Убийство от-кутюр. Кто подарил ей смерть?
Шрифт:
Затем настало время разрезать торт, и эта церемония прошла под дружные и восторженные смешки гостей. Кусочки торта разложили на тарелки, но и тут Генри обратил внимание на то, что их почему-то оказалось восемь, а не девять.
— А как же вы, леди Бэллок? Вы же забыли про себя!
— Нет, я ничего не забыла. Как вы могли такое предположить, Генри, дорогой вы мой! — И она громко расхохоталась. — Нет-нет. Дело в другом. Вот Примроуз, например, знает, как я обожаю марципаны. И этот сказочный домик на торте предназначается мне, и только мне. — Леди Бэллок наклонилась над тортом и ловко срезала ножом
Кристэл встала, с домиком в одной руке и бокалом шампанского — в другой.
— А теперь, дорогие мои, — провозгласила она, — я выпью за вас, а потом буду наслаждаться вашим чудесным марципаном и вдыхать аромат ваших восхитительных роз. И еще я обязательно открою эти два интригующих подарка, и мы все будем пить шипучее вино, и выпьем все до последней капли! Я не хочу ничего оставлять на завтра! Но сначала… — Она повернулась к Генри: — Как наш почетный гость, Генри все попробует сам.
И она поднесла к его рту пальчики с марципаном. Чувствуя себя довольно глупо, он не нашелся, как поступить в данном случае, и попросту отхватил от домика изрядный кусок. Вкус оказался потрясающим. Все зааплодировали.
— Теперь шампанское!
— Но я ведь уже… — запротестовал Генри, но его никто не слушал.
— Из моего бокала! — решительно скомандовала Кристэл. Генри отпил пару глотков. Вино, разумеется, также оказалось превосходным.
— Теперь розы! — Кристэл подняла со стола вазу с цветами и сунула ее детективу прямо под нос. Он зарылся лицом в цветы и с удовольствием вдохнул полную грудь аромата.
— А-ах! — с благоговением протянула леди Бэллок, и в этом полустоне чувствовалось настоящее облегчение. — Ну а сейчас… мои дорогие, пусть мой день рождения станет счастливым и для вас тоже!
Все повскакивали со своих мест, поднимая бокалы. Кристэл, смеясь, отщипнула кусочек марципана, прожевала, запила вином и вдохнула розовый аромат.
— Какое блаженство! Божественно…
И замолчала. Глаза ее округлились и вылезли из орбит, она принялась нервно чесать щеки и лоб, затем схватилась рукой за шею, хватая ртом воздух… Генри рванулся к ней, но лицо ее побагровело, она захрипела. Генри успел подхватить ее, и она обмякла в его руках, как тряпичная кукла, теряя сознание.
— Ради Бога, позовите врача! — закричал Генри. — Скорей!
Долли побледнела и выбежала в коридор.
— Отойдите от нее подальше! Все! Я буду делать ей искусственное дыхание.
Примроуз разрыдалась. Вайолет окаменела и замерла на месте. Дэффодил отчаянно визжала, Чак тщетно пытался ее успокоить. Пит стоял позади Генри, переминаясь с ноги на ногу, как большой неуклюжий пес, который хочет помочь хозяину, но не знает, что нужно делать и как вести себя.
Через минуту в комнату вернулась Долли.
— Доктор сейчас приедет. — Сообщив это еле слышным голосом, она покачнулась и ухватилась за дверной косяк, чтобы не свалиться прямо в гостиной.
Генри поднял на нее глаза и серьезно проговорил:
— Кажется, сердце остановилось. Я буду продолжать искусственное дыхание, но…
— Она умерла! — истошно взвизгнула Долли. — Крис умерла!
И она не ошиблась.
Глава 6
Эмми
Эмми проводила всех до их комнат и ненавязчиво предложила некоторое время побыть там. Никто не стал оспаривать, что именно Генри должен был заниматься леди Бэллок, а Эмми в данном случае выступала в роли его адъютанта и правой руки. Даже Дэффодил приутихла, и все родственники, казалось, находились пока что в состоянии ошеломления, словно все еще не понимали, что же произошло. Эмми спустилась вниз, в гостиную.
Генри, оторвавшись от своего бесполезного занятия, заявил:
— Все без толку. Но я не оставляю надежды и буду стараться оживить ее, пока не приедет врач. И никто не должен сейчас покидать дом.
— Все разошлись по своим комнатам, — сообщила Эмми. Ей стало плохо, ее подташнивало, голова кружилась, и она старалась не смотреть в сторону Кристэл, в особенности на ее белое, лишенное живых красок лицо.
— Все равно тебе лучше понаблюдать за ними. Насколько мне известно, в доме всего два выхода — парадный и черный. Иди и внимательно следи за всеми перемещениями. Но сначала, конечно, позвони в полицию.
— В полицию?
— Конечно.
— Но ты ведь…
— Я здесь неофициально, — напомнил Генри. — И уже успел прозевать все самое главное. Так что иди и немедленно позвони в местное отделение. Скажи, есть подозрение на отравление каким-то ядом.
Эмми ничего не ответила и молча вышла. Генри вернулся к изматывающему и пустому занятию. Когда приблизительно через минуту дверь отворилась, он, не поднимая головы и не глядя в сторону вошедшего, глухо спросил:
— Что они говорят?
— Простите, что вы сказали?
Голос оказался женским, причем довольно приятным. Генри резко выпрямился. У двери стояла симпатичная молодая брюнетка с удивительно большими глазами. Прежде Генри не приходилось видеть ее в этих местах.
Заметив его растерянность, незнакомка быстро его успокоила:
— Я врач. Можно мне осмотреть ее?
— Доктор? — удивился Генри. — Но как же доктор Гриффитс…
— У него выходной сегодня, он уехал, а я его временно заменяю. Надеюсь, теперь вы позволите мне…
Генри с облегчением уступил девушке свое место. Она опустилась на колени и начала осмотр. Очень скоро она констатировала, вставая:
— Она мертва. Боюсь, вы правы. Скорее всего смерть была мгновенной. — Она помолчала секунду. — Я забыла представиться. Моя фамилия Мэссингем.
— А моя — Тиббет, — сообщил Генри. — Я… то есть я и моя супруга… мы приглашенные на уик-энд.