Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
– Что ты с ним церемонишься. Жердь, - вмешался второй, пониже, с волосами до бровей.– Он думает, если накачал мускулы, значит имеет право хамить. Он нуль, и пусть знает, что нуль!
Волна гнева ударила в голову, затмила сознание, и Никита ед.– ва удержался от ответа, вовремя вспомнив наставление Красильникова: "Злость должна быть чисто спортивной и направлена на себя, но ни в коем случае на противника. Это - верный путь к поражению".
Видимо, трое приняли его колебания за проявление малодушия, потому что третий член группы презрительно сплюнул,
– Наложил в штаны, танцор? Мы тебя побьем не сильно, для профилактики, чтобы знал, как отвечать шефу, и чтоб другим неповадно было.
Высокий тут же ударил Никиту в грудь, вернее, в то место, где он только что стоял. И ойкнул, получив хлесткую пощечину, от которой у него посыпались искры из глаз. Второй "экзекутор" тоже махнул рукой - у него был кастет, и заработал удар по ушам, который вывел его из строя на несколько минут. Третий, самый низкорослый, небыстрый и подвижный, знал каратэ - судя по его прыжку и удару ногой, но и его замах не нашел цель: Никита ушел в сторону и добавил прыгуну пинка, увеличившему его скорость.
– Все?– буднично спросил Сухов высокого.– Я могу идти?
Сам он в это время думал о тех двоих, что готовились его встретить у выхода из переулка. Но заниматься ими ему не пришлось.
На свет фонаря вышла фигура в спортивной куртке с капюшоном, поманила танцора рукой:
– Кит, побыстрей.
У Никиты едва не выскочило от радости сердце - это был Такэда собственной персоной.
Трое нападавших не стали продолжать "урок", ворча и ругаясь, убрались прочь.
– А остальные?– спросил Никита.
Такэда оглянулся на кусты, махнул рукой.
– Ими занимался Красильников, все нормально.
– Иван Григорьевич?!
– Для подстраховки. Извини, я не предупредил. Но и ты, я гляжу, кое-чему научился, а?
– Ситуация была не очень сложной.– Изумление Сухова прошло не сразу.– Ну ты и даешь, Оямыч! И Красильников согласился?
– У меня осечек не бывает. Идем, сейчас дождь пойдет, а я без зонтика.
Никита поспешил за другом, даже не пытаясь скрыть радость: появление Толи означало не только свежую информацию, но и перемену хода событий.
Они проговорили часа два и спать легли только в половине третьего ночи. Но Сухов не смог уснуть и заявился к Такэде через пятнадцать минут. Постучал.
– Извини, не спишь? У меня пара вопросов.
– Спи, завтра задашь... вернее, сегодня утром. Подъем в семь.– Толя задумчиво оглядел стоящего в халате танцора.– Плохо контролируешь нервы. Что вы проходите с Красильниковым?
– Блоки. То есть это не те блоки, а комплексы приемов...
– Мне можешь не пояснять.
– Прошли блоки сидя, лежа, против уличной толпы, сейчас доводим блок "работы с хода". Но этих блоков еще - пруд пруди: против всех видов захватов, в ограниченном пространстве, против профессионалов каратэ... и айкидо, кстати, против вооруженных банд. Не отвлекай, Оямыч, а то не слезу с тебя до утра. Как ты думаешь, этот сегодняшний случай связан с "печатью зла"?
–
Никита хмыкнул. Они уже поговорили о маме, о Ксении, о ситуации в Москве, о квартирах. Жалко, что квартира Такэды отошла в госпользование (книги, кое-какие личные вещи и картины Толя все-таки увез), и все же душа Сухова была неспокойна. Хотелось лично убедиться в безопасности мамы, родственников и Ксении, которая переслала через Толю письмо в десять страниц.
– Как ты умеешь успокаивать, - произнес наконец Никита недовольно. А если они все-таки появятся здесь?
– Все зависит от тебя. Ты должен успеть обрести свою силу и найти свое оружие, только тогда появится шанс уйти от преследования и вступить на Путь.
– Путь Меча? Никак не пойму, почему нельзя сразу начать с другого Пути - Ума, например.
– Потому что тебя будут стремиться уничтожить всеми средствами, доступными СС, ЧК и магам - помощника Люцифера, и ты должен выжить, чтобы вступить на синто - Путь Мысли.
Самое трудное - выйти на первого Владыку, первого мага. Он поможет дальше.
Никита беззвучно выговорил ругательство.
– Отличная перспектива! Жутко оптимистичная. Тогда следующий вопрос. Ты говорил, что Семеро уже собирались дважды - или трижды?– чтобы справиться с Люцифером, а теперь их надо собирать снова. Но неужели они так долго живут?
Такэда покачал головой.
– Хоть время в Мирах Веера течет по-разному, никто, конечно, в пределах всего Веера не вечен, даже Владыка любого из хронов, но дело в том, что защита Веера - прерогатива молодости!
Состарившиеся Владыки, как правило, уходят в такую творческую деятельность, ни цели которой, ни способов их достижения, ни масштабов нам не понять. А может быть, они вообще уходят из Веера, создают свои вселенные. Никто этого не знает. Точнее, я не осведомлен. Факт, что Семеро каждый раз собирались вновь. Время от времени в Мирах Веера рождаются маги, начинающие с малого, проходящие этапы роста, в том числе и этап борьбы с Денницей.
Такэда улыбнулся, глянув на ошеломленного танцора.
– Все, иди спать. Тебе есть теперь о чем размышлять до утра, хотя я советую делать это завтра.
Никита послушно направился к себе, но уже открыв дверь, остановился:
– Толя, а почему его... ну, Люцифера... не убили? Это же проще, чем каждый раз потом...
– Молодец, - печально сказал инженер.– Я тоже когда-то задал такой вопрос и получил ответ, над которым размышляю до сих пор: во-первых, мага класса Денницы невозможно ни победить, ни уничтожить, он практически неуязвим. Ни одна из Семерок магов не нашла способа его умертвить. Впрочем, как мне известно, не очень-то они и искали. А во-вторых, смерть не является абсолют но правильным решением. Ты все понял?