Тень Великого Древа
Шрифт:
Иона всхлипнула и дернулась во сне. Эрвин сказал:
– Довольно боли и страданий. Не казните себя. В итоге вы вернулись и привели коня, что сильно помогло мне в той ситуации.
Джемис с горечью произнес:
– Это только начало, милорд. Слушайте дальше. Мы вышли из боя, и я с удивлением обнаружил, что вы не собираетесь меня наказывать. Когда барон Айсвинд обвинил меня в трусости, вы вступились на моей стороне. Я понял, что вы даже в мыслях не допускаете подобного. Вы были абсолютно уверены во мне – и это лишь усугубляло вину. Я должен был прийти с покаянием, но не решился. Вместо этого…
Эрвин
– Холодная тьма, Джемис, вы чувствовали себя виноватым? Почему же постоянно обвиняли меня?! Когда ваш рот раскрывался, я слышал только упреки! Вы вели себя как… как…
– Как задница, - признал кайр. – Поймите, милорд: я не умею быть виноватым трусом. Зато хорошо умею дерзить и нарываться на драку. Чем большим дерьмом я себя ощущал, тем больше наглел напоказ. Жаждал конфликта с бароном, с вами, даже с целым отрядом – лишь бы всем доказать, что кайр Джемис Лиллидей не трус! Но ваша проклятая деликатность не дала этому сбыться. Вы и сами не наказали меня, и Айсвинду запретили. Я хотел помчать за ордой и славно погибнуть в бою – вы не позволили и этого. Тогда я вызвался стрелять из Орудия. Это была самая постыдная служба – как раз по мне.
– Джемис, прекратите! – вскричала Нексия. – Вы черните себя, это неправда!
– Молчите, несчастная… - бросил Джемис, и Эрвина кольнула странность: почему влюбленные говорят на «вы»? – Далее, милорд, я узнал о гибели отца. То был короткий час просветления. Я задумался о вечном, понял, что тоже могу погибнуть – и уйду на Звезду не только трусом, но и лжецом. Тогда я попросил у вас прощения, но так и не посмел открыться.
– Да, я помню тот разговор.
– А затем появилась леди Нексия. В один прекрасный день вы велели ей поговорить со мною – и тут в меня снова вселился бес. Кто я был на тот момент? Трус, обманщик и нарушитель Вильгельмовой заповеди. Было бы правильно, если б вы меня презирали, как остальные офицеры. Но вы послали девушку, чтобы меня утешить. Вы меня… пожалели!
Последнее слово сочилось таким гневом, что Эрвину захотелось зарыться в подушку.
– Джемис, простите, я ничего такого не думал. Просто Нексия могла бы вас понять…
– Никто не мог, а пуще всех – вы, идеальный Ориджин! Вам ли знать, каково это – жить с пятном на душе!
Лиллидей, даже стоя на колене, умудрился звучать угрожающе. Эрвин предупредил:
– Если хотите отомстить, то ничего не выйдет: я спрячусь под кровать.
Джемис сбавил накал:
– Простите, милорд. Я хотел сказать одно: когда вы прислали леди Нексию, я принял это за издевку. Конечно, теперь знаю, что ошибся. Но тогда кровь ударила в голову. Вот потому, едва Нексия предложила свой план, я на зло вам дал согласие.
Эрвин взмахнул рукой:
– Погодите, я запутался! Ничего не понимаю!
– Зато я понимаю, - мурлыкнула альтесса Тревога, забравшись к нему под одеяло.
– Какой план, что предложила? Это же Снежный Граф устроил вам брачный договор. Вы знали обо всем задолго до приезда Нексии!
– Верно, отец вручил мне брачный договор, даже в письменном виде. Следовало намного раньше показать его вам…
Джемис вынул из-за пазухи конверт и подал Эрвину. Почему-то на бумаге красовался крылатый лев. Герцог выдернул лист из конверта, бегло прочел,
– Твой долг – объяснить происходящее, пока я не свихнулся.
– Это брачное письмо от короля Шиммери, - с хитрою улыбкой сказала Тревога. – Кайру Джемису предлагается в жены южная принцесса.
– И вы отвергли ее ради Нексии?
Джемис сглотнул и покосился на леди Флейм. Она, покраснев, опустила глаза. Эрвин озлился:
– Тьма сожри, вы меня дурачите! Я ничего не понимаю!
Тревога положила ладошку ему на лоб:
– Это простительно, мой милый. Ты был тяжело болен, лихорадка ослабила рассудок…
– Идовы черти! Джемис, встаньте с колен, наконец. Вы же не каетесь, а смеетесь надо мною!
Лиллидей сел на стул и сразу обрел недостающую уверенность.
– Милорд, я не отверг принцессу Деметру. Напротив, хочу пригласить вас на свадьбу.
Эрвин совсем потерял землю под ногами. Разинул рот, спросил глупо:
– Зачем? Вы же не любите Юг…
– Никогда такого не говорил. Я люблю Север и Агату, но в Шиммери тоже есть своя прелесть. Красивые дворцы, много вина и женщин, яркое солнце, можно купаться в море и не носить меха. Согласитесь, приятно так жить. К тому же, принцесса – завидная партия для второго сына графа.
– А как же Нексия? Вы бросаете ее ради шиммерийки?
– Сложно бросить то, что и не было твоим.
– Это… то есть… в каком же смысле?!
Тревога прыснула, зажав рот рукой. Нексия встала подле Джемиса и заговорила:
– Лорд Эрвин, я тоже должна покаяться. Я обманула вас и убедила кайра Джемиса не раскрывать мой обман. Между нами нет любовной связи, и мы вовсе не помолвлены. Кайр ухаживал за мною по-дружески, и по моей же просьбе.
– Вы просили у меня разрешения на брак Джемиса!
– Да, милорд, но я не назвала имя невесты, и вы ошибочно подумали, что речь обо мне.
Эрвин повернулся к альтессе:
– Тебе не кажется, что меня подло обманули? Грозный герцог Ориджин должен покарать лжецов! Обманщика на плаху, вертихвостку на дыбу, а пса конфискую в пользу Первой Зимы.
Стрелец облизал нос, будто почуяв, что о нем вспомнили. Нексия выдавила:
– Милорд Эрвин, мне сложно говорить… Да, я виновата сама. Но клянусь Еленой: я устроила все только затем, чтобы вам помочь!
– Вы очень помогли мне, когда привезли военную карту и убедили не ходить в Альмеру. Но зачем было соблазнять Джемиса?!
– Я этого не делала!
– Значит, он соблазнил вас? Имея брачное письмо в кармане?! Каков сердцеед!
– Никто никого не соблазнял! Мы разыграли влюбленность, чтобы у меня был повод ехать с вашим отрядом.
– А… зачем?
Нексия густо покраснела.
– Я хотела быть рядом с вами и помогать во всем. Я добыла корабли в Фейрисе и договорилась с бароном Дейви, и убедила отца вмешаться в войну. Но я не смогла бы ничего из этого, если б вы отправили меня домой.