Тропа Шамаша
Шрифт:
Тимур Олегович глянул на часы. Ожидание затягивалось. Офицеру надоело зазря отмахиваться от комаров, и он решил снова воспользоваться автомобильным сигналом. Гудок подействовал. Калитка открылась, но вместо ожидаемого свидетеля опять появился его отец, на этот раз с явным удивлением на лице.
– А где Митька? – поинтересовался хозяин дома.
– Именно это я и хотел у Вас сейчас спросить.
– Как, Вы с ним еще не поговорили?
На этот раз брови поползли вверх у Тимура Олеговича.
– А разве он уже выходил?
– Конечно. Сразу, как я ему сказал, он оделся, взял деньги, сказал, что потом сразу за пивом сходит, и вышел к Вам… Ага, то-то он телефончик прихватил, смылся поросенок, – наконец
Соболь припомнил собачий лай, и все стало понятно.
– Ладно, заеду в другой раз. Надеюсь, через день-другой он немного успокоится. И не разрешайте больше пить своему сыну, пусть лучше отоспится как следует.
В принципе, Тимур Олегович не очень удивился этому нелепому побегу. Скорее всего, боец не захотел показываться начальству в пьяном виде, могут ведь потом и с машины снять. Жаль, конечно, потерянного времени, но стоит ли расстраиваться по мелочам? Солдатик ни куда не денется, а пока можно других свидетелей охватить. Но уже завтра.
За пару кварталов от своей холостяцкой квартиры капитан, решив прогуляться, отпустил водителя. Он в хорошую погоду часто так вот разминался – прогулка по небольшому парку успокаивала после рабочего дня. Да и вечером, перед сном, любил Тимур Олегович навестить этот островок зелени, который и парком то назвать было трудно. Правда, тропинки пересекали зеленую зону в изобилии, но деревья давно уже росли сами по себе, лавочки, если когда-то и стояли, то сейчас прятались в путанном кустарнике, а на фонари даже не было намека. Зато в лесочке не галдела детвора, мамаши с колясками предпочитали дышать воздухом в другом месте, а выпивохи кучковались только с самого краю посадки, рядом с круглосуточным магазином. Лишь собачникам был по душе этот парк, но разнокалиберные моськи со своими хозяевами заполняли его только рано утром и не слишком поздно вечером, не мешая прогулкам Соболя.
Заброшенный живой уголок населяли по большей части вороны, гнездами которых было украшено почти каждое мало-мальски приметное дерево. С черноперыми соседствовало несколько белок, пугливых и недоверчивых. Из юннатского любопытства Тимур Олегович когда-то решил приручить одного больше других любопытного пушистого грызуна, и каждую свою вечернюю прогулку таскал к дереву Рыжули (так он окрестил белку) то семечки, то арахис. Теперь белочка, вскоре привыкшая к угощениям, постоянно встречала офицера после службы на нижних ветках пожившего клена, а в последнее время даже осмелилась грызть семечки прямо из рук благодетеля.
Вспомнив про белку, Тимур Олегович слегка расстроился, что за делами позабыл сегодня купить пакетик арахиса для подопечной, но угощение, как ни странно, не понадобилось. Похоже, белка взяла на паперти выходной, не желая общаться и решив отдохнуть в своем гнезде. Зато кругом хватало ворон, которые почему-то все еще кружили в темнеющем небе, нарушая свой обычный распорядок.
Соболь шутливо пригрозил мятущейся черной стайке кулаком. Даже она не смогла испортить офицеру благодушное настроение, вызванное приятным летним вечером и выпитой по дороге бутылкой холодного пива. Замедлив шаг, он вдыхал про запас свежий почти лесной воздух, которого будет недоставать в душной квартире. Возникло желание спокойно, со вкусом покурить, устроившись на старом морщинистом пне.
Офицер нашарил в кармане сигареты и зажигалку, но тут же, заметив впереди непонятное мельтешение, убрал всё обратно, пригляделся. Так и есть! На небольшой утоптанной полянке, где тропинка троилась и разбегалась потом в разные стороны, явно кого-то поджидали.
