Тема с вариациями
Шрифт:
Все ждут, кто же начнет разговор.
Максимов и О’Крэди рассматривают друг друга.
М а к с и м о в. Я вас слушаю, мистер О’Крэди.
О’К р э д и. Мистер Максимов, уже некоторое время назад мы располагали мнением Лондона и готовы были вам его передать, если бы не ваша болезнь. Как я и предполагал, ваше условие было оценено в Лондоне как чрезмерное. Нам пришлось приложить немало усилий, чтобы представить вашу позицию, поверьте, в наиболее приемлемом виде.
Максимов слушает, не отрывая взгляда
О’К р э д и. В результате, дабы не затягивать переговоров, я могу предложить обмен тридцати пяти британских офицеров на архангельских заложников, увезенных нами при эвакуации с Севера.
О’Крэди внимательно смотрит на Максимова.
Карандаш Мэйсона делает какие-то записи в блокноте. Если бы мы заглянули в блокнот, то увидели бы, что Мэйсон рисует цветочек, в сердцевине которого число «35».
М а к с и м о в. Около ста человек?
Рядом с первым цветочком в блокноте Мэйсона появляется второй с числом «100».
О’К р э д и. Да.
На лице Максимова почти детское простодушие, когда он спрашивает:
— И все? А что же будет с русскими, арестованными вами в свое время в Персии?
О’К р э д и. Надо еще выяснить их судьбу.
М а к с и м о в. Они увезены вами в Индию.
О’К р э д и (обменявшись взглядом с Мэйсоном). Сложная задача.
М а к с и м о в (так же, как бы апеллируя к Мэйсону). Не увозили бы, не пришлось бы решать.
Мэйсон опускает глаза и старательно начинает рисовать новый цветок.
О’К р э д и. Этим ваши претензии исчерпываются?
М а к с и м о в. Не совсем. Нас еще волнует судьба русских граждан, интернированных вами в Турции, Египте, в английских колониях. (Добродушно, адресуясь к Мэйсону.) Просто страсть какая-то увозить чужих людей.
На листке блокнота Мэйсона уже вырос целый букет.
О’К р э д и. Представьте нам список русских военнопленных в Британии, на которых вы претендуете. А я ознакомлю с ним правительство его величества.
М а к с и м о в. Могу ли я обнадежить мое правительство, что мы получим удовлетворение?
О’К р э д и. А я могу заверить правительство его величества, что этим списком ваши претензии по русским военнопленным в Британии будут исчерпаны?
М а к с и м о в. Безусловно.
О’Крэди, точно взвешивая, смотрит на Максимова. Максимов отвечает ему таким же пристальным взглядом.
О’К р э д и. Тогда, пожалуй, я могу взять на себя риск предположить, что мне удастся убедить правительство его величества согласиться с вашей позицией. Что вы на это скажете?
М а к с и м о в (после долгого молчания). Превосходно.
Мэйсон захлопывает блокнот. О’Крэди откидывается на спинку стула, Мэйсон хочет встретиться
М а к с и м о в. Остается только один вопрос.
О’К р э д и. Да?
М а к с и м о в (как бы в пространство). А что же будет с русскими военнопленными у ваших союзников? Во Франции, Италии, Бельгии?
Карандаш Боба падает на пол. Боб торопливо его поднимает. Но О’Крэди не торопится с ответом. Он встает, подходит к Мэйсону и рассматривает в его блокноте нарисованные цветочки. Серьезно, как бы получив важную информацию, садится на свое место и встречает терпеливый взгляд Максимова.
О’К р э д и. Ну, это вам надо выяснить у них непосредственно.
М а к с и м о в. К сожалению, у нас нет с ними ни малейших контактов. Я уже не говорю о Германии, которая не была вашим союзником. Впрочем, большое количество русских военнопленных бежало из Германии в Данию — не менее десяти тысяч.
О’К р э д и. Возможно. Нам это неизвестно.
М а к с и м о в. Вы, вероятно, могли бы это выяснить?
О’К р э д и. Допустим. Но это уже другой вопрос. Не будем расширять тему переговоров. Кончим сначала с одним делом.
М а к с и м о в (почти застенчиво). Вопросы связаны.
Лицо О’Крэди выражает недоумение. Он смотрит на Мэйсона. Тот тоже недоумевает. Максимов терпеливо ждет, когда они оба переведут глаза на него, и мягко, но отчетливо повторяет:
— Вопросы связаны. Если речь идет об обмене всех на всех.
О’К р э д и. Не хотите ли вы сказать, что имеете в виду обмен всех русских пленных во всех странах на тридцать пять англичан?
М а к с и м о в. Именно.
Молчание. О’Крэди рассматривает Максимова с возросшим удивлением. Мэйсон вне себя. Он уже готов даже что-то сказать, но О’Крэди останавливает его жестом. Подчеркнуто холодно О’Крэди обращается к Максимову.
О’К р э д и. Должен ли я понять вас так, мистер Максимов, что по ходу переговоров вы изменили свою точку зрения?
М а к с и м о в. Ни в коем случае, мистер О’Крэди. Я все время повторял одну и ту же формулу: всех на всех.
Он поворачивается к Вере. На одно мгновение в ее глазах промелькнуло что-то вроде удовольствия.
М а к с и м о в. Как у вас записано, Вера?
В е р а. Именно так.
О’К р э д и. Боб, как вы зафиксировали предложение мистера Максимова в прошлый раз?
Боб листает, находит и отчеканивает.
Б о б. Всех на всех, сэр.
О’К р э д и. А кто же тогда муссировал вопрос о всех русских только в английском плену?
Б о б. Это был именно вопрос мистера Мэйсона.
В е р а. Так записано и у меня.