Тайна деторождения: практика и теория
Шрифт:
— Так точно. Сильнейший языческий оберег от духов умерших — еще б ты до горшка дотянулась. К тому же Его светлость приказал перекрасить его вместе с остальными в тон общей островной тематики… Теперь о деле.
— Что ты хочешь, магиня, за то, чтоб вернуть эту вещь моему отцу?
— Так это значит, его «вещь»?
— Да-а, — уныло кивнул призрак.
— Ага… Тогда поступим так: ты рассказываешь, зачем зарыла ее в своем горшке, а я возвращаю пропажу хозяину. Договорились?..
Малинка, едва вновь
Через полчаса я сидела в кабинете Его светлости. За круглым полированным столиком, перед лежащим прямо в его центре кожаным конвертом. Здесь, при нормальном освещении он казался жутко старым. И было удивительно: как без применения магии можно было вообще не истлеть? Возможно, все дело в масляной пропитке? Или в прочности швов?.. А бес его…
— Госпожа Вешковская? — князь, курсирующий от камина до книжного шкафа, в развороте замер. — Может, все же…
— Нет, спасибо, Ваша светлость, — мотнула я опущенной на сцепленные руки головой.
— А я еще выпью, — и широким шагом вернулся к разносу с бутылками. — У меня к вам вопрос, — сказал и усмехнулся. — Теперь — у меня к вам.
— Я вас слушаю.
— Вы утверждали, что она… моя дочь, возвращалась именно для того, чтобы вернуть мне пропажу?
— Так точно. Это была ее миссия. Теперь она ее выполнила и обрела покой. Хотя… — замолкнув, вздохнула я.
Мужчина развернулся с наполненной рюмкой в руке:
— Что вы хотели сказать?
— Вы знаете, не мне вам в этом плане давать советы, но… закажите по княжне церковную службу за упокой души. Ей там станет легче.
— Где «там»?
— Где? Вам лучше знать.
— А-а…А вот я не уверен… Вы же знаете, конечно, о том, что было до ее болезни?
— Да. И, если вы насчет демона, то, здесь ваша дочь была бессильна, уж вы мне поверьте. Бывали случаи и покруче. И даже на Святой монастырской земле. Она же, наверняка, поначалу боролась. Вспомните: ездила внеурочно в храм и расставляла по всей комнате иконы?
— Ну да, — наморщил мужчина лоб. — Что-то такое… припоминаю… А как вы узнали про конверт в горшке?
— Я ее вычислила. Она ведь в виде призрака сначала в свою комнату вернулась. Там еще свежая энергетика. А уж потом запустила ее фантом. И он мне все показал.
— И его? — скривился князь.
— Его?.. Нет. С ним — сложнее. Он лишь след от руки оставил на стене над кроватью. Да и то — большая удача. Инкубы ведь редко материализуются в «процессе» и обычно действуют лишь на уровне сознания, перед этим полностью лишая свою жертву воли. Создают его видимость, так сказать.
— Тогда в чем вы видите причину смерти Малинки? — опустился князь на противоположный стул.
— В чем ее причина? — глянула я на него. — Во-первых: энергетическое истощение. Если говорить профессиональным языком: пробитие всех семи
— А, во-вторых? — мотнул он головой.
— На самом деле «крайняя меланхолия». Она по нему, действительно, тосковала. Потому что успела впасть в зависимость. Это — тоже во власти инкубов и не единичный случай.
— Ага… — глянул мужчина на конверт между нами. Потом перевел взгляд на так и не тронутую рюмку с янтарной жидкостью внутри и одним глотком ее осушил. — Госпожа Вешковская… Я ведь так вам и не сказал. Хотя, это обстоятельство могло заметно облегчить вашу, и без того, безупречную работу.
— Ваша светлость. Владение данной информацией не входит в мои должностные полномочия, — откинулась я на стуле. — И если моя работа, действительно, закончена, то… могу я быть свободна?
— Да, конечно, — удивленно посмотрел он на меня. — Конечно. И… вы позволите вас пригласить остаться со мной на празднование Нового года?
Моя ж ты мать! А я про него совсем позабыла!
— Благодарю вас, Ваша светлость, но у меня до этого праздника еще есть дела, — и резко встав со стула, подорвала вслед за собой князя…
«Ваша светлость, владение данной информацией не входит в мои должностные полномочия»… Пафосно сказано, агент Вешковская. Тем более, если учесть, что «данную информацию» вы накануне получили от дочери Его светлости:
— Он меня мучил, — заломив руки, выдохнула призрачная Малинка.
— Это — понятно, — согласно кивнула я.
— Вряд ли тебе, магиня, такое понятно. Полное повиновение. Будто ты не живешь, а лишь плывешь в глубокой огненной реке, где берегов нет. А потом…
— Что «потом»?
— Потом он приказал мне принести ему это. Этот конверт. Но, — вдруг, вскинула девушка глаза. — я решила прежде заставить его поклясться, что он за то меня освободит. Раз и навсегда. И спрятала конверт в горшке, полив сверху Святой водой.
— Ага… А он больше не появился?
— Нет, — мотнул головой призрак. — Не пришел. А про те письма я сама вскоре напрочь забыла.
— Те письма?
— Ну да. Там лежат письма от какой-то знатной ладменской дамы к моему отцу. Я ее видела однажды, когда мы с ним по дороге в Чидалию заезжали в Куполград. И, думаю, у них был роман. А месяц назад она стала требовать вернуть их. Для отца это — дело чести.
— И поэтому ты вернулась…
Вот значит, как? Обычная любовная переписка. Хотя, если учесть значимость обоих адресатов… Береднянский князь Драгомир Светич и ладменская баронесса Пион. Тогда еще — вполне свободная дама, обремененная лишь самую малость… близкой связью с Его Величеством, Василием Вторым. А сейчас, вот уж месяц как законная невеста вассального правителя, графа Курубы. Хотя, сия информация — уже «детали перед отъездом» от моего начальника…