Тайны Фанкор-Зора

Моррис Кэт

Айкеронская знать обожала баронессу Де Верлей. Красивая, ухоженная, одетая по последней трезеньельской моде, везущая ворох самых свежих придворных сплетен, Одиль Де Верлей была как живительный бриз для городской знати. Стоило ли говорить, что у Одиль не было отбоя от поклонников. Поговаривали, что даже сам легат Айкерона Эрмано Солер был в их числе, и вот он-то и пользовался особой благосклонностью прекрасной дамы. Иначе как было объяснить, что суровый правитель охотно оказывал ей свое покровительство.

Баронессе

было уже далеко за тридцать, у нее были две взрослые дочери, старшая Ноэль и младшая Виолет, такие же изысканные, живые и веселые, как и она сама.

В этот приезд эксцентричная леди Одиль в очередной раз ошеломила все высшее общество Айкерона. Она привезла с собой не только двух родных дочерей, но и еще одну девицу, которую представила как свою племянницу, дочь трагически погибшей вместе смужем в Эвермире старшей сестры, Соланн.

Тот факт, что у баронессы вообще была старшая сестра, о которой никто не слышал, знать нашла весьма интригующим. Да и девушка, которую привезла с собой Одиль Де Верлей, разительно отличалась от ее собственных дочерей.

Племянницу баронессы звали Эсса Ларк. Кто-то из айкеронской знати припомнил, что знавал Ларков из Эвермира, и это была очень достойная семья. Когда в Эвермире пятьдесят лет назад к власти пришел узурпатор, Ларкам, как людям, верным погибшему королю, пришлось бежать из страны, спасаясь от его гнева, а потом изыскивать способы восстановить на троне представителя законной династии. И им это удалось. Вспомнили, что оба сына сбежавшего главы семейства сделали блестящую карьеру в легендарной Гильдии Воров Глерона. В итоге все единодушно сошлись во мнении, что Эсса Ларк – особа, вполне достойная того, чтобы быть принятой в высшем свете Айкерона.

В отличие от Ноэль и Виолет, обладательниц выразительных карих глаз и золотисто-рыжих кудряшек, которые они обожали укладывать в сложные прически, племянница баронессы была зеленоглазой, а свои черные, как смоль, волосы предпочитала коротко стричь.

Леди Эсса Ларк подтверждала все шокирующие слухи об очень простом образе жизни эвермирской знати, которые долетали до Айкерона. Ярких нарядов, сшитых по последней моде, которые так любили ее двоюродные сестры, Эсса не носила, предпочитая им простую и неброскую одежду. В компании своих кузин девушка смотрелась, как изысканный черный лебедь среди ярких и подвижных уток-мандаринок: она была тоже красива, но по-другому.

Эсса была изящна и грациозна, как и ее двоюродные сестры, но обладала, скорее, грацией силы, которая бывает у человека, знакомого с фехтованием, бегом, плаванием, словом, с занятиями, которые в Трезеньеле традиционно закрыты для дам из высшего света.

Племянница баронессы была умна и не скрывала этого. Тот, кому удавалось разговорить Эссу, восхищался ею, как приятной собеседницей. Вскоре она заработала себе ровно столько поклонников среди мужской половины двра легата, сколько завистниц и недоброжелательниц – среди женской.

Впрочем,

вскоре все, кто попал под чары племянницы баронессы, были весьма расстроены. На одном из своих приемов Одиль Де Верлей объявила о том, что Эсса будет помолвлена с сыном королевского сенешаля, маркизом Де Виндексом, который ради этого через неделю специально прибудет в Айкерон. Помолвка должна состояться первого эллона, в День Влюбленных, и не где-нибудь, а прямо во дворце легата Солера, во время бала-маскарада. Разумеется, баронесса тут же пригласила всех на торжество.

Ко всеобщему удивлению, Эсса не стала принимать поздравления, а тут же, извинившись и сказавшись больной, вышла из зала. «Переволновалась!» – решило общество, – «Не каждой выпадает такая блестящая партия!»

***

Вольный город Айкерон с наслаждением открывал весне свои объятия. Ледяное течение, мучившее горожан последние два месяца, всего каких-нибудь пару недель назад повернуло обратно, уступив дорогу новому, теплому, принесшему с собой первые торговые корабли, которые с ликованием встречали жители Айкерона.

Новая гавань, выстроенная из белого известняка, буквально сияла на солнце. Веселые крики чаек, купавшихся в солнечных лучах, перекликались с возгласами портовых грузчиков, довольных тем, что у них после долгого перерыва снова есть работа. По пирсам сновали довольные воробьи и степенно вышагивали вороны, первые – словно подражая шустрым рабочим и матросам, а вторые – важно наблюдавшим за ними капитанам и подрядчикам. В порту кипела жизнь. Да что там – она бурлила во всем Айкероне, жители которого устали прятаться по домам в Сезон Ледяных Ветров.

Эта радость передалась и мужчине, закутанному в не по погоде теплый темный плащ с низко надвинутым капюшоном, который поспешно сошел с борта одного из прибывших в гавань торговых кораблей.

Пассажир махнул на прощанье капитану и устремился в одну из сырых и кривых улочек порта. Пройдя по улице, вновь прибывший замер на несколько мгновений, чтобы осмотреться, и тут на него налетел бегущий куда-то сломя голову подросток. Мальчишка отскочил, рыком поклонился, пробормотал что-то вроде извинений и побежал дальше. Путешественник резко обернулся ему вслед. Не пройдя и десятка шагов, неуклюжий подросток споткнулся и упал. Когда мальчишка, потирая разбитую в кровь коленку, сел на мостовую, он увидел угрожающе надвинувшуюся на него чью-то тень.

– Отдай, что украл, – спокойно произнес над ним мужской голос, – И тренируйся усерднее, а то с голоду помрешь. А еще лучше – займись чем-нибудь честным.

Воришка жалобно шмыгнул носом и протянул мужчине в плаще срезанный кошелек:

– Дяденька, пожалуйста, только не бей!

Путешественник забрал украденное, развязал тесемки и запустил в кошелек длинные пальцы:

– Хочешь золотой?

– Шутишь! – воскликнул чумазый парнишка, – Конечно, давай!

– Тогда отведи меня к дворцу легата.