Тени Империй

Семенов Антон

Алексей поднялся, чувствуя, как "Сердце" шепчет ему — не страх, а вызов. Он шагнул к ней, тени рванулись, как дракон, и ударил — не мечом, а всей силой камня. Она взмахнула посохом, белый свет столкнулся с чёрным пламенем, и храм задрожал, лёд на стенах раскололся, как стекло.

— Ты не победишь! — крикнула она, но её голос дрогнул.

Тени рвали её свет, и Алексей почувствовал — "Сердце" питалось её силой, как голодный зверь. Он ударил снова, и белый посох треснул, свет угас, а Масахиро упала на колени, её белые волосы упали на

лицо.

— Юкико… — прошептала она, и голос её был слабым, как ветер.

Акико подошла, её меч дрожал в руке, но она не ударила. Её глаза были полны слёз, но голос был твёрд:

— Ты проиграла, — сказала она. — Зачем?

Масахиро подняла голову, её взгляд был пустым.

— Власть, — сказала она. — Она сильнее любви.

Алексей сжал "Сердце", тени затихли, и он посмотрел на неё.

— Ты ошиблась, — сказал он.

Масахиро усмехнулась, но свет в её глазах угас, и она рухнула на лёд, её кровь растеклась, как красный цветок. Тишина упала, только дыхание раненых нарушало её. Алексей помог Акико встать, её тепло было рядом.

— Ты цела? — спросил он.

Она кивнула, её рука сжала его плечо.

— Да, — сказала она. — Спасибо.

Мария поднялась, хромая, но ухмыляясь.

— Ну, Волконский, — сказала она, — ты опять устроил бардак. Но я рада, что ты жив.

Хару встала, прижимая руку к боку, её ухмылка стала мягче.

— Кровь старая, — сказала она. — Но сладкая.

Алексей посмотрел на "Сердце", чувствуя, как оно успокоилось, но сила в нём росла, как река перед половодьем. Он обернулся к зеркалу — треснувшему, но всё ещё живому. В нём мелькнул образ — не Масахиро, а море, где стояла Юкико, её глаза сияли.

— Ты сделал это, — сказала она. — Но война не кончена.

Свет угас, и он вернулся в храм, сжимая "Сердце". Храм задрожал снова, и издалека раздался гул — не ветер, а рёв машин. Он посмотрел через щель в стене и увидел — за льдами шли новые корабли, но не клана, а с чёрными флагами, что несли символ "Ока Престола".

— Они вернулись, — сказал он.

Акико стиснула меч, её лицо напряглось.

— Тогда мы идём к ним, — сказала она.

Мария ухмыльнулась, её лёд блеснул.

— Пусть попробуют, — бросила она.

Хару кивнула, её глаза блеснули.

— Кровь зовёт, — сказала она.

Алексей сжал "Сердце", тени рванулись к выходу, и он шагнул вперёд. Лёд трещал под ногами, шторм выл, но он знал — они готовы. Война ждала их впереди, и он не отступит.

Храм затих, но дрожь в стенах не унималась, как будто лёд впитал отголоски боя и теперь шептал их ветру. Алексей стоял над телом Масахиро, её белые волосы растеклись по льду, как разбитое зеркало, а кровь замерзала, превращаясь в красные кристаллы. "Сердце Теней" в его руке пульсировало медленно, но он чувствовал — оно насытилось её силой, как зверь после охоты. Тени у его ног затихли, но их края дрожали, готовые к новому зову.

Акико опустилась на колени рядом с матерью, её меч выпал из руки

и звякнул о лёд. Она не плакала, но её янтарные глаза были пустыми, как море после шторма. Алексей хотел коснуться её плеча, но остановился — её боль была слишком глубокой, и слова здесь не помогли бы. Она подняла взгляд, и голос её был тихим, почти потерянным:

— Я думала, смогу её остановить, — сказала она. — Но не так.

Алексей присел рядом, сжимая "Сердце".

— Ты сделала, что могла, — сказал он. — Она выбрала свой путь.

Акико кивнула, но её пальцы сжались в кулак, и лёд под ними треснул.

— Она была моей семьёй, — прошептала она. — А теперь осталась только ты.

Эти слова ударили его, как ветер в лицо, и он почувствовал тепло, что пробилось сквозь усталость. Он положил руку на её плечо, и она не отстранилась.

Мария подошла, её шаги были неровными, но голубые глаза горели, как всегда. Она пнула тело воина клана, что лежал рядом, и ухмыльнулась.

— Ну, Волконский, — сказала она, — ты опять втянул нас в семейную драму. Но, чёрт возьми, я рада, что мы живы. Хоть бы раз без крови обошлось, а?

Алексей усмехнулся, глядя на неё.

— Без крови? — сказал он. — Это не про нас.

Мария фыркнула, скрестив руки.

— Точно, — бросила она. — Но если дальше будет ещё хуже, я потребую самогон. Много.

Хару поднялась из теней, её кинжал был покрыт льдом, но кровь на нём шевельнулась, скользнув в рукав, как живая тень. Она посмотрела на Масахиро, и её ухмылка стала шире.

— Старая кровь, — сказала она. — Горькая, но сильная. Ты хорошо её забрал, мальчишка.

Алексей кивнул, но не ответил. Он чувствовал её жадность, но теперь она была частью их силы, и он не мог отрицать её роль. "Сердце" связывало их всех — не только его, но и тех, кто шёл рядом.

Он встал, помогая Акико подняться, и посмотрел на треснувшее зеркало. Оно всё ещё дрожало, как живое, и в его осколках мелькали образы — море, горящие корабли, Юкико, что стояла на берегу, её глаза сияли, но лицо было печальным.

— Война не кончена, — повторил он её слова, и голос его был твёрдым. — "Око" идёт.

Акико сжала его руку, её тепло вернулось.

— Тогда мы встретим их, — сказала она. — Вместе.

Мария хлопнула его по спине, её лёд блеснул на пальцах.

— Вместе, — бросила она. — Но если они притащат ещё магов, я уйду в отпуск.

Хару кивнула, её глаза блеснули в полумраке.

— Кровь свежая, — сказала она. — Я хочу её попробовать.

Храм задрожал сильнее, и гул с моря стал громче — рёв машин, крики, звон стали. Алексей подошёл к щели в стене, тени осветили путь, и он увидел — корабли "Ока Престола" были ближе, их чёрные флаги с серебряным символом рвались на ветру. Лодки уже плыли к берегу, а с палубы доносился низкий рокот — не просто машины, а заклинания, что гудели, как рой.

— Они не отступили, — сказал он, сжимая "Сердце". — Идут за нами.