Убийство в лунном свете
Шрифт:
Помня, что Жюстина отозвалась о Баке как о «тёмном» человеке, я внимательно его оглядел, насколько мне это удалось на таком расстоянии. Нечего особенно странного я в нём не заметил. Он был высок и сухопар, как и брат его Рэнди, но одет гораздо более неряшливо. А сходство между ними было настолько сильным, что я понял, отчего, когда Рэнди испугался, что найденный мною мертвец мог оказаться Баком, то спросил: «А на меня он не был похож?» Правда, Бак был на несколько лет старше, о чём свидетельствовала лёгкая седина, тронувшая его волосы, а ещё он носил встопорщенные усы, делавшие его
Кингмэн поговорил с Барнеттом всего минуту и быстро вернулся к машине. Усевшись в неё, он сказал:
— Я спросил его, не сбегал дли Вольф — это его собака, — не сбегал ли Вольф сегодняшней ночью, или не слыхал ли он лая какой-нибудь чужой собаки. На первое он ответил «нет», но сказал, что приблизительно в полдвенадцатого у его собаки случился приступ дикого лая, и он вышел посмотреть, не забрался ли какой-нибудь зверь в курятник или ещё куда-то. Никого не увидя и ничего не услыша, он велел Вольфу замолчать и вернулся в дом.
— Это было как раз в то самое время.
Лицо шерифа стало серьёзным.
— Собаки — странные существа, — проговорил он. — Вот взять Вольфа — он, я слышал, и на сторожевого пса-то не тянет. И всё же, если тут рыскал какой-то зверь — скажем, крупный, — то и Вольф мог разнервничаться, как Бак описывает. Насчёт человека я сомневаюсь, если только… если не один из тех маньяков, про которых ты говорил, не ли… Как его там?
— Ликантроп, — повторил я. — Не знаю. То, что они вроде бы пахнут по-звериному, это всё из разряда относящихся до них суеверий, как и то, что они покрываются шерстью и отращивают себе клыки. Но у собак особые чувства, нам недоступные. Не исключено, что собака способна учуять нечто вроде… вроде подобного сумасшествия.
— Возможно, «оно», кем бы ни было, приблизилось к дому с желанием убить Бака, но собака его отпугнула; оно вернулось на дорогу и встретило там Фоули, и тогда…
— Не называйте его «оно», — сказал я. — А то меня мороз подирает по коже. Ликантроп — всё человек; «он» или «она». Хоть обезумевший.
— Как его по буквам? Мне бы тоже не мешало повысить образование.
При этих словах шериф вынул из карманов какой-то старый конверт и карандаш и записал слово «ликантроп», которое я продиктовал ему по буквам. К этому времени мы уже въехали в город, и я спросил его, где он хочет, чтобы я его высадил.
— Полагаю, Корделл уже вернулся в свой офис, — сказал шериф. — А если и нет, то до моей конторы от него всего квартал. Хочу дать ему эту землю; пусть посмотрит, содержится ли в ней кровь.
Я взглянул на свои часы; ещё не было и часа, так что я решил пойти с ним. Ведь я был столь же заинтересован в анализе этой горсти земли.
Корделл был у себя; он только что пришёл. Развернув конверт, он взглянул на нашу землю и произнёс:
— Если здесь только следы крови, то для того, чтобы их обнаружить, понадобится некоторое время. Но если это то, что вы думаете, — земля, пропитавшаяся кровью, потому что на ней была целая лужа этой жидкости, — я скажу вам об этом уже через пять минут.
Шериф выразил намерение подождать; я ему вторил, но прибавил просьбу воспользоваться телефоном
Корделл исчез в какой-то задней комнате, я же позвонил Эмори. Трубку поднял Рэнди, немедленно передавший её своему хозяину.
— Прошу прощения, мистер Эмори, но прибыть к вам в первую половину дня я так и не смог, — начал я. — Тут кое-что произошло. Когда же мы увидимся? Вечером вы будете дома?
— Непременно, Эд, — ответил Эмори. — Буду дома весь вечер. В котором часу мне вас ожидать?
— Не договориться ли нам опять на девять? Мы ужинаем с миссис Бемисс, и мне хотелось бы иметь время сперва кое-что обсудить с ней.
— Прекрасно, только постарайтесь больше не натыкаться на мертвецов, хорошо?
— Обещаю. Если и наткнусь — пройду мимо.
Повесив трубку, я увидел, что Кингмэн занят чтением энциклопедического тома, который он перед этим снял с одной из многочисленных книжных полок. Заглянув ему через плечо, я заметил ключевые буквы «ЛИ» в углу страницы, которую он изучал — иными словами, он проверял те сведенья, которые усвоил от меня по ликантропии. Я и сам не прочь был бы об этом почитать, но делать это через шерифово плечо не стал. Я ведь смогу прочесть о ликантропии и позже, в библиотеке, если только шериф не отложит тома до того, как коронер к нам вернётся.
Но коронер справился быстрее, не прошло даже пяти обещанных минут.
— Всё в порядке: это кровь, — объявил он. — Ваша земля вся пропитана кровью. Где вы её набрали?
Кингмэн рассказал ему, а затем спросил:
— Не можешь ли сказать — это кровь Фоули Армстронга?
Корделл уселся за свой стол — на стул, способный вращаться.
— Думаю, я мог бы сказать… если бы имел образец крови Фоули для сравнения. Но только где его взять? Сейчас ему и самому чертовски этого не хватает.
Вид у Кингмэна был озадаченный, и я предложил:
— Можно попытаться достать образец его крови у него дома. Я имею в виду — у него могла пойти кровь носом, он приложил платок, и этот платок ещё не постиран; он мог порезаться во время бритья, и немного крови осталось на полотенце — ну и ещё что-нибудь подобное.
— Джек, стоит попытаться, — отвечал шериф. — И если ты не добудешь образца, посмотрим, нельзя ли будет выяснить у миссис Армстронг, не записана ли где-нибудь группа крови её мужа. В армии он служил, нет?
— Не-а. Слишком юн для одной войны, слишком стар для другой.
— Это плохо. Армейская метрика содержала бы его группу крови. Выясни, не делалось ли ему переливаний, либо не состоял ли он в донорах. В обоих случаях записи в медицинской карточке должны содержать группу крови.
— Но ведь вы не сможете идентифицировать кровь по одной лишь записи о группе крови, — спросил я, — не так ли?
Корделл развернулся на своём вращающемся стуле, чтобы обратиться ко мне лицом.
— Зато если кровь окажется не того типа, мя сможем это установить. Группу крови из этой земли я установить могу, хотя ещё не сделал этого. Назовём её «группа Б». Тогда, если мы выясним, что у Фоули «группа А», мы будем знать, что тело, виденное вами на Дартаунской дороге, — не его.