Тень Великого Древа
Шрифт:
– Я не отправлял вас никуда! Наоборот, предлагал…
– Быть вашей любовницей. Это не для меня. Есть причина, по которой я отправилась за вами на край света. По этой же причине мне не подходит роль альтессы.
Эрвин опешил. Что же получается? Она, по сути, не только призналась в любви, а и предложила… пожениться?
– Коварная еленовка! – заявила Тревога. – А я тебя всегда предупреждала.
Он растерялся, голова шла кругом. Разве можно так вдруг признаваться в любви человеку, потерявшему три пинты крови!
– Миледи и кайр, простите, я довольно скверно себя чувствую. С вашего позволения, я продолжил бы эту беседу после сна.
– Ваша воля, милорд, - смирился Джемис.
– Но ответьте же хоть что-нибудь! – взмолилась Нексия. – Вы нас прощаете?
Эрвин сказал как можно строже:
– Кайр Джемис Лиллидей, вы ввели в заблуждение своего сюзерена, то есть, нарушили вассальную клятву. Однако в этом нет вашей вины, ведь вы, честный мужчина, пали жертвою хитростей коварной красотки. Я по-прежнему считаю вас своим другом.
Они обменялись рукопожатием.
– А что до вас, королева лукавства… - при взгляде на виноватое личико Нексии Эрвин не смог сдержать улыбку. – Похоже, вы заслуживаете самого жестокого наказания, какое есть в моем арсенале.
Нексия не поняла намека, а вот Джемис ухмыльнулся в бороду.
– Спите спокойно, милорд. Не будем вас тревожить.
Синеглазая робко спросила:
– Позвольте, я провожу кайра Джемиса, а потом вернусь к вам?
– Тут слишком людно, как для спальни, - хмыкнул Эрвин.
– Вы больны, милорд. Я хочу быть рядом, чтобы заботиться о вас.
– Что ж, возвращайтесь, - милостиво позволил герцог.
Двое ушли вместе со Стрельцом, а Эрвин остался наедине с новостями. Чего греха таить, они были из приятных. Ради таких новостей стоило вернуться со Звезды! Джемис женится на принцессе, войдет свояком в самый богатых из южных домов. Нексия по-прежнему меня любит. Нетленная любовь таки не истлела – это внушает веру в прекрасное!
– Ты хочешь жениться на этой чертовке?! – уточнила Тревога.
– Я подумаю, - сказал Эрвин.
Но думать получалось плохо. Он потерял много крови и сильно ослабел, а рядом заманчиво храпел Гордон Сью и тихо посапывала Иона. Словом, герцога начало клонить в сон. Он уже дремал, когда вернулась Нексия – и не одна.
– Здравствуй, сын, - сказал лорд Десмонд Ориджин.
Эрвин сел и подобрался:
– Желаю здравия, отец.
Десмонд пожал ему руку.
– Поздравляю с победой. Славная работа.
– Ваша работа, отец. Я сделал мало.
– Не лукавь, - Десмонд покачал головой.
Эрвин твердо ощущал свой триумф, однако в присутствие отца неудержимо хотелось оправдываться.
– Я совершил стратегическую ошибку, растянув силы…
– Верно, совершил. Надеюсь, в будущем ты учтешь урок, - отец начал сухо, но потом смягчился.
–
Эрвин покраснел, отец добавил строже:
– Однако я надеюсь, ты больше не станешь лично участвовать в диверсионных операциях. И заклинаю тебя именем Агаты: всегда держи при себе сигнальщика!
– Благодарю за советы, отец.
Десмонд окинул детей взглядом, в котором читалось необычно много теплоты.
– Я счастлив, что вы с Ионой вернулись. Вижу, ты засыпаешь. Спи, а я посижу рядом.
Глаза у Эрвина слипались, но он не видел шансов уснуть в присутствие отца. Надцатое правило из детства: если отец смотрит на меня, то я в чем-то виноват. Трудновато, знаете ли, спать на эшафоте.
Нексия подала малиновый чай. Эрвин спросил об итогах сражения, лорд Десмонд оживился и дал обстоятельный ответ. Не вникая в числа, Эрвин воспринял общую картину. Потери врага не катастрофичны, в теории он мог бы перегруппироваться и предпринять новую атаку. Но армия Кукловода порвалась на лоскуты, из которых состояла, и сшить их заново нет возможности. Закатники не хотят сражаться после смерти Пауля. Шаваны спешно отступают, надеясь выскочить, пока не замело дороги. Остатки кайров Флеминга ушли в Беломорье, остатки шейландцев – в Створки Неба. Нортвудский резервный полк до сих пор стоит у входа в долину: никто не удосужился дать ему приказ. Погибла львиная доля ханидов, а без Пауля неоткуда взять первокровь. Словом, итог прост: войска Кукловода развеяны.
Первая Зима потеряла погибшими около тысячи воинов и восьмисот мещан. Число раненых в разы больше, но к счастью, среди них много легких. С помощью Праматери Сьюзен и медицинского Предмета, к новому году большинство вернется в строй.
Замок получил большие повреждения – сгорела треть построек, в том числе донжон. Пожары бушевали и в городе. Самая тяжкая потеря – это фреска «Выбор Агаты».
– Как – фреска?.. – удивился Эрвин.
– Чудовищный пример варварства. По приказу Виттора Шейланда солдат расстрелял фреску Перстом.
– Боги, есть ли предел…
Эрвин захотел спросить: о чем вы думали, отец, когда отдали Иону такому зверю? Но лорд Десмонд был на удивление мягок, и не хотелось жалить его сейчас.
Заговорили о политике. Эрвин спросил о переносе столицы и грядущих планах Минервы. Отец сказал, что новая столица – не обманка, Минерва действительно создает здесь новый двор, секретариат, министерства. Если не помешает Адриан, ей удастся то, с чем не справились предшественники: реформа государственного аппарата. А Адриан вряд ли сможет помешать: в его ситуации думать о наступлении не приходится.