– Дело сие странное. И кому это пришло в голову спрятать в лесу возок?
– Мекаю, лихому человеку, князь. Не зря ж, поди, укрыл в трущобе.
– Лихому человеку, - раздумчиво повторил Василько.
– Уж не ямщику ли Лазутке, кой выкрал у купца дочку.
Г л а в а 6
ДЕРЗКИЙ ВЫЗОВ
В тот день, когда сбежала Олеся, купец Василий Богданов торопко заспешил в княжий детинец, обнесенный высоким дубовым тыном с тремя проезжими воротами.
Детинец красен двумя белокаменными храмами - Борисоглебской церквью и Собором Успения Божьей Матери. Собор только что закончили строить в 1231 году. Южнее его находился двор епископа Кирилла Второго, к коему примыкали два монастыря: с запада Иоанновский, с юга - Григорьевский затвор, в коем находилось духовное училище, перенесенное сюда из Ярославля князем Константином.
Неподалеку от Успенского собора высились Княжьи терема - нарядные, дивной резьбой изукрашенные.
На красном крыльце дорогу Богданову перегородили трое дружинников с мечами и копьями.
– По какой надобности?
– строго вопросил один из гридней.
– Купец Василий Богданов. Дочь мою ямщик Лазутка похитил. Порошу у князя милости, дабы погоню учинил.
Дружинники переглянулись, присвистнули. Неслыханное дело для Ростова Великого. Надо звать
Дорофей выслушал купца и поднялся к князю. Вернулся без замешки.
– Князь Василько Константинович ждет тебя, купец Василий.
Князь принял Богданова в своей опочивальне. Василий Демьяныч низко поклонился князю и поведал о своей беде, на что Василько молвил:
– Выходит, твоя дочь сама к ямщику сбежала.
– Сама, князь, врать не стану. Уж больно по сердцу этот Лазутка ей пришелся. Но мало ли чего неразумному чаду в голову втемяшится. Она, забыв о всяком благочестии, нарушила старозаветные устои и вышла из родительского послушания. Через неделю я помышлял ее благословить на свадьбу с сыном купца Якурина, а она, вишь ли, к смерду подалась. Помоги, князь Василько Константинович, сыск Лазутке учинить.
Василько какое-то время помолчал, а затем молвил:
– Смерд Лазутка не так уж и повинен. Наслышан об этом удальце и в сече его видел. Помышлял в дружину свою взять, а он с девкой умчался... Но в другом ты, купец, прав. Я никому не позволю старину рушить. Выделю тебе, купец Василий, сыскных людей из молодшей дружины. Пусть молодцы разомнутся. Лазутку - в поруб!
Но сыск завершился неудачей: Олесю и Лазутку нигде не нашли. Василий Демьяныч ходил темнее тучи. Теперь каждый из ростовцев мог ткнуть в него пальцем и с насмешкой сказать:
– Это тот самый купец, кой свою единственную дочку проворонил. Помышлял от Якурина богатый куш захватить, да с носом остался.
Ростовцы посмеивались, а Василия Демьяныча еще больше охватывала злость. Он готов был Скитника на куски разорвать. Смерд, подлый человечишко! Так осрамить на весь город.
Приходя домой после торгов, срывал злость на Секлетее:
– Куда смотрела, раззява! Убить тебя мало!
Секлетея, ведая, что муженек крут на расправу, падала на колени, причитала:
– Глаз не спущала, государь мой. Уж не знаю, как и выпорхнула.
Купец Якурин теперь и знать не хотел купца Богданова: кому ж нужна обесчещенная девка?
Сыскные люди и в другой и в третий раз возвращались к князю с пустыми руками.
– Всё княжество обшарили, но бежане словно в землю провалились. Ни слуху, ни духу, князь Василько Константиныч.
– Худо, - вздохнул Василько.
Молодой князь и в самом деле сожалел о случившемся. Ростовские купцы сетовали:
– Как же так, князь? Ныне нам и на торги не уехать. Чего доброго, жен и дочерей наших среди дня похитят. Нет порядка в княжестве!
Василько понимающе кивал и посылал сыскивать бежан всё новых и новых людей, но все усилия князя были тщетны. Василько не зря старался поддержать купцов: те были богатыми и влиятельными людьми, и не раз оказывали князю помощь в возведении собора и храмов, в ратных делах. Когда наступала для Ростовского княжества опасность, торговые люди вливались в городское ополчение, и храбро бились с врагами.