Тимур Олегович был уверен, что не его. Шпана к нему давно уже не приставала, а конфликтов с братками офицер не имел, поэтому спокойно пошел вперед, отказавшись на всякий случай от идеи покурить.
«Так, сейчас обхамят, затем начнут прессовать, потом этот мелкий справа начнет драку», – прикинул обстановку офицер. Но вместо обычного «эй, мужик, дай закурить» он услышал совсем другое. Самый крупный и, по-видимому, главный в этой компании бросил своим: «Только жмура не сделайте», затем без лишних разговоров, коротко, по-боксерски с корпусом ударил жертву…
Вернее, попытался ударить. В тот момент, когда бритый амбал начал исполнять эффектный прямой, Соболь вдруг увидел, что пространство вокруг занялось сполохами, как полярное сияние, и эти сполохи заслонили его от бандитов непробиваемой стеной. Офицер попытался сделать шаг, но тропинка под ногами превратилась в зыбучий песок, завертелась воронкой, и он провалился далеко-далеко, в свою бойцовскую спортивную молодость. Соболь вдруг оказался в университетском спортзале, и несколько товарищей взяли его в круг, и за ними наблюдает опытный тренер. Обычная тренировка в секции рукопашного боя, обычный групповой спарринг. По команде тренера начинается сложный танец разгоряченных потных тел, цена которому – право выступать на республиканском чемпионате…
Думать некогда. Первый напарник бьет правый прямой – уклон и прыжок с кувырком влево-вперед, прорваться из враждебного круга. В стойку, двойной удар дуплетом сбоку в челюсть первому, причем второй рукой по самому кончику подбородка, чтоб сразу в аут. Продолжая инерцию тела, правой ногой боковому в горло – пусть покашляет пока, – и сразу кувырок назад. Все в порядке, можно замереть, оглянуться.
Так… Третий, который заходил стыла, вымахнул из рукава нунчаки. Ему – «ножнички» на правую опорную ногу в падении, и, пока он заваливается набок, мягко принять удар чаки мышцей предплечья, сразу кувырком в стойку уже с чаками и непробиваемый заслон вокруг себя из вертящегося пропеллером убийственного эбонита. Все! По условию схватка выиграна – трое из пяти выбыли и противник обезоружен. Сейчас будет свисток тренера и вежливый поклон бойцов…
Любопытно, тренер молчит, и выбывшие снова в игре. Двое, кроме первого сбитого, встали, и теперь уже четыре противника сжимают кольцо. Наверное, тренер усложнил задачу – эффект неожиданности. Но почему же на лицах противников не спортивный азарт, а недоумение и злоба. Ладно, после схватки проясниться…
Выпад вперед с ударом чаками, с разворота ногой в дых правому боковому, снова пропеллером вокруг себя рассекающую воздух защиту. С подскока носком ноги по коленной чашечке левого, снизу вверх, чтоб отлетела к чертовой матери, и сразу с разворотом удар чаками по заднему. Есть, достал по шее, парень прилег отдохнуть. Хороший получился удар, с хрустом. Странно, свистка все нет, а последний противник решил сбежать. Да, не боец он, выгонят, наверное, теперь из секции. Стоп, а где тренер…
Когда Соболь включился в реальность, на небольшой полянке в окрепших вечерних сумерках корчились и матерились четыре тела. Вернее, корчились и ругались только трое – одно тело лежало неподвижно и молча. Тот, задний, получивший эбонитом по шее, не шевелился. Тимур Олегович нащупал венку на запястье и понял – медицинская помощь молодому белобрысому братку больше не понадобится.
Глава 4
Мастерить свежий труп собственными руками Тимуру Олеговичу довелось впервые. Постреливал, бывало, по живым мишеням, когда в Чечне от нохчей отбивались. Но там другое – неизвестно, попал ты или промахнулся. А сейчас никакой виртуальности – натуральный, теплый был еще голубчик, словно отдохнуть прилег.