Таймырский Эрмитаж
Шрифт:
В следующий четверг Володя с Шариком выловили трёх краснобрюхих гольцов, каждый из которых весил не менее трёх килограммов. Рыбный день удался. Пельмени остались в резерве в холодной кладовке.
Десять дней ушло на возведение коробки дома. Архитектура его была простейшей – вытянутый с запада на восток прямоугольник размером 15 на 12 метров с двускатной почти плоской крышей с минимальным уклоном на юг и на север. Подошла пора укладки кровли. Команда с нетерпением поджидала этот момент. Всем уже знали, что кровля будет металлическая, но не медная, не железная, не алюминиевая, а… свинцовая. А такую кровлю никто не только не видел, но и представить себе не мог, что свинец годится как кровельный материал.
– Э, друзья мои, свинцовые кровли имеют многие исторические здания, возведённые ещё в средние века, и они не протекают до сих пор.
– Невероятно!
– Наоборот, вполне естественно. Свинец не боится ни дождя, ни снега, ни жары, ни холода. Он очень пластичен, им можно плотно покрывать любые сложные поверхности. К тому же он тяжёл, его не сдует никакой ураган.
– Но сейчас же свинцовые кровли никто не делает.
– Ну почему же? Свинец на кровле популярен в Голландии, в Англии, кое-где в Германии.
– Так мы в России будем первопроходцами?
– Нет, не будем. Восемьсот лет назад на Руси такая кровля тоже была популярной.
Уже через час работы команда оценила плюсы свинцовой кровли. Как по заказу, в этот день не пуржило. Только длинные змеи позёмки проносились понизу. Работа спорилась, и через два дня кровля была готова. Отныне дом Олега Ивановича мог бы
Укладка тёплого чернового пола из тех же панелей-сэндвичей заняла всего два дня. Ещё три дня ушли на установку окон и дверей и внутренних перегородок. Десятого ноября могли бы начаться внутренние работы, но Олег Иванович и командир группы Сергей решили сконцентрировать все силы на монтаже ветрогенераторов. Прежде всего Сергей и Николай установили вспомогательные монтажные площадки у вершин несущих ферм. Здесь Николай показал своё мастерство сварщика. В нормальных условиях такие ветрогенераторы устанавливаются с помощью крана. Здесь же роль крана успешно исполнили блоки на монтажной площадке, верёвки и мускульная сила шестерых членов команды внизу и двух вверху. Ветру, похоже, очень не нравилось, что на его пути устанавливают ловушки, которые будут отбирать часть его энергии, и он мешал их монтажу, как только мог. Но не смог. Двенадцатого ноября Сергей измерил напряжение на преобразователях обоих генераторов. Есть двести двадцать вольт! Теперь осталось проложить кабели от вышек к дому и заглушить, наконец-то, трескучий бензогенератор. Лопасти ветрогенераторов энергично вращались, создавая специфический монотонный шум, но вблизи дома его уже почти не было слышно.
– Чёрт возьми, а хорошую дачу вы себе строите, Олег Иванович! – заметил за ужином врач Лёва.
– Нравится?
– Очень! Избушка шик-модерн, ветряки такие красавцы, озеро, чистейший воздух… Пушкин в Болдино обзавидовался бы.
– Подожди, скоро вот ещё интернет заведём, – добавил радист Юра.
– А ещё избушку для зимней рыбалки поставим. Да с интернетом через “вай-фай”, точно, Юра? – вновь подал голос Олег Иванович.
– И с баром, и с камином! – поддразнил командир Сергей.
– Вау!
– А можно, мы к вам в гости будем приезжать?
– Буду рад. А представляете, какие грибы здесь должны быть… Конец августа – самое лучшее время…Дни шли за днями, одна пурга сменяла другую, но помешать внутренним работам непогода уже не могла. Двадцатого ноября наступило затишье. Лопасти ветряков стали заметно медленнее вращаться. И ударил мороз. Сорок два градуса. Олег Иванович решил воспользоваться ясной видимостью и проложить водопровод по льду озера. Эластичный шланг дюймового сечения, одетый в десятисантиметровую шубу из пенополиуретана и защищённый гофрированным алюминием толстой змеёй протянулся на сто двадцать метров от дома. На конце шланга был установлен водозаборник с клапаном, упрятанный в просторную жёсткую проволочную корзину. Самым трудным делом при прокладке водопровода оказалось вырубить широкую прорубь во льду более метра толщиной, чтобы можно было спустить под лёд громоздкий водозаборник. Пока шланг свободно лежал на льду. Летом лёд растает, и шланг весь уйдёт под воду, где и останется навсегда. К вечеру водопровод был успешно опробован.
