Убийства в стиле Джуди и Панча

Карр Джон Диксон

– И все же, – сказал Г. М., – я склонен сомневаться в том, что этот замок был взломан снаружи.

Он вразвалочку вернулся в комнату, водя очками вверх-вниз по носу. В этот раз Г. М. все-таки снял панаму, что вернуло ему прежний облик. Усевшись в кресло, он посмотрел на череп, лежавший перед ним на столе; Г. М. был почти такой же лысый, как и череп; они представляли собой странную пару, смотревшую друг на друга в стерильном врачебном кабинете, освещенном неприятным светом.

– В чем я абсолютно уверен, – решительно добавил он, – так это в том, что убийца прямо сейчас находится под крышей этого дома.

Знаете, мои тугодумы,

каждый раз, когда я играю в эту игру «погоня за убийцей», то обнаруживаю, что осваиваю один или два новых пути. Я кое-чему учусь. Вы назвали эту историю чем-то вроде кукольного спектакля. Как ни странно, вы правы во многих смыслах. Это действительно похоже на спектакль «Панч и Джуди» в том смысле, что все происходит наоборот. При расследовании обычного убийства мы прежде всего натыкаемся на труп на полу, а вокруг него что-то бормочут шестеро подозреваемых. Затем мы выстраиваем подозреваемых в ряд и тщательно их допрашиваем. Если бы ты, Кен, вел запись этого дела, ты бы посвятил первые шесть глав всестороннему допросу, в котором приводились бы интимные подробности о подозреваемых лицах, фиксировались бы их многозначительные улыбки и их ответы на вопрос о том, где они были ночью пятнадцатого июня. А потом ты мог бы спокойно развлекаться: отправиться домой, затеять скандал в кабинете дантиста, броситься спасать девушку (если таковая найдется) и забыть про все эти показания до тех пор, пока в конце не придется их вытащить из шляпы.

Это нормально. Но, чтоб мне сгореть, в этом деле у нас все перевернуто с ног на голову. Сначала было развлечение, арлекинада в пригороде. Ты разыграл свою веселую пантомиму еще до того, как кто-либо (включая меня) понял, что происходит. И когда мы все-таки узнали, что происходит, в этом убийстве все еще не было никакого смысла. Ну и в конце концов мы начинаем допрашивать подозреваемых.

Допросить их раньше мы не могли, потому что у нас не было необходимых улик. Было бы бесполезно спрашивать у них: «Где вы были в промежутке между такими-то часами?», потому что мы до сих пор точно не знаем, когда и как яд был передан Хогенауэру. Все сводится к этому единственному вопросу. И мы должны атаковать их новыми свидетельствами, которые были обнаружены. Эти новые свидетельства включают в себя два совершенно не связанных между собой вопроса: 1) Жив Л. или нет? 2) Как наличие или отсутствие Л. связано с фальшивыми деньгами? Ага. На первый взгляд это похоже на попытку найти связь между кактусом и ведром селедки, но когда мы сопоставим эти два факта, то получим истину. Итак, людей будут приводить сюда, одного за другим, и мы должны выяснить правду до рассвета.

– И я полагаю, у тебя есть какое-то представление о том, какова правда? – раздраженно спросил Чартерс.

– У меня? Конечно есть, сынок.

– Чепуха. Эта мистификация.

– Хочешь поспорить, да? – сказал Г. М., ухмыляясь. – Дэвис!

Этот окрик убедил сержанта Дэвиса в том, что назревают неприятности.

– Подозреваемые будут входить сюда один за другим, – продолжал Г. М. довольно вяло, – и… да, я думаю, мы начнем с миссис Антрим. Идите и приведите ее, сержант. Делайте свои ставки, леди и джентльмены. Кто виноват? Говорю вам, мои тугодумы, в ближайшие полчаса кому-то придется проявить немыслимые актерские способности.

Глава пятнадцатая

Три телефона

Г. М. был прав. Мы будто увидели всех этих людей в новом свете. Мы знали их, но в то же время не были

знакомы с ними, и теперь нам предстояло узнать, какими они были на самом деле. Мне пришло в голову, что я встречался с каждым из них, когда был в каком-то маскарадном костюме и надевал на себя соответствующую маску. Было любопытно понаблюдать за реакцией миссис Антрим, когда она обнаружила Настоящего Полицейского, сидевшего за столом в обычной одежде. Г. М., очевидно, тоже так подумал.

Миссис Антрим вошла уверенным шагом. Первым человеком, на которого она посмотрела, была Эвелин, и они обменялись оценивающими взглядами. Миссис Антрим выглядела более ухоженной и опрятной, чем казалась в «Лиственницах». Ее соломенного цвета волосы были разделены пробором и гладко зачесаны за уши. Веки казались немного припухшими, но лицо казалось бесстрастным. Теперь на ней поверх белой шелковой блузки было коричневое пальто. Чартерс выдвинул для нее стул, и она поблагодарила его едва ли не игриво. Когда она увидела меня, то вообще никак не показала, что мы знакомы. Просто ее глаза стали чуть более напряженными.

– Садитесь, мэм, – прогремел Г. М. – Ну-ну, устраивайтесь поудобнее… Такая красивая и привлекательная девушка! Я говорю, нам жаль, что мы потревожили вас, ворвавшись сюда, и…

Казалось, она недоумевает, оглядываясь по сторонам.

– Ах, это? Все в порядке. Я не возражаю. Я все равно не смогла бы уснуть. Но почему вы снова позвали меня сюда? Что еще я могу сказать? Я рассказала вам все о яде. Я рассказала все, что случилось со мной сегодня вечером – прошлой ночью в Мортон-Эбботе. – Ее взгляд скользнул мимо меня. – Я также рассказала это тамошнему полицейскому, который оказался фиктивным полицейским. Я полагаю, он был одним из ваших людей. Как вы думаете, это справедливо?

– Справедливо, мэм? Что справедливо?

Она открыла было рот, но ничего не ответила.

– О чем вы хотели меня спросить?

– Сейчас, сейчас. Не об этом речь, мэм. С тех пор всплыли новые улики. Это может звучать нелепо, и вы, вероятно, не понимаете, к чему я клоню. Просто отвечайте на вопросы, как послушная девочка…

Это был лучший способ воздействовать на нее, ибо она встряхнулась.

– Вам незачем обращаться со мной как с ребенком, – холодно сказала миссис Антрим. – Я вполне способна понять, что самые глупые вопросы могут быть важными. Или могут вам казаться такими.

– А-а-а! Так-то лучше. Какая ваша девичья фамилия, мэм?

Она продолжала пристально смотреть на него.

– Итак, – произнесла она ровным тоном, – значит, вы знаете.

– Ваше имя и девичья фамилия?

– Элизабет Энн Лорд.

– И, если вопрос не покажется вам оскорбительным, как звали вашего отца?

Она кивнула и быстро произнесла:

– Вы говорите «звали». И вы совершенно правы. Моего отца звали Джон Стюарт Лорд. Он мертв.

– Тот самый Л.? – небрежно бросил Г. М.

– Так мне сказали. Я никогда его толком не знала. И я… я не видела его с тех пор, как была ребенком.

– Когда вы узнали, что он мертв?

– Всего три дня назад. Поступило уведомление из полиции Питсбурга, штат Пенсильвания. Также длинное письмо из адвокатской фирмы. – Ее дыхание участилось, а щеки порозовели. – Минуту назад я сказала вам о справедливости. Я буду честна, если хотите. Это как-то связано с моим отцом? Почему вы шпионили за нами?

– Шпионили?

Она сделала жест, который выдавал ее беспокойство и беспомощность.