У роз нет запаха и вкуса

Болейн Лея

Наверное, если бы со мной сейчас был Вильем, я смогла бы расслабиться. Да, такие, как он, обеспеченные бездумные красавчики, не заслуживают уважения, доверия и даже простой симпатии, но если бы я могла выбирать… Кожа Вильема была упругой и гладкой, как у мраморных статуй древних богов, он строен и у него музыкальные длинные пальцы. Я вспомнила румянец на его лице, который так легко можно было бы опрометчиво списать на смущение. Мортон протолкнулся в меня резко и до конца, я выдохнула — и снова бросила взгляд на лицо мальчишки. В какой-то момент мне показалось, что он приоткрыл глаза — и снова закрыл их…

В руках Мортона

я плавилась от стыда и отвращения, а его голос, все те невообразимые непристойности, что он плёл, точно паук — паутину кружев, его горячее возбуждение сводили меня с ума. Я почти ненавидела незнакомца Вильема — если бы не он, Мортон не подверг бы меня такому унижению, и в то же время мне было невыносимо ожидание его реакции, я почти хотела, чтобы он уже проснулся и увидел нас. Хотела получить подтверждение своего первоначального мнения о его фривольной распущенности — и одновременно ещё раз хотела увидеть проступивший румянец на его щеках.

— Он тебе понравился, верно, маленькая развратная дрянь? — забормотал Мортон, опять подтягивая меня к себе, прикусывая то и дело мочку уха. — Я сразу увидел, как ты на него смотришь. Хочешь молоденького тела? Хочешь, чтобы это он проделывал с тобой всё это, а не я? Только попробуй, и я тебя убью. Выпущу кишки и нарежу их кольцами, как колбасу. Я-то знаю, ты только прикидываешься святой невинностью, но в душе ты та ещё шлюха, у меня на вашу породу особый нюх. Спутаешься с Вильемом или с кем-нибудь другим — я убью вас обоих, поняла? Самсур будет следить за тобой. Молчишь? Молчи. Ни звука.

Я молчала и так.

Совершенно внезапно ладонь мужа легла мне на живот, скользнула вниз, и я замерла — Мортон никогда так не делал, при всей его извращенной натуре он был достаточно единообразен и склонен придерживаться одного сценария, одних и тех же поз длительное время. Я была уверена, что смены декораций для него достаточно, однако сегодня он явно был не в себе.

— Я хочу, чтобы ты кончала. Здесь и сейчас. Со мной. Перед ним.

Мне захотелось только истерически расхохотаться. Ещё чего! Все его судорожное пыхтение за моей спиной, копошение пальцами и прочее оставляло меня холодной. И хотя сейчас промежность, по которой скользили пальцы Мортона, была влажной, его поглаживания нисколько меня не трогали.

— А чего ты хочешь?

…о, да, Мортон определённо помешался, если спрашивал такие вещи. Его никогда не интересовало, чего хочу я.

— Ты не хочешь меня, но хочешь его? Чтобы он с тобой это делал? Хочешь, я возьму его руку и буду трогать тебя ею?

Я закрыла глаза. Отвечать или вступать в спор не было никакого смысла. Мортон продолжал мерно, с нажимом двигаться во мне и теребить пальцами влажные липкие складочки, а я вдруг представила, что рядом со мной действительно светловолосый Вильем.

Представила, что он проснулся. Смотрел на нас, в непонимании и ужасе, но почти сразу ужас сменило вожделение и желание. Настолько нестерпимое желание, что он перебрался на край кровати, протянул ко мне руку и неуверенно коснулся меня. В моей фантазии разбалованный смазливый хлыщ был неопытен и невинен. Он прикасался к моей груди, поглаживал живот, чувствуя лёгкое давление члена Мортона изнутри, и, наконец, оттолкнул руку Мортона и заменил своей.

Меня точно пронзило разрядом тока, и я чудовищным усилием не дёрнулась. Мортон не убирал пальцы, а я с каким-то томительным удовольствием думала о том,

как Вильем опускается рядом, смотрит на меня снизу вверх, как он ловит губами мои губы, соски, втягивая их в рот, облизывая по кругу, наконец, проводит языком между ног, и его глаза в этот момент становятся совсем тёмными и туманными…

Низ живота свело сладкой судорогой, я толкнулась лбом о столик так, что, наверное, могла бы разбить себе лоб. Мортон замер, и в наступившей абсолютной тишине Вильем повернулся на бок. Его дыхание оставалось глубоким и ровным. Мортон вышел из меня, прыснул на спину, ладонью размазал семя по пояснице, а я с трудом отцепила почти что онемевшие пальцы от стола, не зная, понял он или нет.

— Убью, — прошептал Мортон мне в ухо. — Не смей даже смотреть в сторону Вильема Хоринта.

…возможно, ему было неизвестно, что запретные плоды — самые сладкие.

Глава 4

Ровно без пяти минут девять я стояла у входа в фамильную библиотеку, гордость Койнохолла. Книги, как магические, так и самые обыкновенные, заботливо собирало несколько поколений семьи Койно — некстати я подумала о том, что если Мортон не изменит свой взгляд на детей, род его оборвётся, ведь ни сестёр, ни братьев у него не было — бездетную леди Элону, мерзкую серую крысу, можно было не принимать во внимание. Меня, по правде говоря, такой ход событий только бы обрадовал — если можно назвать радостью то, что, как и все прочие чувства, было изрядно приправлено едкой горечью. Детей я любила, но растить ребёнка Мортона, день за днём ожидая, когда в нём проступят черты мужа? И неизвестно, не решит ли супруг приобщить малыша к своим извращённым фантазиям — сама мысль об этом наполняла меня брезгливым ужасом.

Лучше пусть будет как будет.

Судя по прошедшей ночи, безумие Мортона оказалось заразно. Конечно, отрезвление наступило быстро, но первый раз за шесть лет брака испытанное после фантазий о юном красавчике удовольствие всё ещё то и дело отдавалось сладкой дрожью в ногах. И потому сейчас я искренне надеялась на то, что Вильем окажется нерадивым учеником и ни в какую библиотеку не отправится, предпочтя сон или безделье. Картинки с его участием, мелькнувшие в моём воображении, нет-нет, да и вставали перед глазами, вызывая странные чувства и желания, от которых мне хотелось освободиться. Разумеется, я не собиралась путаться с этим мальчишкой — интересно, сколько же ему лет..? Угрозы Мортона не были пустым звуком, это я понимала. Но даже без них… Последнее, что мне нужно — ветреный смазливый любовник. Даже тех шести — десяти раз в год, когда муж навещал мою спальню, было слишком много.

— Доброе утро, леди.

Хлыщ не проспал и не забыл о договорённости, и сейчас стоял передо мной, поглядывая на меня из-под пушистых тёмных ресниц, как мне показалось, с насмешкой, припорошённой светской любезностью. Он… он мог действительно не спать этой ночью и видеть нас. Или слышать. Не в силах контролировать проступивший на щеках румянец, я резко ответила:

— Доброе ли?

Вильем выглядел бесстыдно полным сил и одет был с иголочки, впрочем, я невольно отметила расстёгнутые пуговицы на его рубашке. Повернулась к нему спиной и подошла к двери. Перед уходом Мортон снабдил меня подробными, но устными инструкциями о том, как открывать замок, чтобы магическая защита не сработала, и теперь мне надо было сосредоточиться.