Триумф поражения
Шрифт:
— Что и? — испуганно переспрашиваю я, догадываясь, что ничем хорошим это не закончилось.
— И разнес кабинет, — спокойно заканчивает за племянницу Денис Владиленович.
— Правда разнес или это розыгрыш такой? — не верю я Римме Викторовне и даже Денису Владиленовичу.
— Правда, — вздыхает Павла Борисовна. — Я видела: две вазы напольные разбил, и гепарда больше нет.
Огромный керамический гепард стоял в кабинете Хозяина с незапамятных времен. На нем, между прочим, стояло клеймо английского
— Да что за письма такие это были? — допрашивает меня Димка. — Вспоминай, старуха, пока тебя, как гепарда, на мелкие кусочки не покоцали.
Все снова молча смотрят на меня. Но теперь осуждающе.
— Ниночка не может быть в это замешена, — строго журит всех Дарья Владиленовна. — Я же говорю, каверза это.
— Значит, разберется Хозяин постепенно, — обнадеживающе говорит Римма Викторовна. — Остынет и разберется.
— А я уже говорила нашей Ниночке, что это весьма увлекательно — не уступать мужчине, — вдруг вспоминает Дарья Владиленовна и мечтательно улыбается чему-то своему.
— Ага! — ворчит Димка. — Он за поцелуи с Генкой из нее Муму сделал, чуть не утопил.
— И за платья с юбками если не жизнью, то здоровьем рисковала, — явно насмехается Костик.
— Предатели! — обзываюсь и обвиняю я. — Зачем всё рассказывать, людей шокировать?
— Ниночка! — ласково смеется Дарья Владиленовна. — Неужели вы думаете, что мы всё это сами не видим?
— Да уж! — улыбается мне материнской улыбкой Павла Борисовна. — Мы все только фон, декорация для развития ваших отношений.
— Каких отношений?! — обиженно кричу я. — Вы ничего не знаете! Тут такое! Я и половины честно рассказать не могу!
— И не надо! — поправляет усы Денис Владиленович. — Не наше это дело. Вы молодые, развлекайтесь.
— А Хозяин где сейчас? — спрашивает Димка. — Когда Нинку душить придет? Сегодня просто футбол с испанцами. Мы ее по очереди караулим или все вместе?
— Можешь сегодня свою очередь пропустить! — разрешает Павла Борисовна. — Сегодня Карповы на дежурстве.
— А где твой Дежурный, который Матвей? — вспоминает Димка. — Давайте на него Нинку сдадим. Ему в кайф будет.
— Он ренегат, как оказалось, — говорю я, сглатывая слезы благодарности. — Отступник и изменник.
— На Холодильника работает? — догадывается Димка.
— Нет. Не работает. Он просто самый настоящий друг, — честно говорю я. — И никогда ему дорогу не перейдет. Хотя до вчерашнего дня собирался. Поэтому и обзываюсь. Так… Для красного словца.
— Так где Хозяин? — не унимается Димка.
— Александр Юрьевич уехал, никто не знает куда, — докладывает Римма Викторовна. — Но и Николай, и Евгений здесь.
— Странно, — пожимает плечами Костик. — Это ж его личная охрана. Неужели опять к тебе приставил?
— Не должен, — удивляюсь я, чуть не проболтавшись
Вскакиваю и бегу в комнату охраны здания. Прохор Васильевич и Николай пьют кофе.
— А где Евгений? — спрашиваю я вставших с места при моем появлении мужчин.
— На крыльце, — отвечает мне Прохор Васильевич, странно на меня глядя.
Бегу на крыльцо. Евгений неподвижно стоит и смотрит на аллею. Просто памятник герою охранного труда.
— Женечка! — ластясь лисой, обращаюсь я. — А где Александр Юрьевич?
Евгений, вздрогнув от моего "Женечки", с испугом смотрит на меня. Да… Охранник…
— Уехал, — говорит Евгений, делая от меня шаг назад.
— А куда? — делаю шаг вперед и ловко хватаю его за локоть.
Евгений с ужасом смотрит на мои пальцы, вцепившиеся в ткань его черного пиджака.
— Нина Сергеевна! — мои пальцы мягко отцепляют от Евгения. Прохор Васильевич заглядывает мне в лицо:
— Чем я могу вам помочь?
— Можете! — тут же соглашаюсь я. — Где Хозяин? Куда он уехал?
— Полетать, — обыденно и просто сообщает мне начальник охраны.
— Полетать? — сильнее удивить меня сегодня уже нельзя. — На чем?
— На самолете, — доходчиво объясняет мне Прохор Васильевич.
— Он улетел в командировку? — уточняю я, снова хватая за руку, но уже нашего полубога.
Прохор Васильевич сначала аккуратно отцепляет меня и от себя, а потом отвечает:
— Он будет летать на своем спортивном самолете. У Александра Юрьевича есть спортивный летный клуб, — Прохор Васильевич делает от меня шаг назад. — Он спортивный летчик.
— Прекрасно! — даю я оценку талантам Холодильника, наступая на Евгения, хватая его за рукав и спрашивая. — А вы все почему здесь, а не с ним?
— Нина Сергеевна! Везде камеры! Прекратите хватать Евгения, пожалуйста, — начальник охраны спасает от меня рукав пиджака Евгения.
— Вы думаете, что на основании видеозаписи меня могут привлечь к ответственности за нападение на охрану агентства? — меня начинает разбирать нервный смех.
— На основании этой видеозаписи Евгений может остаться без работы, — вздыхает Прохор Васильевич.
— Почему? — дурею я.
— Потому что со стороны это можно трактовать как приставание Евгения к вам, — и по выражению лица Прохора Васильевича видно, что он не шутит.
— Вас можно хватать? — интересуюсь я, совершенно запутавшись в происходящем.
— И меня не надо, но можно. Отца четверых детей могут и пожалеть, — лукаво улыбается мне начальник охраны. — Но ради них же я бы не рисковал.
— У меня последний вопрос, — делаю руки в боки. — Мне рассказали, что Хозяин был сегодня расстроен и… раздражен немного. И в таком состоянии он поехал полетать? Я ничего не путаю? Он будет в небе один и за рулем?