Тени вечерние. Повести
Шрифт:
– Вот оно что… Лучше отсидеться. Перетерпеть. Так?
Оскалился насмешливо и зло.
– Сам справлюсь. И что за блажь в голову пришла! Пока. Желаю здравствовать!
Скользнула по траве, по сморщенным листьям длинная вечерняя тень. Выскочил за ограду, перебежал улицу, пропал… В стеклянном воздухе метался, опадал долгий высокий звук. Я брел по улицам наугад и слушал его стихающий ропот. Исчезли закатные блики в окнах домов, и по воздуху расползлось бледное фосфоресцирующее сияние. Я вошел в телефонную будку. Щурясь в темноте, набрал номер. Подошла мать,
– Алло? Алло!
– Здравствуй. Это Павел.
Пауза. Смешок.
– А… Все–таки позвонил. Молодец! Я очень рада.
В будке было не так холодно как на улице. Я прикрыл рот ладонью, словно боясь, что кто–то, стоящий рядом, услышит меня, и сказал:
– Я тоже… Знаешь, я тоже – ужасно рад!
XIII
Галина Дмитриевна, привстав на цыпочки, положила папку на верхнюю полку шкафа. Короткие крепкие ножки напряглись, платье приподнялось.
– Вам помочь?
– Нет–нет, я сама.
Задвинула стекло, обернулась.
– Слушаю вас.
– Видите ли, я уже говорил с Надеждой Степановной, но она почему–то против… Да, я согласен, факультатив будет отнимать много времени, нагрузка у детей огромная и все же, я никак не могу примириться со столь решительным отказом…
– Ничего не понимаю. Медленней и короче.
– Я предложил Надежде Степановне организовать исторический факультатив для седьмых классов. А она…
– Отказалась. И правильно сделала.
– Но им ужасно нравится!
– Что?
– Заниматься историей…
Поджав губы, постучала красным карандашиком по столу.
– Наслышана о ваших подвигах. На уроках стоит такой гам, что в коридоре звенят стекла. На днях мы с Владимиром Ивановичем заглянем к вам, проверим планы уроков, конспекты, методику занятий.
– Галина Дмитриевна, я признаю, у меня есть упущения… Они вызваны тем, что я хотел на уроке, я повторяю, на уроке – решить две взаимодополняющие, и все же плохо стыкующиеся друг с другом задачи: дать необходимый объем информации и внести в изучение игровой элемент, развивающий мышление и фантазию учеников. Именно для того, чтобы без помех осуществить эти задачи в полном объеме, я и прошу разрешения организовать факультатив. Вот – у меня составлен примерный план занятий и кое–какие разработки…
– Дайте сюда.
Перегнувшись через стол, выхватила листочки, пробежала глазами, задумалась.
– Исторический театр… Что означает сие?
– Да–да… Это ключевой момент. Видите ли, вся тонкость состоит в том, что выбирается какой – нибудь значимый исторический период. Можно разыграть, облачив в плоть и кровь, такой важный этап, как, например, возникновение государства. Но, разумеется, осуществляется привязка к конкретной среде, к конкретной культуре. Составляется сценарий, расписываются роли. Причем, здесь же идет и поглощение значительной информации, ибо нужно войти в ситуацию, представить себя человеком той эпохи. Прорабатывается позиция и общее направление действующих сил, но результат их столкновения
– Мечты, мечты…
Вдруг улыбнулась. Откинула назад голову, посмотрела на меня долгим оценивающим взглядом.
– Есть любопытная идея… Хотите, скажу?
И, не дожидаясь моего ответа:
– В следующую пятницу состоится районная учительская конференция. Выступите там, расскажите об этом своем… театре. Но учтите – предельно осторожно.
Понизив голос и глядя мне прямо в глаза:
– Пока новые идеи одобряются или, хотя бы, не отметаются с порога. Не уверена, что через каких –нибудь полгода ситуация будет столь же благоприятна… Рискнем! Надо, ох как надо поднимать авторитет школы…
Замолчала, отвела взгляд.
– Предполагалось выступление Владимира Ивановича… Он неплохой методист, хотя слава его, мягко говоря, преувеличена…
– Но я попадаю в очень двусмысленную ситуацию! Владимир Иванович…
– Это не ваша забота. Всю ответственность я беру на себя.
– И все же портить отношения с человеком, который не сделал мне ничего плохого…
– Дорогой мой, ловите шанс. Возможность может не повториться!
Сгреб со стола листки, разровнял, осторожно засунул в портфель.
– Решайте. И поскорее, пожалуйста. У меня очень мало времени.
– Но могу ли я рассчитывать на ваше согласие…
– Не спешите. Пусть это выступление будет нашим пробным шаром. Возможно, непосредственную организацию факультатива придется на какое–то время и отложить.
– Галина Дмитриевна, послушайте…
– Обещаю, что буду делать в этом направлении все от меня зависящее. Ну же, поднимите буйну головушку и перестаньте хмуриться! Увы, приходится иногда сталкиваться нос к носу на узкой тропинке и обратного хода – нет.
Приподнялась, протянула через стол маленькую пухлую ручку:
– Надеюсь, творцу «исторического театра» это не так уж трудно понять?
XIV
На конференции у меня было не больше десяти минут, и я успел рассказать лишь о некоторых методических принципах. Доклад заинтересовал, я отвечал на вопросы, но старался не вдаваться в подробности. В перерыве Владимир Иванович, глядя на меня с полупрезрительным, полувосхищенным изумлением, произнес:
– Нда… Быстро же вы сориентировались, голубчик! Не ожидал. Я предупреждал вас: с этой дамой надо держать ухо востро, на провокации не поддаваться. Или, может быть, вы сознательно…
– Сознательно.
– Так–так…
Отставив мизинец, почесал за ухом.
– Что ж, попутного ветра. Но знайте, – приблизился вплотную, сверля маленькими голубыми буравчиками, – я не собираюсь сносить все время эту отсебятину! От вашего с позволения сказать «метода» тянет вполне определенным идеологическим запашком. Не зарывайтесь. Вы ходите по краешку… По самому краю.