Тавриз туманный
Шрифт:
– Консул собирается совершить неслыханную гнусность. Ультиматум произвел огромное впечатление. В Тегеране перед русским посольством была устроена демонстрация протеста. Для того, чтобы не дать этому движению протеста переброситься в Тавриз, готовятся карательные и военные мероприятия.
Нина умолкла. Мы оба задумались.
– Восток сам должен позаботиться о себе, - нарушила молчание Нина. Все действия консула подтверждают это. Создавшееся положение требует вооруженного восстания масс, так как к безоружным и бессильным милосердие не применяется. Консул говорит, что восстание Саттар-хана развратило тавризцев. Из их
Вопрос был ясен. Слова Амир-Хашемета подтвердились. Нам надо было найти выход.
Пообедав с Ниной, я поспешил в русско-иранскую школу; Акбер Акберов поддержал мнение Амир Хашемета, считая, что при создавшейся ситуации вооруженное восстание - единственный путь,
Я долго колебался, долго думал, но найти выхода не мог. На вечернем заседании я должен был высказать окончательное мнение.
ИМЕНИНЫ МИСС ГАННЫ
Вопрос о вооруженном восстании был решен. Перешли к обсуждению плана восстания, разработка которого была поручена мне. Я предложил:
1. Довести вооруженные силы до двух тысяч человек. Мобилизовать испытанных в революции восьмого года добровольцев.
2. Немедленно уволить из незмие лиц из первоначального состава незмие и отобрать у них оружие. Их места предоставить добровольцам.
3. Приобрести для незмие 400 лошадей с седлами.
4. Вождям революции с семьями покинуть Тавриз, так как их пребывание в Тавризе и преждевременный арест может обезглавить восстание и убить революционный дух тавризского народа.
5. Осмотреть места расположения русских войск. Создать комиссию для определения пунктов, откуда следует начать восстание.
6. Составить списки мобилизованных, переговорить с каждым из них в отдельности и ознакомиться с их образом мыслей; выделить сумму, необходимую для удовлетворения их нужд.
7. Составить из мобилизованных небольшие отряды и обучить их в отдельных частях города, пройдя с ними военную переподготовку.
8. Перевезти оружие из селения Паян и распределить среди мобилизованных, а остальную часть спрятать в надежных местах.
План был принят единогласно. Для исполнения отдельных пунктов были избраны комиссии и даны им соответствующие инструкции.
С заседания я вышел с Мешади-Кязим-агой. Я предупредил его, что приглашен на именины к мисс Ганне и к ужину не буду.
– Что же ты несешь ей в подарок?
– спросил он.
– Ничего. Мне некогда было позаботиться об этом.
Мешади-Кязим-ага стал возражать.
– Так не годится. Ты должен преподнести ей что-нибудь. Эта девушка дала нам заработать целый миллион. В этом барыше есть и ее доля. Зайдем домой, я выберу для нее что-нибудь подходящее.
– Это немыслимо, я могу встретиться с Ниной.
–
Мешади-Кязим-ага вынес золотую шкатулку, осыпанную алмазами. В шкатулке была брошь - миниатюрная головка девушки, сделанная из мельчайших бриллиантов чистой воды.
– Возьмите! Она это заслужила. Она нам еще может пригодиться, - сказал он, смеясь.
По правде сказать мне жаль было отдать эти ценные вещи американке, но это было необходимо, хотя бы ради оружия, которое находилось под американской охраной. Пожалуй, и для перевозки оружия надо было прибегнуть к содействию американской миссии.
С Мешади-Кязим-агой мы направились к дому гравировщика, чтобы выгравировать на шкатулке надпись для мисс Ганны. Мастер принял нас весьма любезно и тут же выгравировал на крышке: "Маленький дар большому другу".
Когда я пришел к мисс Ганне, гости были уже в сборе и ждали меня. Все они знали меня со слов мисс Ганны.
При моем появлении все американцы, по восточному обычаю, поднялись с мест.
– Абульгасан-бек, - сказала мисс Ганна, представляя меня гостям, - о котором я неоднократно вам говорила.
– Он оказал мне много внимания во время нашего совместного путешествия. Это - человек, всеми любимый, уважаемый, в частности, пользующийся моим особым расположением.
Гости дружески пожимали мне руку. Тут были жена консула миссис Мария (самого консула не было, он был болен), первый секретарь консульства мистер Фриксон с женой миссис Сарой и другие. Меня посадили между мисс Ганной и женой консула миссис Марией.
Гости с интересом разглядывали преподнесенную шкатулку и, не зная еще о содержимом, мысленно взвешивали ее, стараясь хотя бы приблизительно определить ее стоимость. Когда же, раскрыв шкатулку, они увидели лежащую там головку, мистер Фриксон с нескрываемым восхищением сказал мисс Ганне:
– Ваш друг преподнес вам драгоценнейшую безделушку французской работы. Вы теперь богаты. Цена этой вещички по меньшей мере пятнадцать тысяч долларов. Еще раз поздравляю вас!
Полная любви и радости, мисс Ганна была сильно смущена; она не знала, как встать, как сесть, что сказать. Мой подарок привлек внимание всего общества. Мисс Ганна показала гостям также подарки, полученные ею за время знакомства со мной от моих друзей. Она достала дорогую нитку жемчуга, подаренную ей супругой Саттара Зейналабдинова, затем редкую, дорогую шаль, подаренную женой Алекбера, затем выдолбленный из цельной бирюзы игольник, осыпанный драгоценными камнями, пудреницу и другие вещички, преподнесенные мисс Ганне Ливарджанским ханом, и, наконец, купленные Алекбером от моего имени дорогие бриллиантовые серьги.
– Я удостоилась знакомства с самыми выдающимися людьми Востока и получила от них ценные знаки внимания.
Когда мы перешли в столовую, молодая жена мистера Фриксона поторопилась занять место рядом со, мной. Я и сам был рад этому, так как с супругой консула приходилось говорить через переводчика, а миссис Сара прекрасно владела русским языком и даже с мужем старалась говорить по-русски, хотя тот объяснялся по-русски с большим трудом.
– Я ношу на своей груди память дорогого и искреннего друга, - шепнула мне мисс Ганна, садясь рядом по другую сторону и показывая на только что полученную от меня головку-брошь.