Технология подавления национал-патриотов и народов. Часть первая. Ксенофобия. Толерантность. Антисемитизм
Шрифт:
Мир так устроен, что он – множественен и различен. В священной древней книге «Упанишады» Господь утверждает: «Да буду Я Множественностью, оставаясь Единым». А множественность и различность среди людей предопределяет их разность, непохожесть. Выдающийся философ и конструктор первого механического компьютера Готфрид Лейбниц(1672-1725) озвучил очень важный постулат: «Императив существования требует максимального качественного разнообразия в действительном мире…»
Разнообразие этого мира приводит к столкновению его различных частей и к взаимодействию, к диалектике, к постоянному движению этого мира, к постоянной его изменчивости. Эта разность, это разнообразие –
Крайняя форма выражения ксенофобии – насилие, драка, а масштабное насилие, масштабная драка – это война. В этом ракурсе современные либералы должны назвать опасным экстремистом знаменитого древнегреческого философа Гераклита, утверждающего:
«Война – отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других – людьми, одних творит рабами, других – свободными… Должно знать, что война общепринята, что вражда – обычный порядок вещей, и что все возникает через вражду…»
Известный ученый и политик Андрей Савельев в своей книге отмечает: «Из истории древней Спарты известен факт, когда эфоры наложили штраф на царя Агесилая за излишнюю благожелательность к своим сторонникам и политическим врагам. Причиной такого решения, пишет Плутарх, было мнение, что спор и вражда есть причина всякого рождения и движения. Соперничество рассматривалось как средство воспитания добродетели среди достойных граждан…»
Как видим, тогда благожелательно относились к конкуренции не только на рынке, но и в обществе.
А наш выдающийся мыслитель М. Е. Салтыков-Щедрин в 19 веке доступно объяснял первым российским либерал-демократам жестокие реалии этого мира, мирового «рынка» в произведении «Карась идеалист»:
«Карась: Не верю, – чтобы борьба и свара были нормальным законом, под влиянием которого будто бы суждено развиваться всему живущему на земле. Верю в бескровное преуспевание, верю в гармонию…
Тьма, в которой мы плаваем, есть порождение горькой исторической случайности…
В жизни первенствующую роль играет добро; зло – это так по недоразумению допущено… Вот кабы все рыбы между собой согласились…
Ёрш: Глуп ты – вот в чём твоя вина. Да и жирен вдобавок. А глупому да жирному и закон повелевает щуке в хайло лезть!
Карась: Не может такого закона быть! И щука не имеет права глотать, а должна, прежде всего, объяснения потребовать. Вот я с ней объяснюсь, всю правду выложу. Правдой – то я её до седьмого пота прошибу».
Известно, чем закончилась философия и судьба неадекватного карася.
Повезло М. Е. Салтыкову-Щедрину, что он не живёт в современной России, иначе досталось бы ему пинков от современных агрессивных либералов и патологически лживых правозащитников.
Ещё один пример и аспект темы – Ф. М. Достоевский вспоминал разговор с одним из первых
««Да знаете ли вы, – взвизгивал он раз вечером (он иногда как-то взвизгивал, если очень горячился), обращаясь ко мне, – знаете ли вы, что нельзя насчитывать грехи человеку и обременять его долгами и подставными ланитами, когда общество так подло устроено, что человеку невозможно не делать злодейств, когда он экономически приведен к злодейству, и что нелепо и жестоко требовать с человека того, чего уже по законам природы не может он выполнить, если б даже хотел…»
Кругом меня были именно те люди, которые, по вере Белинского, не могли не сделать своих преступлений». И этих опасных людей, больных «болезнью Белинского», Ф. М. Достоевский показал в своих знаменитых произведениях «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы».
Сегодня в России за слова Гераклита и мудрых эфоров сразу посадили бы в тюрьму по статье 282-й, загремел бы по этой статье и знаменитый Пифагор, Платон, Аристотель – воспитавший величайшего завоевателя стран и народов, а древнюю индусскую священную книгу «Бхагават-Гита» следует назвать экстремистской, ибо в ней Бог Кришна упорно подталкивает Арджуну начать войну против своих же родственников за их морально-нравственное падение, и укоряет его за сомнения и малодушие: «Если, однако, ты не исполнишь свой религиозный долг и не будешь сражаться, то совершишь грех пренебрежения долгом и таким образом потеряешь воинскую честь. Люди всегда будут говорить о твоём позоре, а для уважаемого человека бесчестье хуже смерти…»
Да и первую часть Библии – Ветхий Завет следовало бы запретить как экстремистскую книгу за пропаганду насилия и расизма. И знаменитый мыслитель и мистик Яков Бёме загремел бы по современной «русской статье» за оправдание насилия: «Никакая вещь не может открыться самой себе без злоключения, противодействия… Без злоключений жизнь не имела бы ни чувствительности, ни хотения, не имела бы ни разума, ни науки…» (и т. д.). А наш великий мыслитель 20-го века Елена Рерих, созерцая в горах Тибета, утверждала: «Печально, если кто-нибудь не подвергается нападениям… Испытание есть проверка. Попавший под удар врага по неосмотрительности – не несет чести». В этом высказывании слово «неосмотрительность» можно заменить словами – «неграмотность», «глупость», «наивность».
Досталось бы сегодня за нетолерантность и ксенофобию таким мировым знаменитостям, как Гете, Шопенгауэр, Ницше, Иван Ильин, а уж великий Фёдор Достоевский загремел бы «на всю катушку» за «Еврейский вопрос» и за свои рассуждения о войне: «Нет выше идеи, как пожертвовать собственною жизнию, отстаивая своих братьев и свое отечество или даже просто отстаивая интересы своего отечества. Без великодушных идей человечество жить не может, и я даже подозреваю, что человечество именно потому и любит войну, чтоб участвовать в великодушной идее. Тут потребность.
– Да разве человечество любит войну?
– А как же? Кто унывает во время войны? Напротив, все тотчас же ободряются, у всех поднят дух, и не слышно об обыкновенной апатии или скуке, как в мирное время. А потом, когда война кончится, как любят вспоминать о ней, даже в случае поражения! И не верьте, когда в войну все, встречаясь, говорят друг другу, качая головами: «Вот несчастье, вот дожили!» Это лишь одно приличие. Напротив, у всякого праздник в душе. Знаете, ужасно трудно признаваться в иных идеях: скажут – зверь, ретроград, осудят; этого боятся. Хвалить войну никто не решится.