Морозная ясная погода при относительно слабом ветре продлилась целую неделю. Ветряки, хоть и вращались неспешно, давали достаточно энергии и на обогрев дома, и для освещения, и для запитки инструментов. Можно было приступать к внутренним работам. Говорят, что на них при строительстве дома приходится семьдесят процентов от всего объёма работ. В доме Олега Ивановича они, казалось, составляли все девяносто. Прокладка сотен метров электропроводки, сложная сантехника, отделка стен гипсокартоном – всё это требовало массу рабочего времени. Но это было ещё полбеды. Хуже всего было то, что при этой кропотливой работе особого продвижения вперёд не было видно.
– Ну что, орлы, приуныли? Что-то не видно былого энтузиазма.
– Да мы не приуныли, Олег Иванович. Просто не может быть долгого энтузиазма, – ответил за всех командир Сергей.
– Это верно. А работа ведь, хоть и незаметно, но продвигается вперёд. Идём с опережением графика. Так, глядишь, к Новому году уже домой отправитесь.
Настроение подняла установка спутниковой антенны. Её поставили в самый морозный день, когда ветер заметно ослаб. Офсетная тарелка была более чем внушительная – три метра в высоту. При такой парусности даже слабый ветер был серьёзной помехой. Но всё обошлось. Под командой радиста Юры антенну точно отъюстировали по центральному спутнику “Ямал-201”, надёжно её закрепили, и вечером перед ужином вся команда собралась у телевизора, временно поставленного у стены в доме. Чуть больше месяца прошло, как команда покинула цивилизацию, а по ощущениям прошла целая вечность, и команда с жадностью всматривалась в экран, словно видела телепередачу впервые в жизни.
– Ну вот, всё вроде бы в порядке, – облегчённо вздохнул Юра. – Приём отличный со всех трёх спутников.
– А пурга не будет мешать приёму?
– Если и будет, то не очень. При такой антенне помешать может только уж крайне сильная пурга.
– У нас в Салехарде спокойно принимают спутниковые программы на метровые тарелки, а здесь…
– А здесь чувствительность почти в десять раз больше.
– Олег Иванович, а зачем вам три спутника? Неужели вы такой любитель телевидения?
– Да что вы, неужели я похож на такого идиота? Нет, здесь дело в другом. Спутники мне нужны для связи через интернет. Я хочу иметь три независимых канала связи, причём так, чтобы они друг другу не мешали. Вот Юра всё отладит, и я переведу ваши заработки на ваши счета прямо отсюда через “Ямал”. С моими чешскими друзьями буду поддерживать связь через “Экспресс”, а с немецкими партнёрами – через “Интелсат”.
Перескакивая с канала на канал, Юра на одном из них наткнулся на передачу “Очевидное невероятное”. Речь шла о космологии, и Олег Иванович попросил задержаться на ней. Увы, передача через три минуты закончилась.
– Эх, какая жалость! Олег Иванович, так вы вроде как раз этой самой космологией и занимаетесь?
– В некотором смысле, да.
– Расскажите нам о ней ещё что-нибудь. Прошлый раз вы так интересно рассказывали.
– Интересно? Это хорошо. Значит, не будете считать все ваши труды здесь на Таймыре никчёмными?
– Да мы так и не считаем.
