Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
– Как это не нашли? Куда же они делись?
Толя молча углубился в изучение книги. Не зная ответа, он никогда не пожимал плечами и не делал других жестов.
Никита полежал, переваривая сказанное, потом залпом выпил стакан холодного молока.
– Ты хочешь сказать, что нам все померещилось?
– Не померещилось.
– Так в чем же дело?
Такэда перелистнул страницу, любовно пригладив книгу, снова глянул на лежащего поверх стола.
– Чтобы делать какие-то выводы, информации недостаточно.
Похоже, что он был человеком, вернее, человеком с какими-то добавочными органами чувств. Как,
Никита невольно пошевелил своим, словно проверяя - на месте ли.
– О дьявол! Серьезные, видать, разборы у них были. Как ты думаешь, что он им сделал? За что они его... так?
Такэда углубился в изучение очередной страницы.
– Что ты там изучаешь?– рассердился Никита.– Напился моего чая, сел в мое кресло, за мой стол с моей лампой, да еще и не разговариваешь!
– Жлоб!– констатировал Такэда. Закрыл книгу. Улыбнулся своей обычной, сдержанной и застенчивой улыбкой.– Теперь я понимаю, почему девушки с тобой не водятся: ты заставляешь их приходить к тебе со своим чаем. Кстати, пока ты болел, они едва телефон не оборвали. А читаю я очень умную книгу: Чхве Ёнсоль, Техника "мягкого" искусства. Хапкидо.
– На японском?
– На корейском.
– О-о! Вы у нас полиглот.
– Не ругайся.
Никита засмеялся, но посерьезнел, заметив, что Такэда смотрит на его ладонь. Глянул на нее сам, потрогал звезду пальцем.
– Что же это такое? Ожог?
– Весть, - серьезно сказал Такэда.
– Что?!
– Весть. Но это ты поймешь позже.– Толя поднял руку, останавливая попытку Сухова выяснить смысл сказа нного.– Я не готов ответить на твои вопросы. Как и ты - услышать правду.
Отложим разговор дня на два-три.
Сухов покачал головой, с любопытством глядя на внезапно отвердевшее лицо друга, хотел что-то спросить, но передумал.
Показал на стакан.
– Налей молока, плиз.
– А нетути, дорогой.– Ты выдул все три литра. Но если хочешь, я позвоню, и через полчаса принесут. А мы пока посмотрим информпрограмму, не возражаешь?– Инженер включил телевизор.– Звонить?
– А кто это?
– Мой друг, - уклонился от прямого ответа японец.– Живет тут неподалеку, на Соколе. Приедет, познакомлю.– Он набрал номер.– Извини, подтверждаю. Квартира двенадцать, найдешь?
Ждем.– Повесил трубку.– Сейчас принесут.
Никита с недоверием взглянул в узкие непроницаемые глаза Такэды.
– Ты что же, заранее договорился?
Такэда молча увеличил громкость телевизора.
Некоторое время они слушали новости первого канала Останкино: страны Лиги Империй, как уже несколько лет негласно называли Содружество независимых государств, жили по своим законам, часто не совпадавшим с законами ближнего зарубежья, конфликтовали, все еще воевали, пытались строить экономику с помощью противоречий политики, но учились, работали, рожали детей, занимались спортом, слушали музыку, смотрели видео, а иногда спектакли вживую, увлекались сексом, наркотиками - все больше и больше, боролись с тем и другим, митинговали - правда, все меньше и меньше, то есть творили историю.. Национализм продолжал буйствовать, неуклонно развивался
Обо всем этом вспомнил Такэда, услышав вздох друга. И вздохнул сам. Несмотря на все лестные отзывы и свое мнение о Никите, он сомневался в том, что танцор справится с предстоящей миссиеи. Но Вестник выбрал его!..
– Что вздыхаешь?– Толя выключил телевизор.
– Помнишь, как старик тянул руку? А ведь блямба у него на ладони формировалась сначала не пятиконечная. Ты знаток символики, пояснил бы. Весть!– передразнил Никита приятеля.– Что за "весть"? Может быть, пояснишь, какой смысл вкладываешь в это слово? Я умный, пойму.
– Позже, умник. А формировалась эта штука действительно интересно. Круг - это начало всему, знак Вечности, а треугольник в квадрате - символ соединения божественного и человеческого, небесного и земного, духовного и телесного. Вестник... м-м, старик как бы подсказал твой путь... если ты его начнешь.
– Чушь какая-то! Никуда я идти не собираюсь.
– В том-то и дело. Но, боюсь, тебя вынудят к этому. Все, все, не будем об этом больше, а то подумаешь, что я немножко свихнулся на мистике.
– Не немножко.
– Спасибо.
– Не за что.
Зазвонил дверной звонок. Такэда встал.
– Только обещай мне быть осторожным.
– В каком смысле?
– В любом. Обещай, это серьезно. Я не всегда смогу прийти на помощь. И объяснить смысл предупреждения пока не могу, так что принимай на веру.
Такэда пошел открывать входную дверь, в прихожей зазвучал женский голос.
В шоке Никита медленно натянул простыню до подбородка - летом он спал без одеяла. Приятель, который должен был принести молоко, оказался девушкой.
Она вошла в гостиную вслед за Толей и остановилась, сказав: "Добрый вечер".
– Добрый, - просипел в ответ Сухов, убивая Такэду взглядом.
Девушка была прекрасно сложена. Не слишком высокая, но и не "карманный вариант". Черты изящные, небольшой правильной формы нос и прекрасные большие глаза, не то голубые, не то зеленые, глядящие без лишней томности и притворной робости, искренне и доверчиво. Лишь потом, часом позже, Никита разглядел, что одета она в скромный на первый взгляд летний костюм, в котором при рассмотрении угадывался изысканный вкус и утонченность.