Терновый венок надежды
Шрифт:
***
(А с к а н и о)
– Пора. Время тянуть не вижу смысла.
Шаг к кровати, ищущий отсутствия противостояния взгляд на меня, и приблизился к девушке. Уверенно обхватил двумя руками рукоятку кинжала и сделал короткий, твердый взмах. Тяжелое мгновение сомнений - и резкий удар в грудь, прямиком в сердце...
Невольно зажмурился я на миг. Адская злость сжала все внутри меня, тотчас заставив вскипеть отцовские чувства в жилах, и терпко заледенеть разум.
Я смотрел, как ярко-алая жизнь расплывалась, разрасталась
Невольно стиснул зубы я, сжал кулаки и едва себя сдерживал, дабы не накинуться на Авалоса и не разодрать его в клочья.
Я вынужден верить ему. Вынужден. И пусть молит Господа, чтобы все удалось, и она была жива и счастлива, а иначе, клянусь, я, Асканио Колони, герцог ди Палиано, клянусь, что сотру его с лица земли, и слуха о нем даже не останется.
Время убегало прочь, утягивая за собой в бездну и Витторию. Этот безумец совсем не намеревался останавливать эту жуткую сумасбродность, и смерть все громче хохотала за моим плечом, предвкушая победу и величественный трофей.
– Может, хватит?!
– едва ли не прорычал я, непроизвольно чиркнул зубами от, пожирающей меня изнутри, ненависти.
Холодный, полный расчетливой вольности, взгляд на меня.
– Верь мне, Колони.
– Она же сейчас умрет!
– Умрет.
(похолодело вмиг все внутри меня, но едва я дернулся к нему, как тот тут же, с криком, дабы охладить мой пыл, продолжил)
– Так и нужно, Асканио! Держи себя в руках.
"Я не понимаю", - застряли слова в горле. Молчу. Внимательно смотрю ему в глаза и ищу подсказки и повод... уничтожить его, или хотя бы остановить этот чертов бред.
– Как только ее сердце перестанет биться... Как только ее душа приставится к отходу, как только вся еще сущность отпустит какие-либо попытки бороться за жизнь, сопротивляться переменам... Только тогда я пущу в нее свою кровь, и вместо пустых стараний излечить страждущее, исковерканное тело, она превратит ее в мне подобного. Только тогда...
Проглотил ужас, шаг ближе, блуждающий, ищущий ответов взгляд, скользящий по Виттории.
– Как по мне давно уже пора. По-моему, она уже давно не дышит.
– Успокойся, - резко, грубо ответил, отдернул меня словом, но затем, вдруг уже тише и более сдержанней, добавил.
– Отойди. Все под контролем. Я все еще слышу удары ее сердца.
Смиренно потупил взгляд в пол, мысленно считая мгновения и душа в себе горечь временного поражения.
– Пора, - внезапно отозвался и тут же дернул пальцем по рукоятке кинжала. Щелкнул затвор...
– и, казалось, время остановилось. Я жадно выпучил глаза и всматривался ей в лицо, ища перемены. Надежду.
Но... тщетно.
– Почему она не реагирует?
– Реагирует.
– Но я же вижу!
–
***
(А с к а н и о)
Я сел у ее кровати, взял ладонь в свою руку, и стал тихо молить ожить, открыть глаза, прийти в себя. Отчего-то внутри меня засел жуткий страх, словно на одре лежит моя душа, и в случае провала, я лишусь гораздо большего, чем просто сестры, родного человека или надежды на светлое будущее. Казалось бы, я сам там лежал и балансировал на грани решения дальнейшего бытия.
Глава 8. Пробуждение
***
(А с к а н и о)
Вдруг Авалос подошел ближе и коснулся щеки Виттории. Дрогнула. Отчего я невольно выпустил ее руку из своей и отстранился.
Тихий, болезненный стон вырвался из женской груди.
– Пора.
Казалось, я уже ненавидел это слово, это его ужаснее веление.
Уставился в непонимании на него, выжидая продолжения.
Но вместо слов, подошел Фернандо к столу, взял кубок и вылил остатки прозрачной жидкости на пол.
– Мне нужна твоя кровь.
Живо встал, выровнялся я на ногах. Молча уставился на него.
Шаг Авалоса ближе, и, взяв меня за руку, задрал повыше рубаху, оголив запястье. Резвым движением выхватил из-за пояса клинок и тут же полоснул меня по телу. Красная вмиг рванула из вен.
Быстро подставил бокал под струйку и - стал выжидать результат.
Короткие мгновения - как вдруг ухватился своей рукой за мою, в попытках пережать, остановить кровь.
– Хватит ей на первое время. Отдери кусок от простыни и перевяжись.
Вынужденно последовал "совету".
А в это время кустарный врачеватель присел рядом с девушкой и прислонил к ее губам серебряный сосуд.
– Пей, любимая. Пей.
Но неожиданно, вместо действий, вместо слов или хотя бы попыток осмотреться, Витторию вмиг подкинуло в постели, жадно выгнув в дугу... и она дико, отчаянно завопила от боли.
Хотелось руками заткнуть уши, дабы не слышать этот ужас, но я не мог и пошевелиться.
Моя беспомощность сейчас просто убивала меня, сражая наповал.
– Что с ней?!
– пытался я перекричать отчаяние.
– Все хорошо. Ее тело пытается совладать с переменами.
– Ей больно?
– У нее агония. Дурман и лихорадка.
Едва крик стих, едва она вновь опустилась на кровать, как Авалос живо притиснул к ее устам посудину и тут же оную аккуратно наклонил, по капле вливая кровь на сухие, изнеможенные мучениями, губы.
– Пей, дорогая. Пей, Виттория, и тебе сразу же станет легче. Пей, молю!
Дрогнула. Дрогнула... Сначала неуверенное движение бледных лепестков, а за тем и вовсе наружу вынырнул язык, слизывая лекарство.