Таверна "Золотой Дракон"
Шрифт:
— Если драконы будут измучены, то Шенил вы вряд ли вернете. Пусть ваша магия восполнится.
Мой друг стиснул зубы от злости, но все же утвердительно кивнул.
Минут двадцать я объяснял Фальстафу план дальнейшей битвы и рисовал новые расстановки. Шенил был окружен горами, и это было его огромным преимуществом. По крайней мере, для драконов.
Когда разрисованная моей рукой карта снова оказалась в нагрудном кармане Фальстафа, я хлопнул его плечу и произнес:
— А теперь мне нужна
Он вопросительно изогнул свою темную бровь, удивляясь.
— Ты просишь о помощи? Ты здесь совсем очеловечился, Эйнар? На моей памяти ни разу такого не было, чтобы ты кого-то о чем-то просил.
— А сейчас прошу.
— Весь во внимании.
— Видишь ли, я тут немного… беден, — произнес насмешливо. — И меня совсем это не устраивает. А раз Эдан уже почти освобожден, может ты заглянешь в сокровищницу дворца? В конце концов, это мое золото.
Глаза Фальстафа стали огромными. Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего, а потом, задрав голову вверх, громко расхохотался.
— И ты думаешь, что старейшины выпустят меня с золотом, принадлежащим нашему миру? Ты спятил, Эйнар?
— Тогда скажи им, что я отказываюсь помогать, — в этот момент я почувствовал себя Герхардом Броссаром.
— А ты откажешься? — ощерился мой друг.
— А сам, как думаешь? — парировал с улыбкой.
Фальстаф рассмеялся и, сделав лёгкое движение рукой, открыл магический портал.
— Я постараюсь, Эйнар, — заявил он, смеясь, сделал шаг в серебряный круг и исчез.
Нэйт тихо присвистнул, удивляясь очередному магическому фокусу, и поднялся на ноги.
— Предлагаю быстро заглянуть к жандарму, отдать ему обещанную сумму, а потом помочь в таверне. Может устроим сегодня какой-нибудь безумный конкурс?
— Неплохая идея, — согласился я, чувствуя прилив хорошего настроения.
Я быстро поспешил к лестнице, в надежде увидеть в зале Валери и сообщить ей хорошие новости.
Но кроме Билли, юркнувшего с пустым подносом к кухне, в переполненном посетителями зале больше из работников никого так и не увидел.
— Пойдем, — Нэйт подтолкнул меня к двери, и мы выбрались на улицу.
Вечерняя прохлада немного привела нас в чувство. Мы поспешили по темным улочкам в сторону жандармерии.
Я заглянул в цветочный магазин и купил у уже знакомой улыбчивой старушки букет любимых цветов Валери.
— Сегодня я сделаю ей предложение, — я решил поделиться с Нэйтом своими планами.
— Так ты ведь уже делал! В тот вечер, когда мы пришли к ней под окно спальни.
— Не делал.
— Делал.
— Нет. Мы были уверены, что и о краже собаки ей рассказали. А на деле — ничего мы ей не сказали.
— Да она просто сделала вид, что не поняла! — настаивал Нэйтан, останавливаясь возле жандармерии.— Я помню, что мы
— Уверен? — усмехнулся я, искоса разглядывая профиль Нэйта в свете фонаря.
Он промолчал. Но когда мы поднялись на крыльцо отдела, вновь заговорил.
— Вообще у меня, между прочим, феноменальная память, — похвастался мой друг и чуть тише добавил: — Правда, когда я трезв…
— Тогда я думаю, вопрос закрыт, — добавил смеясь и распахнул дверь.
Моя улыбка мигом исчезла, а взгляд задержался на полу, где лежал связанный Герхард Броссар.
У стены рядом с жандармом стояли дружки Коула. Те самые, с которыми я сцепился у банка, защищая честь Валери. А в центре комнаты, вальяжно развалившись на стуле, сидел сам Коул.
— Я вас уже заждался, — на его лице расплылась мерзкая ухмылка.
Дверь за нашими спинами тихо скрипнула, и я оглянулся.
В отдел зашли ещё трое мужчин. И все они, мягко говоря, выглядели, как матерые преступники, а не как богатые друзья.
Мы с Нэйтом переглянулись, и я тихо выругался.
Все же не подвела меня интуиция.
Глава 47
Эйнар
— Заканчивай с жандармом. Скоро придет поезд,— сквозь громкий гул в моей голове пробивался раздраженный мужской бас.— Не будет с него толку.
— Да он взятки у всех брал! У него должны быть деньги! — раздался недовольный голос.
Послышался приглушенный удар, и чье-то сдавленное мычание.
Мое сознание медленно пробуждалось, но шум в голове не утихал.
Твари! Всех казню!
Я вдохнул холодный влажный воздух, ощущая, как он жадно окутывает мое тело и пробирает до дрожи.
Стертые костяшки пальцев горели огнем.
Я сражался. Почти добрался до Коула и уже готовился разбить его мерзкую физиономию, но что-то пошло не так. Последнее, что я помнил — это испуганный взгляд моего противника и сильную боль, что обожгла мой затылок.
Я поморщился от неприятных воспоминаний и попытался протянуть руки к гудящим вискам, вот только не получилось.
Что-то болезненно впилось в запястья.
От понимания того, что меня связали, я мысленно выругался. Попытался открыть глаза, но в голове загудело с такой силой, что я рефлекторно зажмурился.
Шум. Проклятый шум.
Вторая попытка оказалась более удачной. Я увидел ярко-оранжевое зарево и неуверенно попытался проморгаться.
Перед глазами с неимоверной скоростью вращались темные круги. Все двоилось и расплывалось. Я стиснул зубы от боли и злости, когда медленно, но верно предметы вокруг все же начали принимать смутные очертания.