Трон
Шрифт:
Дилшэд от таких слов опешил и принялся рассматривать этого нескладного лазутчика с внешностью торговца, словно увидел его впервые. А тот продолжал:
— Я хочу познакомить тебя с моим киммерийским другом, вернее, с его стрелами.
— Придержи свой язык, собака! — рявкнул бывший постельничий, но это было последнее, что он произнес.
Первая стрела насквозь прошила ему шею и заставила выпустить меч. Вторая — пробила грудь и бросила на землю.
Тарг, показавшись из-за сарая, виновато посмотрел на своего господина:
—
— Мой добрый друг, — улыбнулся ассириец, — я всегда ценил в тебе смекалку и безграничную преданность.
Тарга эта похвала почему-то заставила покраснеть.
***
Домой они возвращались лишь неделю спустя. Похоронили Манука, затем продали овчину. Ашшуррисау немало заработал на этой сделке, и настроение у него было хорошим.
— Пока ты напивался в таверне, я прошелся по рынку. Накупил Айре всякой всячины. В сущности, ничего нужного. Но тут главное — чтобы доставить жене удовольствие. Хотя, о чем я говорю, если ты, наверное, ни разу в жизни никому ничего не дарил, — незло подтрунивал он над киммерийцем.
— Дарил, — обиженно откликнулся обычно молчаливый в таких случаях Тарг.
«Конечно, дарил, — мысленно согласился Ашшуррисау. — Серьги для моей жены три месяца назад. И если бы она так настойчиво не уверяла меня, что купила их сама, то я, пожалуй, даже поверил бы ей. Но ювелир сказал, что приходил ты. О поводе догадаться нетрудно».
Три месяца назад, когда скрывать беременность было уже невозможно, Айра призналась, что понесла.
«Значит, не только мне сказала», — с холодной насмешкой подумал ассириец, покосившись на нахмурившегося спутника.
Как со всем этим мириться, Ашшуррисау еще не решил. Весь последний год ему приходилось настолько старательно отворачиваться в сторону от этих двоих, что у него стала болеть шея. А влюбленные по-прежнему не сомневались, что их отношения для всех остаются тайной. Впрочем, вряд ли это беспокоило его, пока не выяснилось, что у них будет ребенок. А это в корне меняло ситуацию. Раньше Тарг был покорным и надежным помощником, но что будет с ним, когда в нем проснутся отцовские чувства? Не станет ли он опасен? Не станет ли опасна Айра?
Конечно, проще всего было бы расправиться со спящим Таргом во время одной из их многочисленных поездок, а потом сказать Айре, что верный слуга погиб в бою. Но кто тогда убережет Ашшуррисау от смерти в ситуации, подобной той, что случилась в Аргиштихинили?
Нет, нет, об это даже думать не хотелось.
С другой стороны, кто у него есть на свете? Айра, их маленькая дочь, Трасий да еще этот великан-киммериец. Это и была вся его семья.
Но представив, как их, вернувшихся, будет встречать Айра — радоваться, собирать на стол, суетиться, и все время осторожно поглядывать на Тарга, чтобы пересечься с ним взглядом, — Ашшуррисау стало не по
Выход нашелся, когда впереди в лучах заходящего солнца показались крепостные стены Эребуни; за ними виднелись рассыпанные по склону горы жилые постройки и дворец наместника Киракоса.
— До города я доберусь сам, — неожиданно молвил Ашшуррисау. — Поезжай в Загалу. От нашего сапожника давно нет никаких вестей. Проверь, все ли у него в порядке.
***
В том, что от лазутчиков долго не приходило известий, не было ничего странного: такое случалось и раньше. Однако сейчас «замолчали» и другие его люди в городах Урарту Анаше и Бастаме5. Это настораживало.
Сапожника звали Агван. Вся его работа заключалась в том, чтобы ежедневно проверять тайник, куда Саурмег, сын купца Радассара, закладывал сообщения от Мар-Зайи, а если таковое появлялось — немедленно отправлять его в Эребуни.
В Загалу Тарг приехал уже на следующий день. Прошелся по оживленным улочкам, купил на рынке овсяную лепешку и, присев в тени старой ивы, не спеша позавтракал. Отдохнул немного с дороги и только потом двинулся в квартал ремесленников.
Агван жил на улице кожевников, в пятом доме от перекрестка по левой стороне.
Калитка оказалась заперта изнутри, но Тарга это не смутило: тихая улочка, редкие прохожие — перелезть через забор, когда улыбнулся случай, совсем нетрудно.
Во дворе, и без того тесном и совершенно не ухоженном, повсюду висела выделанная кожа самых разных сортов, на каменном парапете перед широким бассейном лежал хозяйский инструмент. Казалось, сапожник отложил работу, чтобы вот-вот вернуться. Настораживало другое — Агван держал двух огромных собак, и если они до сих пор не объявились, это плохой знак.
Тарг еще раз тщательно обследовал двор и, не найдя ничего подозрительного, направился в дом.
На труп первой собаки киммериец наткнулся в сенях. Вторая лежала посредине одной из комнат. Обе были убиты мечом. Перерытые вещи, разбитая мебель, кое-где вскрытый пол… Кто-то основательно потрудился, обыскивая дом.
Агвана, ни живого, ни мертвого, нигде не было.
«Ну а что, если он бежал, скрывается и еще вернется», — подобные мысли заставили Тарга остаться в доме до следующего утра.
Он не торопился. Раздевшись, долго плескался в бассейне, хотя вода была еще очень холодной, затем, чтобы согреться, почти час упражнялся с мечом. Нашел в доме еды, немного вина, привалил тяжелым шкафом входную дверь и поудобнее устроился на хозяйской кровати.
Кажется, впервые в жизни воина такой огромный дом принадлежал только ему, и это оказалось так странно, что он вдруг осознал, какой тихой и спокойной может быть мирная жизнь.
Он впервые мечтал. Оказывается, все, что ему надо было для счастья, — это крыша над головой, Айра и их дети.