Тени Империй

Семенов Антон

Мария вытерла кровь с лица, ухмыляясь.

— Пусть попробуют, — бросила она. — Я ещё не устала.

Хару кивнула, прижимая руку к ране.

— Кровь зовёт, — сказала она. — И я голодна.

Алексей посмотрел на море, где корабли выстраивались в линию, и понял — бой на берегу был только началом. Он вытащил свиток, показал карту.

— Здесь, — сказал он, указывая на точку у скал. — Старая пещера. Если доберёмся, сможем переждать.

Акико кивнула, её лицо напряглось.

— Я знаю её, — сказала она. — Тайный ход клана. Но он опасен.

Мария

фыркнула, скрестив руки.

— Опасен? — бросила она. — После всего этого мне плевать. Веди, Волконский.

Они двинулись вдоль скал, пушки гремели, но тени Алексея держали врагов на расстоянии. Пещера была близко — узкий вход, укрытый льдом и солью. Они вошли, тьма сомкнулась вокруг, и шаги гулко отдавались в тишине. Тени освещали путь, и Алексей чувствовал — "Сердце" знало это место.

Пещера расширялась, стены были покрыты письменами — драконы, тени, море. В центре лежал алтарь, старый, из чёрного камня, и на нём — факел, что горел без огня, красным, как "Сердце". Алексей подошёл, чувствуя, как камень в руке дрожит, и голос Юкико зазвучал снова — мягкий, но настойчивый:

— Сын мой, — сказала она. — Это пламя теней. Оно усилит "Сердце", но потребует цену.

Алексей посмотрел на факел, потом на "Сердце". Он поднёс камень к свету, и пламя рванулось к нему, слившись с ним. Тени взвились, как буря, и он упал на колени, задыхаясь. Он видел — не пещеру, а море, где стояла Юкико, её глаза сияли, а за ней горели корабли.

— Ты готов, — сказала она. — Но береги себя.

Свет угас, и он вернулся в пещеру, сжимая "Сердце", что теперь горело красным, как факел. Акико подбежала, её рука коснулась его лица.

— Ты жив, — сказала она, и её голос дрогнул.

Мария хлопнула его по спине, ухмыляясь.

— Ну, Волконский, — сказала она. — Ты опять ненормальный. Но я рада.

Хару кивнула, её ухмылка стала шире.

— Кровь горит, — сказала она. — И я хочу её пролить.

Пещера задрожала, и издалека раздался звук — шаги, тяжёлые и быстрые. Алексей сжал "Сердце", тени рванулись к выходу, и он обернулся. "Псы Престола" ворвались внутрь, их винтовки блеснули, а за ними шёл маг — высокий, в чёрном плаще, с посохом, что горел серебром.

— Ты не уйдёшь, — сказал он, и бой начался снова.

Алексей рубил, тени рвали врагов, усиленные пламенем, как никогда раньше. Акико пела, её духи сплелись с его тенями, Мария бросала лёд, а Хару мелькала в тенях, её кровь душила "Псов". Маг ударил, серебряная волна швырнула их назад, но Алексей поднялся, сжимая "Сердце", и тени рванулись вперёд, как пламя, сжигая врагов.

Маг рухнул, пещера затихла, и Алексей посмотрел на море через щель в скале. Корабли горели, их паруса пылали, и он понял — "Сердце" сделало это. Он повернулся к остальным, чувствуя, как сила течёт в нём.

— Мы победили, — сказал он.

Акико кивнула, её тепло было рядом.

— Пока, — сказала она.

Мария ухмыльнулась, Хару кивнула, и они двинулись дальше, зная — война ещё впереди.

Глава 13:

Пепел на волнах

Море дышало огнём и дымом, его чёрные воды отражали горящие корабли "Ока Престола", что тонули один за другим. Алексей стоял у выхода из пещеры, сжимая "Сердце Теней", чьё красное пламя теперь горело в нём, как живое сердце. Тени у его ног шевелились, усиленные факелом из алтаря, и он чувствовал их силу — не просто послушную, а яростную, как буря, что рвала паруса врагов. Ветер гнал пепел с моря, оседавший на его мундире, как снег, и запах гари смешивался с солью, наполняя лёгкие.

Акико стояла рядом, её кимоно было изорвано, а янтарные глаза смотрели на горящий флот с чем-то средним между облегчением и тревогой. Она опиралась на меч, её раненая нога дрожала, но голос был твёрд:

— Это твоя сила, — сказала она тихо, глядя на "Сердце". — Ты уничтожил их.

Алексей кивнул, но не ответил. Он смотрел на корабли, чьи обломки тонули в волнах, и чувствовал пустоту — не триумф, а усталость, что сковала тело. "Сердце" дало ему победу, но он знал — каждая битва оставляла след, как зарубка на дереве.

Мария подошла, её шаги были тяжёлыми, но голубые глаза блестели, как лёд в огне. Плащ её висел лохмотьями, руны на нём почти угасли, но она ухмыльнулась, вытирая кровь с лица.

— Ну, Волконский, — бросила она, хлопнув его по спине, — ты спалил целый флот. Если так дальше пойдёт, я начну тебя бояться.

Алексей усмехнулся, глядя на неё.

— Боишься? — сказал он. — А кто только что заморозил мага, пока я отвлекал его?

Мария фыркнула, скрестив руки.

— Это был мой долг, герой, — отозвалась она. — Но если у тебя ещё припасены такие фокусы, дай знать заранее. Я хочу посмотреть с безопасного расстояния.

Хару появилась из теней, её кинжал поблёскивал в слабом свете, и кровь на нём шевельнулась, скользнув в рукав, как живая тень. Она посмотрела на море, и её ухмылка была острой, но в глазах мелькнуло что-то — не жадность, а восхищение.

— Кровь горит, — сказала она, её голос был резким как лезвие. — И пепел вкусный. Ты становишься интересным, мальчишка.

Алексей сжал "Сердце", чувствуя его тепло. Он не доверял ей полностью, но её сила — тени крови — была частью их победы, и он кивнул.

— Пока мы вместе, — сказал он. — Но не забывай, чьё это "Сердце".

Хару фыркнула, но промолчала, отступив в тень.

Пещера за их спиной затихла, только слабый гул ветра доносился из глубины. Алексей посмотрел на "Сердце", чьё пламя теперь было частью его — красное, как кровь, но спокойное, как спящий зверь. Он вспомнил голос Юкико — "береги себя" — и понял, что это не конец. "Око Престола" было разбито здесь, но их сила не исчезла. Они вернутся, и он должен быть готов.

— Что дальше? — спросила Акико, её голос вырвал его из мыслей. Она стояла ближе, и он заметил, как снег оседает на её ресницах, делая её ещё красивее, несмотря на усталость.