– Хорошо. В космологии много интересных проблем. Точнее сказать, неинтересных проблем в ней не может быть по определению. Что может быть интереснее космологии – науки о Вселенной? А вот если я начну рассказывать о ней здесь, да на голодный желудок, а не в нашем уютном вагончике, да после сытного ужина, то, боюсь, и космология покажется вам скучной. Пора на ужин!После ужина вся команда, включая Шарика и Кузю, собралась в одном купе. “Итак, друзья мои, начнём с того, что основная наука о природе – физика – оперирует с так называемыми фундаментальными или универсальными постоянными. Все, наверное, слышали о пределе всех скоростей – скорости света в вакууме. Из школьной физики вы должны помнить о гравитационной постоянной. Слышали вы наверняка и об элементарных частицах – электроне и протоне, массы которых также являются универсальными постоянными или константами. Кто сталкивался с квантовой механикой, тот знает, что есть ещё одна универсальная постоянная – постоянная Планка [19] . Небольшой набор этих универсальных постоянных определяет всё в нашем мире. Мы научились определять величины этих постоянных с довольно большой точностью. В обыденной жизни мы ведь не лезем в бутылку из-за таких, например, мелочей, лежит ли у нас на счету в банке сто тысяч рублей и пятнадцать копеек или только сто тысяч рублей и четырнадцать копеек. Вот и фундаментальные константы физики измерили примерно с такой же точностью. Но увы, мы пока можем лишь смутно догадываться, почему универсальные постоянные имеют именно эти значения. Когда физикам удастся обосновать, почему универсальные постоянные такие, какие они есть, может настать ситуация, когда принципиальных загадок в природе уже не останется. Тогда наука в принципе может объяснить всё, и это объяснение станет рутинным делом, которым могут заниматься бездушные компьютеры.
На
Уже давно физики заметили, что если бы универсальные постоянные были бы немного не такими, какие они есть, то само существование Вселенной было бы невозможным. Набор невзрачных коэффициентов – тех самых универсальных постоянных – оказался чрезвычайно важным для того, чтобы Вселенная после породившего её Большого взрыва стала развиваться так для нас удачно, что в ней нашлось место и нам, убогим. И вот тут начинается подлинно детективный роман. Понять, почему универсальные постоянные имеют столь удачно подобранные значения, что из первоначально совершенно бессмысленного и безжизненного сгустка энергии развилась столь совершенная и гармоничная Вселенная с такими симпатичными созданиями, как мы, физикам пока не удаётся. Но делать ведь что-то надо. И физики начали выдвигать всевозможные версии. Говоря по-научному – гипотезы и принципы, дающие хотя бы видимость проникновения в суть вещей. Те, кто, несмотря на свою подкованность в естественных науках, где-то в глубине души допускает, что мир сотворён господом богом, увидели в столь удачном наборе универсальных постоянных именно промысел божий. Другие, кто ни в мыслях, ни в глубинах души существование бога не признают, увидели в этой удаче всего лишь слепой случай и провозгласили так называемый антропный или человекоцентричный принцип: “Вселенная такова, какова она есть, потому что только в ней может быть разумная жизнь”. Или другими словами: “Другие возможные наборы универсальных постоянных не наблюдаются, потому что там, где это так, не может быть наблюдателя”. Понятно, о чём я только сказал? Думаю, что едва ли. Скорее, вы, как и многие другие, увидели здесь заурядную тавтологию: мир таков, потому что он таков.
Тавтология-то тавтология, но дискуссии она вызвала нешуточные. И сам антропный принцип в результате превратился в нечто размазанное почти по дюжине определений. А ведь само понятие “принцип” предполагает нечто чёткое и незыблемое. Из всей этой каши, однако, можно выделить две более или менее ясных формулировки. Первая – так называемый слабый антропный принцип, который осторожно указывает, что разумная жизнь может зародиться где-то во Вселенной, где универсальные постоянные имеют известные нам значения. Вторая – так называемый сильный антропный принцип, который категорически утверждает, что во Вселенной, имеющей такой же набор универсальных постоянных, как и в нашей Вселенной, обязательно должна зародиться разумная жизнь.
Пока физики не докопались до причин, почему универсальные постоянные, или мировые константы имеют именно эти значения, можно долго и бесплодно дискутировать о справедливости той или иной формулировки антропного принципа, как и о том, а нужен ли этот принцип вообще? Так почему же умные люди – а физики-теоретики, по моему мнению, самые умные люди на планете – увлечённо жонглируют разными формулировками этого пресловутого принципа? На мой взгляд, дело здесь в том, что на острие современной физики вновь сталкиваются два извечных антагониста – религия и безбожие. Вот посмотрит некто на то, что из неисчислимого моря значений универсальных постоянных реализовались лишь те, которые позволяют зарождение разумной жизни, и у него сразу же будет готов ответ: это господь бог так распорядился и сделал он это с явным умыслом. А физики в умысел уже отвыкли верить. Вот они и ищут другие объяснения нашей удивительной удачи иметь нужные для ощущения радости жизни мировые константы. Коль не удаётся решить задачу в лоб, они пытаются разрешить её обходным манёвром.
