Туата Дэ
Шрифт:
Он поглядел на свои такие знакомые и такие чужие руки, уже державшие всё, что нужно.
И ведь будто бы не прошло ни дня.
И пёс теперь сидел рядом.
И молчал.
А потом …
Жаркая и ленивая суббота вздрогнула под ногами.
Он что-то слышал о взрыве в самом городе из-за чего сдвинули весь полк и появились раненые. Причём, присылали к ним не только англичан, не только солдат и не только мужчин - госпитали и мертвецкие в городе были забиты.
О десяти тысячах мертвых немецких детей в Кельне он узнает только потом…
Абрамович, которого на улицах Города расстреливали в упор с таким старанием, что ему грозила ампутация сразу обеих ног, хватал его за руку, шептал на идиш, которого в госпитале не понимал никто, проклинал и умолял…
У него были все возможности, он мог убить стольких проклятых англичан… Всего несколько уколов, большой чрезмерно большой дозой морфия - которого просили многие раненые.
Но нет, он испугался англичан.
Он вспомнил как быстро и жарко стучит пулемёт, вбивая чёрные, смуглые головы меж древних камней - и испугался. Он вовсе не хотел разглядывать исклёванный пулями, коричневый от засохшей крови, греческий мрамор в ожидании сносящего голову удара пули … И отбросил его сильную, храбрую, стрелявшую в проклятых англичан и убившую многих зверей в человеческой шкуре, руку - и спас. Спас многих.
Тогда он говорил себе,что убийство это грех и Абрамович - не прав.
Будто бы в насмешку над ним и всем Его Народом, Эттли, на следующий день после взрыва, дал израильтянам то, чего они так долго добивались - независимости.
Чтобы, дождавшись когда возмущенные крики лордов стихнут, тут же объявить от имени тысячелетней Империи не просуществовавшему и дня государству войну.
Газеты говорили,что он повторяет ошибку Черчилля, втянувшего Империю в долгую, трёхлетнюю войну, которую погасить удалось только опустошив глубокие, вырезанные в известняковом основании Острова склады под Портон- Дауном.
Что там прятали от света?
О, греки хорошо это запомнили.
Там, в темноте и холоде, в железные бочки, собирали в железные бочки, сок цветущей без солнца, как асфоделии на полях мёртвых - сок чёрной герани.
И долго его варили, до густоты сиропа, добавляя горячий костяной клей.
К этой вещи нельзя прикасаться живым - и англичане ходили там, в холодных каменных залах, только в толстых резиновых одеждах, …
Шесть тысяч тонн подлежали списанию и заменой новым кислородным желе.
Глава XLI
На самом деле, никто не знал ничего и Старый Бульдог, как всегда, был умнее всех.
Он не допустил никакой ошибки. Он просто внимательно проглядел конторскую книгу Империи и все счета, подшитые в неё . И нашёл, что шесть тысяч тонн подлежали списанию. И что греки были списаны со всех счетов -и русскими, в обмен на Румынию, и самой Империей - бесполезные для неё.
И подвёл итог, раскрывший бомболюки над Пиреем и непокорной Кастеллой.
В Портон -Даун к сосудам с чёрной геранью прикасаться боялись и катали стальные бочки только руками, затянутыми в толстые сталерезиновые перчатки - а худые, топорщившиеся
Поля Греции до сих пор пахнут нежным запахом мышьяковой герани - цветок, оказавшийся даже на гербе привезённого на английском крейсере короля эллинов. Будто насмешка…
Империя, когда-то давно, не допустила ошибки, переведя все мощности химических заводов на производство этих липких, вязких чёрных капель, пахнущих цветами и болью - они оказались незаменимы для подавления восстаний и недовольств. Идеальный полицейский газ…
Гершаль сам видел, как идут эти покрытые почти только голым мясом слепые скелеты, со слезшей, покрытой мерзкими, иногда уже лопнувшими пузырями, вобравшими всю лимфатическую воду. Как осторожны их движения - ведь даже легкое движение мокрой от крови и клеточных вод одежды могло причинить боль. После прикосновения Герани к коже обнажалась сама душа - которою уже не удерживали на земле расплавленные химией униформа и тело. Они шли на английские позиции, ожидая пули- а англичане, смеясь, пропускали эти пахнущие бойней, мясные колонны. Пусть все видят - что будет с осмелившимися бросить вызов Британии!
Гершаль, пожалуй, лучше всего британского кабинета знал - верность сравнения Черчилля с нынешним премьером. Если с Грецией Черчилль не ошибся, оставив Средиземное за Империей и Королевским Флотом, помешав русским приблизится ещё на шаг к Тяжёлому Континенту, то Эттли был не просто прав. Его вело само Провидение… Нет, что-то противоположное Провидению - но английский дьявол не допустил ошибки.
Он, как хищник, чующий запах крови, почуял, как что-то, раненое люизитом и английскими пулями, навсегда уходит из этого мира - умирать. Оно не будет защищать созданный им мир от Британии - и Эттли решительно вырвал Диск из его ослабевших рук или лап.
Объявлением войны, он окончательно развязал руки Монтгомери, который теперь смог направить на Ближний Восток дополнительные силы. И теперь ему уже, официально, было разрешено обращаться со всеми, держащими оружие и отказывающимися его сдавать- именно так, как это принято в зоне военных действий.
Теперь древний мандат Лиги стал никчёмной бумажкой, дешевле прогоревших акций, а Палестина навечно оставалась британским протекторатом.
Всю неделю, после объявления войны, траки “Шерманов” 23-ей бригады крошили древний камень. Гремели взрывы на Храмовой Горе, древние,пережившие ромеев, стены, рушились залпами двадцатипятифунтовых гаубиц.
Умаявшийся от жары британский солдат, вошёл в разбитый выстрелами танковых пушек, прохладный мусульманский храм. Посмотрел поставил кожаный ботинок на заваленную хрустевшим под его ногами мусором, осколками камня и разбитой эмалью Эвен Аштию, Краеугольный Камень Мира. Постоял, задрав голову к пролому в куполе - и пошёл дальше. Вероятно, к Суэцу - последней преграде, отделяющей всю Азию от Му. Неужели ниточка мутной воды сеж песчаных дюн остановит Империю на пути к рудным богатствам Тяжёлого Континента? Нет. Путь этого солдата лежал далеко...