Тень Люциферова крыла (Посланник)

Головачёв Василий Васильевич

Такэда помолчал, переваривая услышанное, кивнул на плечо Никиты:

– Это она тебе сообщила?

– Она включила экстрарезерв, остальное - мои догадки. К сожалению, память и экстравозможности пробуждаются только на короткое время, а потом многое забывается. Слава Богу, не все.

А Уэтль вывернется, я думаю, он теневой властитель империи, так, видать, ему сподручней работать.

– Значит, уровень информированности Вести имеет модальность. Она включает стресс на полную катушку, но освобождает память постепенно, шаг за шагом, иначе ты не выдержал бы. Полный выплеск знания Вести равнозначен взрыву,

что грозит сумасшествием.

Никита оглянулся на их веселую цветом хижину, глаза его приобрели осмысленность.

– Шалаш выглядит, как новый, и строили его недавно, буквально перед нашим приходом. Кто?

– На острове никого нет, зато похоже, он когда-то соединялся то ли с материком, то ли с другим островом: там, за холмом, видны остатки моста.

– Пойдем посмотрим. Надо определиться и подумать.

– План прежний? У тебя был план, если не забыл.

– План меняется. Во-первых, я теперь знаю примерный адрес одного из Семерых магов и очень надеюсь, что он поможет мне справиться с Вестью. Во-вторых, нам понадобятся скафандры.

– А эти чем плохи?

– Нам придется прогуляться по таким местам, где все пропитано смертью, а то, что мы носим - всего лишь компенсационные комбинезоны.

– Тогда поехали к Истуутуке, он подберет любые скафандры.

– Таких в мире Истуутуки не изобрели. Скафандры, которые нам нужны, водятся только на одной из планет - двойников Земли.

– Как это водятся?

– Это нечто вроде живых кибернетических систем, способных охранять хозяина. Жили когда-то в симбиозе с разумными существами... которые выступили на стороне Люцифера и погибли. Но все же малая популяция этих "скафандров" сохранилась. Кстати, десантники СС щеголяют именно в таких "скафандрах", я их принял сначала за омоновскую форму. Насколько я знаю, вернее, насколько достоверна информация Вести, они - почти абсолютная защита. Во всяком случае, от мечей и лазеров защитить смогут.

С минуту шагали молча, обходя холм с коконом темпорала по россыпи огромных желто-сиреневых кочек мха. Такэда размышлял.

– Кангаэте окимас, - изрек он наконец.
– Шибко думай надо.

Нас уже предупреждали, что ЦРУ способно уловить любое перемещение по хронотоннелям темпорала. Риск засады на выходе при этом увеличивается. Толя взглянул на друга.
– Но если надо...

Никита не ответил, пристально разглядывая поверхность сопящего болота невдалеке. С возвышенности, на которой они стояли, хорошо была видна темная полоса под водой, распадавшаяся к берегу на отдельные, геометрически правильные пятна и плиты.

Полоса уходила далеко к горизонту, и в километре отсюда начинала прорастать сквозь стоячие окна воды, грязи и слой водорослей гнутыми столбами и решетками, словно там утонул скелет громадного зверя.

– Да, это мост, - кивнул Сухов, - и очень длинный, не меньше пятнадцати километров. Придется нам с тобой проверить, куда он ведет.

– Зачем? Ты же хотел поискать скафандры.

– Эрцхаор не включается без цели. Если он выбрал этот хрон, значит, нас здесь ждут. Поищем того, кто ждет, а заодно и определимся, "выше" или "ниже" Земли нас забросило по времени.

– Тогда забираем пожитки и вперед.
– Такэда вернулся в хижину и вскоре принес вещи, которые удалось унести из мира индейских империй: копье,

транскоф, лазер и нервайлер.

– Это тебе.

Сухов взял вардзуни, взвесил в руке пистолет, воздействующий на нервную систему, вздохнул и сунул за пояс.

– Жаль, что не удалось сохранить мечи, было бы что показать детям.

Инженер, закреплявший на поясе хардсан, только усмехнулся.

Сухов бодрился, но было видно, что на душе у него кошки скребут.

– Ну что, поползли потихоньку? Всю жизнь боялся трясин и омутов, где водится всякая нечисть. Бр-р-р! Того и гляди, черти полезут! Или их тут нет?

– Было бы болото, а черти будут. Но индикатор пока ни гу-гу.

Один за другим они полезли в болото, нащупывая конструкции рухнувшего и утонувшего моста.

До первого уцелевшего пролета добрались за сорок минут. Посидели на краю балки, сделанной из какого-то серо-желтого пористого материала, не похожего ни на металл, ни на камень, ни на дерево. Такэда бросил в серые, с зеленой и сиреневой накипью разводы обломок настила, и оба отшатнулись, когда из мрачной глубины трясины вынырнула осклизлая тварь с метровой пастью, похожая на тех головастиков, которых они съели на завтрак.

– Еще не черт, но явно из дьявольского окружения, - прокомментировал Такэда, опуская хардсан.

Никита заметил его движение, сказал хмуро:

– Не очень-то размахивай этой дубинкой. ЦРУ может запеленговать нас и по лазерному импульсу, а то, что их служба сидит и здесь, я уверен.

– А если верен, какого черта мы тогда рискуем, уходя от темпорала?

– Меня кто-то зовет.
– Сухов не стал пояснять, что он имеет в виду, и быстро пошел вперед. Такэда вынужден был поторопиться, привыкнув к недомолвкам танцора. Инициатива давно была в руках Никиты, и Толя спокойно отнесся к своему положению "оруженосца" и "слуги".

Мост шагал через болото, поначалу падая то одной, то другой опорой, выставляя напоказ обломки ферм и консолей, торчащие во все стороны, как сломанные кости исполинского динозавра, но вскоре разрушения сошли на нет, настил моста приобрел веселый желтый цвет, а балки - ярко оранжевый. Идти стало гораздо легче...

– Вот оказывается из чего построен наш уютный шалаш на острове, кивнул под ноги Такэда, с трудом поспевавший за длинноногим Суховым. Тот покосился на друга и сбавил темп.

Они прошли уже километров семь, а мост и не думал заканчиваться, пересекая пустынно-мшистое, с редкими кочками и группами хилых растений, болото, все так же сходясь в точку на горизонте.

Светило, весьма схожее с солнцем, переместилось с левой стороны небосвода на правую, готовясь к ночи.

– Дойдем до вечера?
– поинтересовался Толя.

– Дойдем, - отозвался Никита рассеянно, - осталось километров двенадцать, не больше.

Он снова увеличил скорость движения, то и дело поглядывая на замерцавший перстень. Однако пересечь болото спокойно не удалось.

Такэда первым обратил внимание на изменение цвета болота под мостом: поверхность его стала сизой, одноцветной, словно покрылась инеем, закурилась струйками испарений, хотя температура воздуха не изменилась, а потом почти в одно мгновение поднялся туман, скрыв и болото, и мост, и небо над головой. Он был так плотен, что Такэда с трудом видел в метре от себя фигуру Сухова.