Творец счастья
Шрифт:
Сажусь в машину, включаю музыку и укатываю домой.
Глава 10
Катя
— Ну что, уехал? — спрашиваю Варю, которая подглядывает в окно за моим неудачливым ухажером.
— Нет. Стоит. Думает, — отвечает подруга. — Ой, Кать, я сейчас!
Варя стремглав бросается к входной двери. Я выглядываю в окно, и мое сердце вдруг сжимается, когда вижу отъезжающую со стоянки черную иномарку. Почему-то так грустно становится, как будто я только что потеряла что-то ценное и важное… Что со мной? Я ведь хотела
Через пару минут возвращается подруга.
— Вот. Держи. Тебе приносил, сто пудов, — говорит запыхавшаяся Варя, протягивая мне черную бархатную коробочку, перевязанную розовой ленточкой. — Выбросил сгоряча. Я нашла. Давай посмотрим, что там.
Открываем и зависаем на минуту, разглядывая золотую цепочку с кулоном «сердечко», который поблескивает вкраплением маленького камушка.
— Это что, брыллиант? — не выдерживает подруга, делая большие глаза.
Я лишь пожимаю плечами. Откуда мне знать, вообще, как выглядит настоящий бриллиант? Я бы от простой стекляшки его не отличила.
— Думаю, что брыллиант, мать его! — не дождавшись моего ответа, делает заключение Варя. — Ну и дура же ты, Катюха!
А по моей щеке уже предательски катится слезинка. Согласна — я дура еще та…
Варя, заметив мой расстроенный вид, обхватывает меня за плечи и прижимает к себе.
— Катюш, котенок, ну что ты?
И тут я уже сдержаться не могу. Обняв подругу реву уже в голос.
***
Через час сидим с Варей на кухне, заливаем горе Пшеничной.
— Надо было мне уйти, — укоряет себя моя собутыльница. — А я, дура, послушалась тебя. У тебя же был такой вид, будто за тобой НКВД пришло, арестовывать, а не Кирилл Иванович с предложениями повеселиться. Даже с парашютом звал попрыгать. Хи-хи… Я бы попрыгала. А что, прикольно же. Эх! Надо было мне уйти. Вы бы договорились…
— Ага, — скептически поддакиваю я, выуживая хрустящие соленые огурцы из банки. Закуска скромная, но под водочку само то. — Договорились бы. Ага. До чего договорились? Ты видела его? Глаза горят, штаны топорщатся. Он бы меня прям в прихожей разложил, — закатываю я глаза.
— Ну и правильно бы сделал, — отвечает подруга хрустя соленым огурцом. — А сейчас что? Ушел ведь и не вернется же. Гордый.
И прежде чем позволить моим слезам выплеснуться новой волной, Варя, проглотив огурец, затягивает песню страдалицы-тетушки Чарли из Бразилии:
— Любовь и бедность навсегда,
Меня поймали в сети.
По мне и бедность — не беда,
Не будь любви на свете-е-е…
Я тут же подхватываю, и теперь мы в два голоса горланим:
— Зачем разлучница-судьба
Всегда любви помеха?
И почему любовь — раба
Достатка и успеха-а-а-а…
Лай-лай, лай-лай…
В конце второго куплета, когда наш дуэт по децибелам достигает почти оперных высот, а тела готовы рвануть по коридору в горячем страстном танго, краем уха слышу звонок своего мобильного.
Варя застывает с открытым ртом. Я тоже. Может Кирилл?
Бросаюсь к аппарату и отвечаю, не глянув, кто же там все-таки на проводе.
— Да… Стас?
Смотрю на Варю, которая неодобрительно хмурит брови.
— Ну-у… почему бы и не сходить, — продолжаю разговор. — Ладно. Договорились.
Кладу телефон на стол и наблюдаю осуждающую ухмылку подруги, мол «Кать, ну и нахрена тебе это?»
— Пойдешь со Стасом в клуб? — качая головой, спрашивает она.
— А почему бы и нет? — отвечаю, складывая руки на груди.
— Кать, это, конечно, твое личное дело, но этот Стас даже близко не валялся с тем твоим Кириллом. У этого Стаса все напускное и показушное. Ты разве не видишь? Я, как твоя лучшая подруга, советую тебе: с кем с кем, а со Стасом быть поосторожнее. Не серьезный он. Еще со школы было понятно, что разгвоздяй.
— Ну вот, как раз Стаса мне можно не опасаться. Мы ж его знаем вдоль и поперек. Он безобидный, хоть и показушный. Зато он веселый. А мне сейчас надо как-то взбодриться после разрыва с Игорем и после шока от Кирилла Ивановича. Честно, авторитет этого красавца-богача на меня уже давит так, что дышать трудно…
— Ой, Кать, чуть не забыла, — восклицает Варя и несется в прихожую к своей сумке. — Я ж тебе электрошокер раздобыла. У нашего охранника больничного выпросила. У них там на складе есть списанные, так он мне одолжил. Вот, держи.
Я разглядываю черный пластиковый предмет в форме пульта от телека с двумя железками в виде усов.
— А он вообще работает?
— Конечно. Но надо на зарядку ставить периодически. Нет! На мне не пробуй, — предупреждающе восклицает Варя, когда я беру в руки электроприбор. — И используй только в крайнем случае.
Я благодарю подругу и обещаю, что буду соблюдать меры предосторожности. Сидим несколько минут в молчании, закусываем огурцами.
— Ты все носишься со мной, как с ребенком. Спасибо, конечно, — нарушаю я тишину. — Ты лучше скажи, что там у вас с вашим доктором?
— Все по-прежнему, — вздыхает Варя. — Он же женат. Ты знаешь. А семью я разрушать не буду. У меня, видишь ли, тоже есть принципы.
Да, знаю я про Варину любовь на расстоянии. В больницу, где она работает медсестрой, год назад устроился новый заведующий отделением. Симпатичный мужик и Варе он очень нравится. К слову сказать, он тоже ей уделяет, хоть и маленькие, но знаки внимания. Варя же, узнав, что он женат, предпочитает держаться на расстоянии.
Жаль мне Варюху, переживает ведь. А вообще, она классная — добрая, умная, хозяйственная и очень ответственная. Ей бы такого же парня — доброго, сильного, ответственного и хозяйственного. У них бы была прекрасная семья и куча детишек. Я даже улыбаюсь, представив себе такую картину.
Чокаемся с Варюхой, выпиваем по пятьдесят и затягиваем уже более оптимистичную песню про цветущую калину.
Эх, жизнь бывает несправедлива к хорошим людям. Но кто знает, эта самая жизнь, может быть, еще повернется к нам с подругой солнечным боком. Хотя, мы не настолько наивны, чтобы нам хотелось улётного счастья, мы уже достаточно созревшие, чтобы надеяться на нормальную приятную стабильность…