Терновая цепь
Шрифт:
– Ладно, – кивнул Мэтью, – допустим. Но при одном условии.
– Что за условие?
– Я буду рядом с тобой до тех пор, пока это не закончится, – сказал Мэтью.
Он поднялся, держась совершенно прямо, не опираясь на подлокотники кресла; на его лице пылал румянец. Он напомнил Джеймсу того Мэтью, с которым он связал свою жизнь на церемонии, давным-давно; Мэтью, который не боялся ничего на свете, ни теней, ни пламени.
– Хорошо, – согласился Джеймс. – Пусть будет так.
В конце концов Джеймс уселся на пол перед камином, неловко скрестив ноги, а Мэтью сел рядом и уцепился за его пояс. Джесс
Джесс бросил последний взгляд на зеркало, потом наклонился и протянул его Джеймсу. Их пальцы на мгновение соприкоснулись. Лицо Джесса было каменным. Он проявляет недюжинную силу воли, подумал Джеймс, согласившись участвовать в ритуале общения с демоном, который совсем недавно вселялся в его тело.
Джесс присоединился к Томасу и Кристоферу, сидевшим на полу напротив камина. Кристофер слегка кивнул, словно говоря: «Начинай».
Джеймс взглянул в зеркало. Оно было тяжелым – тяжелее, чем обычное, земное, такого же размера из металла и стекла. Оно оттягивало руку, как гиря.
Однако предмет было не лишен какой-то мрачной красоты. Рамка из темного металла, окружавшая зеркальную поверхность, словно светилась – казалось, она впитывала свет, улавливала его, а надписи, вырезанные на ней, искрились, как инкрустации из драгоценных камней.
Он смотрел на свое отражение, выступавшее из темноты, – серое лицо с жесткой складкой у рта. Глядя в зеркало, он думал о Джеме, о том, как дядя учил его контролировать свои мысли. Он представил себе эмблему Велиала, символ могущества демона, сконцентрировался на ней, отключился от всего прочего. Через несколько секунд символ заполнил все зеркало.
Предмет в руке слегка задрожал и загудел. Стекло превратилось в лужицу ртути, жидкую серебристую субстанцию. Из него, как из дыры, хлынули тени, они окутали Джеймса, и вот он уже видел только руку Мэтью, державшую его пояс, но не видел самого Мэтью. Серые тени расползались по комнате, и через несколько секунд перед ним открылось потустороннее царство, озаренное светом чужих созвездий.
А потом он увидел Велиала. Демон восседал на массивном троне, знакомом Джеймсу, – из золота и слоновой кости, который даже Принцу Ада был велик. Трон, очевидно, был создан для какого-то ангела, но Велиал осквернил его своей печатью: зловещие символы, ощетинившиеся колючками, были выцарапаны на слоновой кости и мраморе, на золотых ступенях, которые вели к креслу.
Джеймс резко втянул воздух и почувствовал, как Мэтью рядом напрягся. Интересно, что видит сейчас Мэтью, подумал он. Как все это выглядит для остальных? Джеймс знал, что сидит в таверне, прикованный к каминной решетке, но одновременно он находился во владениях Велиала.
Принц Ада был не единственным демоном здесь, среди теней. Вокруг него, у подножия трона, ползали какие-то твари размером с поросенка, похожие на толстых червяков с серой шкурой, почти лишенные черт, если не считать светящихся зеленых глаз.
Химеры.
Велиал поднялся с трона и спустился по ступеням. Джеймсу показалось, что демон не замечает постороннего присутствия: он поморщился, прижал руку к левому боку, к кровоточащим ранам, нанесенным Кортаной. Выставив перед собой руку, запятнанную черной
Открылась дверь в иное измерение, из которой лился тусклый свет. Демоны-химеры принялись возбужденно прыгать и кататься по земле. Джеймс не слышал отдельных звуков, только гул в ушах, подобный шуму морских волн, но увидел, что губы Велиала шевелятся; он приказал слугам идти в Портал, а потом Принц Ада обернулся, нахмурился на мгновение и с ухмылкой взглянул прямо в лицо своему внуку…
Тьма поглотила его. Он чувствовал прикосновение руки Мэтью и в то же время падал. Вокруг вращался хоровод незнакомых звезд, ему не хватало воздуха, он не мог кричать. Тишину разорвал вопль – леденящий душу вопль живого человека, разумного существа, которым завладевает демон…
Джеймс не мог дышать. Юноша понимал, что если не вырвется из потустороннего мира, то лишится рассудка; и он заставил себя сосредоточиться, вспомнить наставления Джема, его голос, спокойный, ровный, вспомнить, как нужно контролировать себя. «Ты должен найти убежище внутри себя, в своей душе, куда не может проникнуть посторонний. Оставь снаружи все чувства, даже мысли. Тебе не нужно учиться тому, как попадать туда; ты уже находишься там. Тебе нужно лишь вспомнить, что ты и кто ты. Ты защищен от чужого враждебного влияния. Ты – Джеймс Эрондейл, никто и ничто не изменит этого».
Джеймс рванулся с такой силой, что у него заболело все тело, и упал на пол комнаты в таверне «Дьявол». Он хватал ртом знакомый затхлый воздух, чувствуя себя так, словно его только что вытащили из омута. Он попытался пошевелиться, сесть, но сил не было; рубашка намокла от пота и прилипла к телу, а руки…
– У тебя кровь идет! – воскликнул Кристофер.
Он сообразил, что все столпились вокруг него: Томас и Джесс, Кристофер и Мэтью. Они с ужасом смотрели на него.
– Зеркало, – прошептал Джесс.
Джеймс взглянул вниз и увидел, что зеркало разбилось на тысячу осколков, а его ладони были покрыты крошечными порезами, похожими на алые снежинки.
– Просто несколько царапин, – прохрипел он. Сквозь туман, застилавший глаза, он различал Мэтью, который взял его руку, ощутил прикосновение стила. – Я видел…
– Все хорошо, Джеймс, – перебил его Джесс, отстегивая наручники. – Сейчас не надо говорить. Просто дыши.
Но исцеляющие руны Мэтью уже помогали; боль уходила, и к Джеймсу возвращалась энергия. Он откинул голову назад, привалился к стене и заговорил:
– Я видел Велиала. Он был… окружен демонами. Химерами. Он отдавал им приказания, посылал их через какой-то Портал. Но куда ведет этот Портал, я не могу сказать.
Он закрыл глаза, а Кристофер озадаченно произнес:
– Но демоны-химеры могут существовать только в симбиозе с кем-либо. Для того чтобы действовать, им необходимо вселиться в человека.
– Их очень просто убить, – подхватил Томас. – Зачем создавать армию из них?
Джеймс вспомнил крик, который слышал в пустоте: муку, которую выражал этот крик, вновь ощутил жуткое чувство потери себя, того, что в твое тело вторгается чуждое, злобное существо.