Тайна Дома трех вязов
Шрифт:
В другой Форестье увидел несколько револьверов и коллекционных пистолетов, в том числе двуствольный «Дерринджер» и «Кольт». Пока он рассматривал их, донеслась приглушенная музыка – несомненно, из граммофона графа. Звучал очень известный концерт, но Форестье не смог вспомнить композитора. В библиотеке царило такое спокойствие, что он с удовольствием устроился бы в уютном кожаном кресле и выкурил бы сигарету, листая книгу.
Но спокойствие длилось недолго. Как раз в тот момент, когда концерт подходил к концу, в «Доме трех вязов» прогремел
Глава 6
Катастрофа
Выскочив в холл, Форестье столкнулся лицом к лицу с Адрианом Моро, который спускался по лестнице и уже стоял на последних ступеньках.
– Черт подери! – воскликнул журналист. – Вы слышали выстрел?
– Где стреляли?
– Кажется, в гостиной.
Они бросились туда. В комнате никого не было, но вскоре они услышали голоса, доносившиеся из коридора, ведущего в кабинет Монталабера:
– Месье граф, отзовитесь! У вас всё в порядке?
Месье Вотрен, мадам Лафарг, Анри и молодая горничная, которая разносила блюда, столпились у двери кабинета. Не хватало только генерала. Доктор колотил по деревянной створке, а дворецкий в панике громко взывал к хозяину.
– Что происходит? – требовательно спросил полицейский.
Первой откликнулась мадам Лафарг:
– Мы услышали выстрел и грохот. И сразу же бросились сюда…
Доктор Вотрен повернулся к комиссару.
– Дверь заперта на ключ. Не открывается. Граф не отвечает.
– В сторону! – рявкнул Форестье. – Моро, не поможете?
– С удовольствием, – ответил журналист, прекрасно поняв его намерения.
Все отошли от двери. Моро и Форестье попытались с разбегу выломать дверь ударом плеч. Они повторили попытку несколько раз, но дверь оказалась прочной и не поддавалась.
– Мы теряем время! – воскликнул Моро.
К собравшимся у двери присоединился генерал, и Форестье присел, чтобы заглянуть в замочную скважину.
– Ключ торчит внутри!
– Может быть, поискать отмычку? – предложил страшно взволнованный Анри.
– Это займет слишком много времени, – ответил Моро. – А мы торопимся! Комиссар, окна… Это единственный выход.
Форестье с трудом поднялся.
– Вы совершенно правы. Идемте.
Полицейский и журналист выбежали из дома. Луна светила достаточно ярко, и они без труда обогнули особняк и подошли к двум арочным окнам кабинета.
– Похоже, закрыто, – заметил Моро.
– Подвиньтесь, пожалуйста…
Шагнув вперед, комиссар бросился к стене и потянулся к правому карнизу, однако сразу же упал на землю, неловко согнувшись.
– Нога…
– Как вы, комиссар?
– В порядке, – мрачно отозвался Форестье. – Вечно эта чертова рана! Попробуйте вы…
Моро был гораздо проворнее, при этом моложе и в лучшей форме. Он без труда добрался до карниза под окном и подтянулся, согнув руки. Форестье услышал, как журналист стучит по оконной раме и перемычкам форточки.
– Закрыто… И шторы задернуты, я ничего не вижу! Дайте мне что-нибудь, Луи, что
Не отвечая, полицейский взял камень с окантовки цветочной клумбы и передал его журналисту. Моро с силой ударил по стеклу, разбив его вдребезги. Не теряя времени, просунул руку в дыру и отодвинул оконный шпингалет. Затем наклонился к комиссару:
– Забирайтесь! Уж лучше войдем вместе… Бог знает, что там творится!
Форестье ухватился за протянутую руку и изо всех сил полез наверх, стараясь не думать о боли в ноге. Они вместе распахнули окно и откинули тяжелую красную штору, закрывавшую обзор.
В комнате никого не было, но из-за двери доносился шум – суетились гости и слуги. В воздухе витал слабый запах пороха. В глаза сразу бросилось распростертое на столе тело графа.
– Бог ты мой! – вырвалось у Форестье.
Обойдя Моро, он устремился к Монталаберу. Граф лежал, уткнувшись лицом в зеленый бархатный бювар. Его редеющие волосы рассыпались в беспорядке. Из маленькой дырочки в темени, размером не больше монеты, стекала по виску кровь. Комиссар положил пальцы на шею жертвы в тщетной надежде нащупать пульс.
– Он… мертв? – спросил заметно побледневший журналист.
Форестье молча кивнул и присел, чтобы осмотреть пол. Не говоря больше ни слова, Моро пошел отпирать дверь. Генерал, доктор и мадам Лафарг вошли в кабинет, за ними последовал дворецкий. Берта, молодая горничная, встала в стороне. Никто не закричал, не выказал испуга. Все молчали, завороженные открывшейся картиной.
Форестье достал из кармана белый носовой платок, чтобы поднять пистолет, лежавший на ковре рядом с трупом. Это был небольшой автоматический пистолет с патронами «браунинг 6.35», как без труда определил комиссар. Он поднес ствол к носу и понюхал, а затем положил оружие на стол. Все так же молча снова опустился на четвереньки, пытаясь найти что-то, однако никто не мог бы сказать, что именно.
– Он покончил с собой? – спросил генерал.
Форестье поднял голову и огляделся. В комнате не было ни единого уголка, где можно было бы спрятаться, и все же…
– Генерал, пожалуйста, проверьте другое окно.
Гранже выполнил просьбу. Он отдернул красную бархатную штору и энергично подергал ручку на раме, чтобы убедиться, что та закрыта на шпингалет.
– Закрыто… Так же, как и первое, – предположил он, указывая на осколки стекла.
Форестье встал и властно произнес:
– Ничего не трогать, всем ясно? Мы находимся на месте преступления.
– На месте преступления? – повторила мадам Лафарг, и ее голос дрогнул. – Но… я не понимаю. Граф был один, и вы сами видите, что дверь и окна заперты изнутри! Совершенно очевидно, что он выстрелил себе в голову…
– Нет, мадам, – мрачно ответил Форестье. – Картина, которую мы видим, имеет все признаки самоубийства. Но могу вас заверить: графа убили.
Глава 7
Неразрешимая загадка