Том 6. Лимонарь
Шрифт:
И день, как эта ночь, казалось, никогда не кончится: она не пришла и не придет.
Томясь, он вдруг вспомнил свою чудесную серебряную ветку — дар феи Син все забыть. И серебро осветило ему память в ту обреченную ночь, когда умирая он плыл и как на рассвете завидя замок, как рукой он поднял ветку и зазвучало наполняя музыкой море до берегов, и там услышали и поспешили на помощь, но как его подобрали из лодки и перенесли в замок, он не помнит.
Где его серебряная ветка? И его меча не видно и тетрадь заслонил меч.
В час Исольды
Гарнот все выложил, больше говорить не о чем.
Тристан молчит.
Гарнот вглядываясь:
— Сын Елиабеллы...
Тристан никак не отвечает, он только... его тетрадь цела, иначе откуда же «сын Елиабеллы?»
— Твоя мать из Елианоса — Елиабелла.
Гарнот припоминает: жена Мелеада, увела лесная фея. Мелеад брат короля Марка, Тристан?
Тристан посмотрел в упор — и печаль осветила память — Гарнот узнал его.
И это было так неожиданно и невероятно, чувство раскололось: обрадоваться? — Тристан не погиб, в чем был убежден Гарнот, и страх: неминуемая гибель.
— Твой меч тебя выдаст.
— Имени моего нет.
— Твой меч попал в руки Кушану, музейная крыса, по осколку Аморольта восстановит твое имя и ты пропал.
Тристан ошарашен: о своем расколотом мече он только что вспоминал, об осколке Аморольта в первый раз слышит, — прямая улика.
— Четыре турнира. Не до тебя. Не надо медлить. Ты выйдешь на прогулку — поверь мне, я все устрою! — и с прогулки не вернешься.
— А Исольда?
— Ей я все скажу. Ты согласен?
Тристан не отвечает, себе он ответил:
«Лучше б убили меня».
Гарнот Исольде.
Какая грозная тень прошла по ее лицу — Гарнот испугался. Тристану конец! — но другая прозрачная тень сдунула злую: в первый раз ее чувству отозвалось слово: «люблю».
И когда Гарнот передал ей свою мысль о побеге — спасти Тристана — она ужаснулась: расстаться навсегда.
—————
В ночь Гарнот вывел из замка к берегу моря. И как тогда на острове Самсон после поединка с Аморольтом, усадил его в лодку: «плыви домой».
Домой? Но где этот дом, куда плыть, покидая дом сердца? И боль нестерпимей отравленной раны. В его глазах Исольда сквозь сеть «никогда».
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Долго ли, коротко ли плывет Тристан в своей утлой ладье по бурному морю.
Было ему — пусть бы волны зальют и опрокинут лодку и море поглотит его, или пусть ветер ударит лодку о камень и его раскроенный череп не соберет осколки дразнящей памяти. И нет ему на чем бы успокоиться, скрючен отчаянием.
А ведь это неверно, будто в отчаянии не до еды — ему захотелось есть.
В лодке,
Тристан навалился на сардинки.
Потом он стал глядеть по сторонам, замечая и небо и берега. Приходили слова, но записать-то нечем — ни стило, ни чернильного карандаша. Какие серые скалы — голый камень.
И видит — сорвалось зеленое облако и к нему, все ближе — и он узнал ее, это она положила ему в лодку серебряную ветку и яблоко — фея Син в зеленом плаще. Она наклонилась к нему и голос ее зазвенел серебром ветки.
«Ты на себе узнал, какая ваша жизнь: распря, вражда, война, разлука всегда и везде. Я поведу тебя в другую страну, мы этого не знаем, все по- другому».
Он поднялся и пошел за ней к краю — лодка остановилась — и спрыгнул в ее стеклянную лодку, и по вспенившимся волнам они помчались к закату.
Тристан очнулся: его лодка подходила к Тантажилю, — а на пристани народ, гуще мух на падаль, кричат:
— Тристан! Да здравствует Тристан!
В Корнуале праздник: день рождения короля Марка — столы. Распоряжается Андрет, племянник. Для Тристана этот двоюродный брат впервые.
Появление Тристана из «другой страны» встречено, как с того света. Поминалась фея Син — ее колдовство: воскрешение мертвого. Одни смотрели на него с любопытством, другие — со страхом.
Как о сне рассказывал Тристан о своем путешествии в Ирландию, повторялось имя Исольда, «всех прекраснее во всем свете».
Чудесное приключение в замке Форгал всеми было принято как доказательство силы волшебства и что может сделать фея если захочет, имя же Исольды произносилось совсем не в сказочном, а в житейском.
Ближайшие советники Марка были озабочены судьбой Корнуаля — кому Марк передаст королевство? Все были убеждены в гибели Тристана, а другой племянник Андрет из таких, что надо еще подумать, и наседали на Марка жениться. «Ты, говорили, бык добрый, тебе надо телку». Да и карлик Мядпауп — такая стала привычка обращаться к королю: «бык». Марк и сам подумывал, но где искать королеву, не в Нанте же — Корнуаль после победы Тристана самое могущественное королевство Большой Земли.
Загадку разгадал случай.
Поутру Марк возвращался с прогулки, над головой пролетали ласточки и уронили на землю — что-то блеснуло, Марк нагнулся и поднял золотой волос. «Судьба мне!» подумал он и спрятал золотой волос.
И когда вечером в кругу советников поднялся разговор о женитьбе: «ты бык добрый, тебе надо телку!» он вынул из кармана ласточкин золотой волос:
— Та, чей этот волос, и будет королевой.
Все потянулись посмотреть поближе, только это нисколько не решает, чей же?