У подножия Саян

Кудажи Кызыл-Эник

— Слово предоставляется старейшей колхознице нашей артели тетушке, простите, товарищу Ондар Намчалбаа.

Среди собравшихся прошел легкий смешок.

Тетушка вышла вперед и достала из нагрудника свернутый вчетверо лист бумаги. Некоторое время она то подносила его к глазам, то отдаляла, словно бы стараясь прочесть, что там написано.

— Уважаемые товарищи меха... механиза... — Взглянув на председателя, сказала: — Что-то я не разберу, тарга.

Присутствующие добродушно рассмеялись.

— Наверное, «механизаторы», — торопливо заметил Кончук,

не глядя на тетушку.

Тос-Танма снова уставилась в листок:

— Уважаемые товарищи механизаторы! От имени колхозников «Чодураа» передаю вам пламенный привет! Труженики нашего колхоза под прямым руководством правления колхоза добились за... за-ме... чательных успехов. Сель-ско-хо-зяйственная техника, наши замечательные специ-специа...

— Спе-циа-листы! — не выдержал Кончук.

— Тьма-тьмущая! — ворчала тетушка. — Не могу разобрать чужой почерк. Не могли написать покрупнее?

Люди смеялись.

— Не тяните, товарищ Ондар, — взмолился Кончук. Тетушка Тос-Танма откашлялась:

— ...Наши специалисты оказали нам большую помощь. По решению правления колхоза создадим комп-плек... ком-плекс... Ой, тьма-тьмущая, опять не могу понять эти буквы. Ну и пишете вы, тарга!

Эрес, стоявший на трибуне, наблюдал за людьми. Вот чуть ли не в первом ряду прижал к уху коровий рог Мыйыс-Кулак, слушает. Чуть поодаль Долаана. Она в легком пальто, несмотря на морозец. Выждав момент, Эрес посмотрел ей прямо в глаза, Долаана сделала вид, будто не заметила его.

Между тем тетушка Тос-Танма мучилась над текстом, а Кончук, весь красный то и дело поправлял шапку.

— Там сказано: «Создадим механизированную комплексную полевую бригаду!»

Тетушка Тос-Танма повторила фразу упавшим голосом.

Стоявший рядом Дажысан участливо предложил:

— Говорите, как умеете. Своими словами...

— Понятней будет! — послышалось из толпы.

Тетушка свернула бумагу, сунула ее в карман и, словно не веря предоставленной свободе, набрав воздуха, разразилась зычной скороговоркой.

— Товарищи! Ребята-трактористы! Родные, знакомые, друзья! Действительно, сегодня хороший день. Я ведь тайком ото всех убежала в поле, чтобы встретить вот эти машины. — Она переступила с ноги на ногу, тяжело повертываясь своей богатырской фигурой.

— Я даже немного проехалась на тракторе. Да, сегодня у нас праздник, праздник труда. Это надо понять, почувствовать... А вы чувствуете? — Она ткнула пальцем куда-то в сторону, там стояли два взлохмаченных парня с неестественно розовыми лицами, явно навеселе. — Ну! Чего глаза пялите? Доверие надо отмечать не выпивкой, а работой, товарищи! Правильно я говорю? — Колхозники одобрительно зашумели. — Была бы я помоложе, сама бы села на трактор. Жаль, отец мой поторопился, родилась рановато...

— Вы, пожалуйста, покороче, товарищ Ондар. Время идет, — предупредил Кончук.

Тетушка Тос-Танма будто не слыхала:

— Парторг дело говорил. Кончук тоже. Мобилизация и так далее. Но не забудьте, уважаемые, о главном — о людях. Одной мобилизацией поля не вспашешь. Надо улучшить условия. В

некоторых домах хуже, чем в юрте. Ни столов, ни стульев. Правда, мы не выплачиваем долги. Каша пустовата. Но если нет денег, почему нельзя дать взамен вещи, мебель? Это сделать нетрудно. У нас немало мастеров на все руки. Мы совсем забыли про стариков Дамдынная, Самнаара. Они могут сделать все, что нужно, все, что закажут. У меня есть предложение открыть столярную мастерскую.

Упала тишина. Люди обдумывали слова Тос-Танмы.

— А посмотрите на нашу молодежь, — продолжала тетушка. — Придешь в клуб, нечем дышать. Сарай, а не клуб! Ни хорошей музыки, ни театра, одно кино, и то рвется. Вот они, молодые, и бегут в город. Какой интерес в глуши? Мне бы сбросить лет двадцать — тоже сбежала бы... Сейчас техника в наших руках. Культура нам нужна. Мое дело сказать, а вот ихнее — решать. И думать головой, конечно.

Никто не прерывал тетушку.

— Я кончаю, кончаю, — отставила она ладонь в сторону председателя. — Вам, тарга Кончук, народ верит. Поэтому снова избрали. Но если вы... — Тос-Танма погрозила Кончуку пальцем. — На следующем собрании я за тебя руку не подниму. Не шучу, тарга. И люди шутить не станут, верное слово.

— Ну, все, что ли? — Спросил Кончук, не поднимая глаз. Щеки его пошли пятнами, нос пунцовел.

Он занял место тетушки, но она вдруг закричала:

— Ой, тьма-тьмущая, подожди немного, тарга! Совсем забыла про этих ребят, про трактористов. — И, протиснувшись между Кончуком и парторгом, раскрыла мощные объятия:

— Ребята! Сыночки! Пусть мои слова не пугают вас. Агылыг — замечательный край, богатый. Жизнь здесь хорошая, девушки — золото. Хорошо работайте, остальное приложится. Вот и весь мой наказ.

После собрания люди долго еще не расходились, обступив тракторы.

Проходя мимо Долааны, Эрес поймал вспыхнувший из-под ресниц взгляд. Ему стало тепло и радостно.

Третий час в правлении колхоза идет спор о том, когда начинать вспашку.

Судя по всему, Кончук не спешит. Он хотел действовать наверняка — сначала засеять обжитые земли, а уж потом, как дань загоревшимся дружкам Эреса — трактористам, попробовать «на зуб» целину. И это недомыслие — иначе Эрес не мог назвать маневры Кончука — бесило парня. Он долго крепился, поглядывая на Дажысана, подозревая уже всех и каждого в намерении затянуть дело, успех которого очевиден. У него, Эреса, в руках была бумажка с точными расчетами. Все говорило за то, что медлить нельзя.

Дополнительно тысяча центнеров — вот о чем говорили подсчеты. Почему? Очень просто: земля лежит у таежного подножия, засухи не боится, воздух влажный. Во-вторых, воды Агылыга можно повернуть в степь. Поливные земли, безусловно, дадут огромные урожаи.

— Так что ж вам еще надо! — почти прошипел Эрес, пригнувшись над столом, словно собирался прыгать на правленцев. — Чего опять ждать? Следующей весны? Ну хоть небольшой кусок можно освоить? Чтобы доказать маловерам, черт возьми! Или опять ждать указаний, когда следующий Пленум за нас подумает?!