Тавриз туманный

Ордубади Мамед Саид

– Этой обстановки у вас раньше не было, не правда ли?

– Да, все это мы приобрели при переезде сюда.

– Ну, а как его коммерческие дела?
– спросила она Нину.

– Дела его поправились. В эту поездку он наверстал все потерянное.

– А чем он торгует?

– Драгоценными камнями и ювелирными изделиями. После этих коротких вопросов Ираида, оставив Нину, подошла ко мне.

Махру-ханум занялась разговором с Ниной и дочерьми Тахмины-ханум.

– Нина говорила мне, что ваши дела поправились, заговорила Ираида.
– Я рада за вас, вы с первого раза

произвели на меня самое благоприятное впечатление.

В словах Ираиды чувствовались неискренность и фальшь.

– Весьма тронут!
– ответил я сдержанно.

– Теперь я верю в счастье Нины. Я напишу об этом и маме, - продолжала Ираида и задумалась.

– Но во всем укладе вашей жизни, - начала она после минутного молчания, - и даже в этом роскошном восточном доме есть существенный недостаток, и вы должны мне обещать возможно скорее исправить его.

– В чем же вы его видите?
– спросил я.

– Восточные дома полны роскоши и богатства. Таков и дом Нины, но, как во всех домах Востока, и в этом доме чувствуется отсутствие духовной красоты. До сих пор вы не сумели придать вашей жизни определенную форму, или, быть может, не нашли для этого удобного случая. Простите меня, но я все еще не могу найти в вашем доме прелести семейной жизни.

Ираида коснулась щекотливого и острого вопроса. Нужно было дать такой ответ, который бы не обидел и одновременно удовлетворил ее. Эта девушка занимала весьма удобную для нашего дела позицию, и ее будущий супруг Сардар-Рашид был также очень нужен. Через Ираиду мы могли выявить подлинное лицо Сардар-Рашида, а через сестру последнего, Махру-ханум, узнать командира Апшеронского полка Смирнова.

– Вы изволите говорить сущую правду. Необходимо упорядочить нашу жизнь и придать ей прочные, определенные формы. Время это, наконец, настало. До сих пор жизнь всех нас была окутана непроницаемыми туманами. Страшные события волновали Тавриз. Можно ли было в такое время, в обстановке полной неуверенности в завтрашнем дне, заботиться о таких вещах?

Ираида согласилась со мной.

– Пусть Нина, - продолжал я, - возможно лучше узнает меня. Когда два человека собираются навсегда соединить свои жизни, торопливость неблагоразумна. Жизнь - не мгновенное явление; последовательно изменяясь, она выливается в определенные формы. Я думаю, что и вы будете иметь это в виду при устройстве своей судьбы и не броситесь очертя голову в жизненный водоворот. Нина говорила, что вы на пути к счастью.

– Вы одобряете мой выбор?
– спросила Ираида,

– Я не знаком с сутью дела. Я смогу высказать свое мнение лишь тогда, когда узнаю, откуда и от кого исходит счастье.

– История нашего знакомства непродолжительна. Сардар-Рашид - человек наших взглядов. Он сторонник царя; его любит и сам господин консул. Как-то раз на торжественном балу присутствовал и Сардар-Рашид. Господин консул познакомил меня с ним. После этого мы несколько раз встречались в консульстве. Консул рекомендовал его мне как человека с блестящим будущим, как одного из кандидатов на пост генерал-губернатора Иранского Азербайджана. Консул интересуется нашими отношениями и часто справляется о них, но мы еще недостаточно

сблизились, - рассказала Ираида и задумалась.

Для меня вопрос был ясен. Консул собирался использовать Ираиду в своих целях, превратив ее в орудие своей политики.

– Давать вам советы излишне, - ответил я мягко.
– Вы умная, рассудительная девушка. Беды в знакомстве еще нет. Совет господина консула недурен, и вам надо с ним считаться. Во всяком случае вы сможете сохранить свою безупречность.

– О, в этом отношении вы можете быть уверены, - ответила Ираида.

Нина пригласила гостей в столовую. После обеда Нина и Ираида занимали гостей музыкой и пением.

Когда гости стали расходиться, Нина преподнесла Махру-ханум часы-браслет, а Ираиде кольцо с крупным бриллиантом.

Этот день положил начало нашей близости и дружбе с Ираидой и Махру-ханум.

После ухода гостей Нина рассказала о чувствах, связывающих командира Апшеронского полка Смирнова с Махру-ханум, и объяснила, что причиной их возникновения является Сардар-Рашид.

МИСС ГАННА

Сегодня Алекбер собирался ехать в Джульфу. Через него я хотел послать начальнику джульфинской почтовой конторы кое-какие поручения и в то же время передать начальнику ключ от нашего секретного шифра.

Вдруг раздался стук в ворота. Гусейн-Али-ами направился к дверям и, вернувшись вскоре, доложил:

– Вам письмо.

– Кто принес?

– Какой-то мальчик.

– Почему же ты не взял у него письма?

– Не дает. Лично, говорит, должен вручить.

– Раз так, зови его сюда.

Малый вошел в переднюю и протянул мне письмо. Оно было от мисс Ганны. Вот что она писала:

"Уважаемый Абульгасан-бек!

Я не решилась зайти к вам сама, боясь причинить вам беспокойство своим визитом. Видимо, вы окончательно решили забыть меня. Если можно, приходите сегодня к 5 часам в гостиницу Меджидульмульк. Я хочу поговорить с вами о моих личных делах. Жду вас.

Привет Алекберу.

До свидания.

Ганна".

Прочитав письмо, я вошел в комнату. Ввиду отъезда Алекбера, мы сегодня обедали раньше обычного. Только что мы встали из-за стола, как подъехал фаэтон.

Мы простились. Я еще раз просил Алекбера не задерживаться там и возвращаться скорее.

В пять часов вечера я поднимался по лестнице гостиницы Меджидульмульк.

Я нашел мисс Ганну в вестибюле. Не сказав ни слова, она взяла меня под руку и провела к себе. Несколько минут мисс Ганна смотрела на меня, продолжая молчать. Потом заговорила, вторично пожимая мне руку.

– Почему вы так быстро изменились?
– спросила она с упреком.

– Я не изменился.

– Нет, вы изменились. Вы больше не тот, кто спасал меня от опасностей, кто в продолжение целого месяца не хотел ни есть, ни пить, ни дышать без меня и всем существом старался угодить мне.

– Я все тот же, - сказал я, пожав ее руку, - и снова к вашим услугам. Вот уже целую неделю, как я ни бьюсь, как ни стараюсь улучить минуту, чтобы посетить вас, - не удается. Но я надеюсь, что мы еще долго будем в Тавризе, и нашим встречам не будет конца. Тогда вам не придется упрекать меня.