Трудный ребенок

Ангел Ксюша

– Мишель. Сколько лет, сколько зим, – съязвила я. – Что ты здесь делаешь?

Сначала спросила, а потом поняла, как глупо прозвучал вопрос. Мишель, похоже, этого не заметил, потому как прикрыл глаза и рассеянно улыбнулся.

– Все прозаично. Охота.

Питон Каа недоделанный!

Мирослав поморщился от боли, и я невольно посочувствовала ему. Если Мишель убьет вождя альва, без зазрения совести превращу его в пепел. Прямо тут, на сером ковре. Чувствовала, что могу, особенно после вчерашнего.

–

Ты снова атли, – как бы между прочим, сказал Мишель.

– Да, я атли. Вернула свою дочь – помнишь ее? Кира. А колдун мертв. Так будет с каждым, кто причинит мне вред. Мне или моим друзьям.

Мишель лукаво приподнял бровь.

– Вот как? Альва твой... друг?

– Да, – не задумываясь, соврала я. – И довольно близкий.

Мы же с Мирославом не ссорились, а немного приврать, чтобы спасть кому-то жизнь, явно не помешает.

– Что ж, он ничего. – Древний обошел Мирослава слева, пристально осматривая. – Сильный. И ловко сбежал от меня несколько лет назад.

– Раз он так тебе нравится, может, отпустишь его?

– Что скажешь, альва? – Охотник обратился к Мирославу. – Надеюсь, ты ее ценишь? Полина смелая девочка. И отважная. Иногда даже слишком... – Он поморщился. – Чересчур.

– Она необыкновенная! – нагло соврал Мирослав. И посмотрел на меня так проникновенно, словно мы были намного большим, чем просто друзьями.

Что ж, умение вовремя принять правила игры – отличное качество для вождя.

– Пожалуй, оставлю тебе жизнь. – Мишель снова повернулся ко мне и сказал: – Он подходит тебе лучше, Кастелла. Хотя ты мне нравилась подобной нам. Жаль, не оценила перспектив... Особенно сейчас это тебе пригодилось бы.

– Спасибо, но мне больше нравится так. – Я сложила руки на груди и с ненавистью посмотрела на охотника. Наверное, не стоило так отчетливо выражать свои чувства, но я не смогла сдержаться. Самоуверенность древнего раздражала. А ведь только вчера Тан умер из-за излишней самоуверенности.

– Может, ты и права. Альрик правильно сказал, нечего мне вмешиваться. Возможно, ты снова переродишься. – Он резко взглянул на Мирослава и бросил: – Тебе повезло сегодня, зверь.

Затем, не попрощавшись, покинул квартиру, хлопнув при этом дверью, а я поймала строгий взгляд Мирослава.

– Что это было? – серьезно спросил он.

Я облегченно выдохнула и облокотилась о дверной косяк. Смелости хватило лишь на время, пока не ушел древний, а теперь меня колотила крупная дрожь, и подгибались колени.

Как я вообще додумалась настолько дерзко говорить с охотником? Особенно после того, как вчера потратила львиную долю кена на колдуна? Я вообще сейчас не чувствую зуда в ладонях. Что если бы Мишель прибил меня?

– Полина? – Мирослав вырвал меня из панических размышлений и вернул в реальность.

–

Какого черта у тебя в квартире делал древний охотник?! – выпалила я первое, что пришло на ум.

– Говорил же, древние редко теряют след, – нервно улыбнулся вождь альва. – И легко открывают входные двери. С твоего позволения я выпью. Будешь?

– Пожалуй, – ответила я, проходя и присаживаясь на край дивана. Сердце бешено колотилось, и все время казалось, что Мишель передумает и вернется, поэтому я часто косилась в сторону входной двери. – Постой, хочешь сказать, Мишель – тот самый охотник, который уничтожил альва?

– Это он, – бесстрастно кивнул Мирослав, достал из тумбочки два стакана и бутылку с янтарной жидкостью. – Меня другое волнует: откуда какая-то маленькая хищная знает имя древнего охотника? Нет, не так – живая маленькая хищная?

Он посмотрел на меня исподлобья.

– Длинная история, – поморщилась я.

– С удовольствием ее послушаю, – настойчиво произнес Мирослав и поставил тару на журнальный столик, рядом с ноутбуком. – У меня как раз свободный вечер. – Он плеснул из бутылки в стаканы и один протянул мне. – Бренди.

Я выпила залпом. Горло обожгло, на глазах выступили слезы, и я судорожно хватала ртом воздух, стараясь облегчить себе участь. Через минуту смогла нормально глотать, а в желудке стало тепло, приятно закружилась голова, и я расслабленно откинулась на спинку дивана.

– Так что там с охотником? – повторил свой вопрос Мирослав и присел рядом. Так близко, что я сумела разглядеть радужку его глаз – серо-зеленую, с мелкими темными прожилками. Голова закружилась еще больше, ладони непроизвольно поглаживали обивку дивана.

Как же хорошо расслабиться. Просто посидеть, поговорить со старым знакомым.

– Это все колдун, – устало произнесла я и зевнула. – Он воскресил Мишеля. Если бы не Тан, ничего этого не случилось бы.

– Воскресил?

– Ну да. Я убила древнего несколько лет назад. Ритуал кроту, черный воск, нож, все дела.

– А ты сложнее, чем мне показалось сначала, – задумчиво произнес Мирослав, отводя взгляд. – Ритуал кроту, надо же... Как ауру древнего взяла?

– Держала за руку. Он был рядом в тот момент.

– И позволил тебе убить себя? Древний мог порвать твою жилу в секунду.

– На нем была печать. Дед Влада... вождя атли поставил ее.

– Как интересно. А колдуну оно на что – воскрешать охотников? – Мирослав подался вперед, всем видом выражая заинтересованность.

Я заговорщически прищурилась и ответила шепотом:

– Он был атли, но его изгнали много лет назад. Мстил нам – вот зачем!

– Почему охотник не убил тебя сейчас? Печать, я так понял, снял колдун?

Я нахмурилась.