А теперь вспомним Шерлока Холмса, его дедуктивный метод и научный подход к исследованию улик. Нужно отбросить всё невозможное, и то, что останется, обязательно приведёт к раскрытию преступления. Вот и физики, изучая природу в тончайших деталях макро– и микромира, собирают улики и получают всё более ясную картину крупнейшего теракта – Большого взрыва и того, что ему предшествовало. И вот что у них прорисовывается. Я уже вам говорил, что есть сильные подозрения, что помимо нашей Вселенной существует бесчисленное множество иных вселенных, с нашей никак не связанных. И всё идёт к тому, что, следуя Шерлоку Холмсу, придётся отбросить, как нечто невозможное, представление об уникальности нашей Вселенной. И если это так, то всё становится очень простым: мы живём в одной из мириадов вселенных, в которой набор мировых констант оказался подходящим для зарождения разумной жизни, и более того, возможность её зарождения стала реальностью. И удивляться здесь нечему. Природа рождает вселенные в неимоверном количестве, и в конце концов ей удалось создать нечто ценное – нас любимых. Это как при игре в лотерею. Если скупить все билеты, то выигрыш главного приза не должен никого удивлять.Как бы то ни было, уже сегодня можно вполне обоснованно противопоставлять безбожную точку зрения на мир религиозной, уцепившейся, как утопающий за соломинку, за достижения безбожной же физики и увидевшей в удачном наборе мировых констант дальнобойный умысел некоего божества. Никакого чуда в удачном сочетании мировых констант нет, и уж тем более нет в этом никакой целесообразности” .
– Так, Олег Иванович, а где же все эти бесчисленные вселенные помещаются?
– В бесчисленном множестве своих измерений, в которые мы проникнуть никак не можем.
– Так это что же получается, природа напоминает функциональный анализ, теорию множеств, где изучаются бесконечномерные пространства? – заметил подкованный сильнее других в математике радист Юра.
– Вот оно! Очень ценное замечание, Юра. Именно так. Я скажу даже больше. Общепринято, что именно физика является центральной наукой о природе. Именно она изучает фундамент миростроения. Химия – тоже естественная наука – изучает первый этаж надстройки над физическим фундаментом. Биология изучает второй этаж, опираясь на химию. И так аналогию можно продолжать далее. Но я считаю, что подлинным фундаментом является математика, а физика – это всего лишь цокольный этаж. И математика с лёгкостью допускает непредставимые нашему ограниченному сознанию вещи. Начиная с комплексных чисел, неэвклидовых геометрий и кончая квантовыми флуктуацими скалярных полей. Но, давайте на этом остановимся. У нас впереди много ещё вечеров.Наступил декабрь. Работы по оснащению дома шли полным ходом. Теперь главная нагрузка легла на радиста и электрика и их помощников, копошившихся в уже хорошо прогретом доме в лёгкой домашней одежде. А вот плотникам снова пришлось поработать на морозе. Дом надо было обшить защитной вагонкой, окрашенной в яркий оранжевый цвет. Помимо этой работы им пришлось собрать “избу рыбака” – небольшой лёгкий домик без пола, который они заанкерили на льду примерно в ста пятидесяти метрах от берега. Весной Олег Иванович снимет анкера и оттянет домик на берег с помощью снегохода. А зимой в домике в относительном тепле и удобстве, сидя на широкой лавке, можно будет заниматься подлёдной рыбалкой. Свой гараж по соседству с домиком для бензоэлектрогенератора обрёл и снегоход. В нём же разместились и обе бочки с бензином.
Срубили плотники из доставленных на балластной площадке тягача сосновых брёвнышек и плот с трапом, который закрепили между плотом и берегом. Плот пока свободно лежал на льду. Летом он будет плавать недалеко от берега. На него можно будет сходить по трапу, не замочив ноги, и с него будет удобно забрасывать спиннинг.
– Олег Иванович, плот мы срубили, а зачем остались эти листвяки? Что-то мы не догадываемся.
– А это запас топлива на непредвиденные случаи. Надо эти брёвнышки аккуратно сложить вон там в сторонке на те стальные козлы из прицепа, так, чтобы они хорошо продувались и всегда были сухими.