Триумф поражения
Шрифт:
Холодильник подхватывает Машу на руки и, высоко подбросив, позволяет девочке обнять себя за шею.
— Привет! Мой котенок! — ласково говорит Холодильник.
— Маша Шашин котенок! — утверждает девочка, взяв Холодильник за уши и звонко чмокнув в нос.
— Проходу ему не дает! — смеясь, жалуется мне Кирилл Иванович. — Не разрешает Светке выходить за него замуж.
— Просто конкурентка! — подтверждает Светлана, с любовью глядя и на племянницу, и на жениха. — Того и гляди уведёт!
— Уведёт! —
— И новый год Александр на работе встретил бы, если бы Машка ему каждые полчаса не названивала и не орала в трубку, что "котенок ждет Шашу"! — забирая внучку из рук Холодильника, рассказывает Кирилл Иванович.
Теперь болит не только горло, но и голова.
Глава 19. Чердак
Твой человек не тот,
с которым тебе хорошо,
а тот, без которого тебе плохо.
Мудрость из интернета
Я не знаю, какова на вкус наждачная бумага, но легко могу себе это представить: горло дерёт острой болью, трудно дышать и глотать. Я проспала со спиртовым компрессом несколько часов и проснулась, когда ко мне приехали родители.
Папа, считающий себя человеком, сведущим в постановке диагнозов и таблеточном лечении, привез с собой всю домашнюю аптечку, а это два чемоданчика размером со школьный портфель. Внимательно посмотрев мое горло, он радостно и убедительно заявил:
– Резкая боль в горле. Першение, сухость и жжение в глотке. Сухой кашель. Накопление слизи. Увеличение шейных подчелюстных узлов. Повышение температуры до тридцати восьми. Я тебе ставлю острый фарингит!
— Чему радуешься?! — привычно ворчит мама. — Врач-самоучка! Без анализов, без мазков…
— Спорим! — почти кричит оскорбленный папа. — Вот вызывайте врача, вызывайте, и посмотрим!
Папа начинает доставать из "аптечки" спреи, растворы для полоскания:
— Нинка! Я тебя хоть раз неправильно лечил?
Отрицательно мотаю головой. Никогда. Всегда правильно.
Появляется Павла Борисовна и осторожно, почти заискивающе говорит мне:
— Ниночка! Александр Юрьевич вызвал вам врача.
— С какой стати?! — возмущаюсь я. — Я совершеннолетняя и у меня есть родители!
— Вот именно! — поддакивает папа, выбирающий раствор для полоскания.
— Ой! Как хорошо! — не соглашается с нами мама. — Павла Борисовна! Спасибо! Это замечательно. Пусть Нину посмотрит врач.
— Нет! — не верю я в происходящее. — Что за бред?! Я вполне способна сама вызвать себе врача! Александр Юрьевич явно погорячился.
— Умница! — посылает мне воздушный поцелуй папа, подогревающий чайник.
— Это профессор, доктор наук, — продолжает настаивать Павла Борисовна.
— Почему не министр здравоохранения? — обалдев, фыркаю я недоверчиво.
— Ого! — папа в растерянности
— Да хоть академик! — протестую я.
— Понимаете, Нина, — Павла Борисовна с опаской оглядывается на дверь. — Профессор уже здесь. Александр Юрьевич его в своем кабинете принимает и чаем угощает с Павлушиными пирожными. Я не представляю, как я сейчас скажу, что вы его не пустите…
Кожей чувствую, как неловко Павле Борисовне, и мне становится стыдно.
— Хорошо. Пусть будет профессор.
Павла Борисовна приводит в мою квартиру маленького сухонького старичка, реально похожего на доктора Айболита, вместе с высокой и красивой медсестрой, больше похожей на солистку кордебалета. Это сколько же времени она макияж делала? С утра вечерний?
Профессор балагурит, осматривает меня, отпуская шуточки и комплименты. Напрашивается на свадьбу, до которой "всё у меня заживёт". Медсестра берет у меня кровь и мазок из горла на анализ.
— Дорогуша! Скорее всего у вас острый фарингит. Мазок покажет, грибковый, вирусный или бактериальный. Вот вам рекомендации по полосканию, орошению горла. Вот пара таблеточек хороших. Принимать по схеме. Да! Еще щадящая диета: нет горячему, холодному, острому, кислому, газированному. По результатам мазка завтра выпишу вам антибиотик. Как предпочитаете? Колоть или пить?
— Пить! — хриплю я испуганно, удивляясь, как мгновенно киснет красивое лицо медсестры. Вот садистка! Видимо, ей доставляет удовольствие колоть невинные жертвы в попу шприцем.
Когда профессор с ассистенткой уходят, из кухни гоголем выходит мой отец.
— Ну что, Таня? — ехидно говорит он маме. — Я не знаю, кто платит за визит этого профессора, но это мой гонорар.
Вернувшаяся Павла Борисовна смеется:
— Медсестра так хочет, чтобы вам выписали уколы, что всю обратную дорогу до кабинета Александра Юрьевича об этом говорила. Готова приходить каждый день и за вами, Нина, ухаживать.
— Почему? — не понимаю я причины веселья Павлы Борисовны. — Зачем за мной ухаживать? У меня фарингит, и мне двадцать пять лет.
— Думаю, Ниночка, чтобы каждый день видеться с Александром Юрьевичем. Девушка зависла, когда его увидела. Даже Павлушины пирожные есть не смогла. А кто от них откажется? Никто!
— Павла Борисовна! — молю я. — Не допустите, ради бога!
— Что ты, он сам… — Павла Борисовна оглядывается, словно за ее спиной прячется Хозяин, — напугался, сказал, что у нас в штате есть медсестра и что помощь со стороны нам не нужна.
— А кто у нас медсестра? — туплю я.
— У нас нет медсестры, — шепотом выдает тайну Павла Борисовна. — И никогда не было. Мы же не пионерский лагерь, не школа и не детский сад.