Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
Чуть меньше сотни, казалось, лиц, поделённых на четыре группы, стояли на чёрно-белом колдофото на ступенях Хогвартса в сторону выхода в Хогсмид. Подростки переглядывались, кто-то хохотал, кто-то делал серьёзное лицо. Четверо деканов, трое из которых были вполне узнаваемы, разве что моложе, стояли и горделиво взирали на своих учеников, улыбаясь.
— Их больше, чем нас, — посетовал Тео. — Едва ли половина от того.
— Мама говорила, вот они тут с папой и дядей Ридли стоят. Он был с ними как… как Рон у Гарри и Герми. А потом ушёл в Отдел тайн, представляешь?
Тео вытаращился на неё.
— Столько погибших? Не может быть.
— Ну… кто-то уехал в колонии, кто-то на континент, кто-то спрятался среди магглов, — она пожала плечами. — Думаю, в этом году в школу пойдёт сильно меньше ребят.
Нотт не успел ответить — в комнату ураганом влетела миссис Уизли.
— Джинни! Теодор! Слава Мерлину, вы целы! Как я переживала, когда ночью увидела «смертельную опасность»! Что у вас случилось?
Нотт развернулся и убедился, что его стрелки на часах Уизли не появилось.
— Да, в общем-то, ничего, — растеряно сказала девушка. — Тео?
Он покачал головой.
— Этой ночью снова были нападения, — тихо поведал вошедший следом за миссис Уизли Гарри Поттер. — Маггловские города горят, хотя самые страшные преступники вновь в Азкабане.
Поттер был одет в маггловскую футболку на три размера больше, чем его худое, пусть и — это Тео с неприязнью признавал — крепкое благодаря квиддичу тело. Плакса Миртл даже задразнила его как-то раз сравнением с шрамоголовым кретином в ванной старост. Он утешал себя тем, что был выше и умнее. На ногах у гриффиндорца были синие маггловские же джинсы с протёртыми до дыр коленями. Нотт хотел было съязвить, как именно он их протёр, но удержался. Взгляды юношей обожгли друг друга. Миссис Уизли пригласила всех к столу есть пирог и оставила подростков втроём.
— Как скула? — спросил вдруг Поттер, сложив руки на груди. Его зелёные глаза за круглыми старомодными очками смотрели с неприязнью (взаимной) и ехидством.
— Гарри! — шикнула на него Джинни.
— Поттер, — медленно произнёс Нотт, борясь с желанием сбросить из кобуры палочку в ладонь. — Тогда, в кабинете Амбридж, коль ты вспомнил… я думал, что ты поймёшь, кто был на чьей стороне. Жаль, что твоего скудного ума, что задел Тёмный лорд ещё в младенчестве, на это не хватило.
Поттер сжал зубы, и его слегка небритые скулы напряглись.
— Скажи ещё хоть слово, ублюдок…
— Гарри! — громче повторила Джинни, и сделала шаг вперёд, вставая между юношами. Теодор почувствовал, как под его поло по спине струится пот, и щёлкнул пальцами, применяя беспалочковое колдовство.
— Экскуро, — ехидно произнёс он — взгляд Поттера сменился на недоумённый.
— Ты хочешь, чтобы тебя исключили из школы? Или Визенгамот даёт индун… индульгенцию?
— Болван, — нараспев ответил ему Нотт; его настроение тут же улучшилось. — Нельзя колдовать палочкой, на которой не сняты чары Надзора. В семнадцать лет их снимают!
Он взял Джинни под руку (та покосилась на него с недовольством)
***
Оставив Джинни у родителей, Теодор отправился на вокзал — дневной поезд должен был привезти Артура из Франции. Механические часы, зачарованные на неразбиваемость (что стало причиной потери предыдущих) показывали половину второго — и вскоре, съев на всякий случай кусочек безоара (Поттер слишком ехидно улыбался ему, когда он вставал из-за стола после пирога с чаем), Теодор уже сидел в зале ожидания среди сотен магглов.
Играла негромко музыка, подростки разного возраста и разных национальностей, чернокожие, джипси, индусы и прочие колониальные переселенцы, тут и там упражнялись в сквернословии и воровстве. Теодору было поначалу плевать, но и тут, и там он стал замечать всполохи спонтанной магии из рук воришек — из чего сделал вывод, что среди преступников много сквибов.
— Эй, пацан, — толкнул задумавшегося Нотта в плечо чернокожий парнишка лет четырнадцати, высокий обладатель тупого взгляда и приспущенных ниже длинной (как у Поттера) футболки джинс. — Закурить есть?
— Пшёл отсюда, — ответил ему Нотт, вложив в эту фразу намерение применения беспалочкового Конфундуса. Мсье Виктор был страстным любителем маггловских «нейролингвистик», которые, по сути своей, заключались именно в таком облекании магических посылов в обычные фразы. Разновидность колдовства. Француз говорил недоверчивой бабушке, что в последние годы предприимчивые сквибы в маггловской России обогащались таким нехитрым путём до миллионеров!
— Чё сказал? — агрессивно дёрнулся подросток. Теодор перехватил узкой ладонью его кулак.
— Пшёл отсюда, — повторил он, уже с долей страха — но расслабился, едва увидел помутнение в глазах мальчишки. Тот недоумённо повертел головой, будто бы потерял кого-то, и ушел. Не пройдя и двух шагов, он споткнулся о собственные кроссовки и упал — впрочем, Теодор уже поднялся и пошёл к выходу на платформу. На маггловском табло, где лампочки (достаточно хитро) загорались, образуя символы, высветилось прибытие поезда из Парижа.
Артур за эти две недели покрылся ещё более бронзовым, чем Теодор, загаром, приобрел новый аромат (видимо, духов) и обзавелся чёрными непрозрачными очками.
— Теодор! — радостно обнял он приятеля. — Мы там испереживались! Как ты вообще?
Артур рассказывал и рассказывал о том, как купался, как посетил с леди-бабушкой Лихтенштейн и Венецию, увиделся с Блейзом и посмотрел музей альпийских троллей-ганнибалов в Медиолане под маггловским Миланом.
Вскоре они оказались дома, и Артур весело рассмеялся.
— Поверить не могу, что снова здесь! Ах, — заржал он, — как приятно снова оказаться запертым в четырёх стенах, когда за окном могут случиться нападения и угрозы! Представляешь, во Франции в Министерстве чистки, нескольких выходцев из Британии арестовали за торговлю людьми и нарушение Статута!