Учитель. Назад в СССР. 2
Шрифт:
— Егор, что происходит, а? — пискнула Ниночка, первой приходя в себя.
— Весна-а-а… — задумчиво протянул я, пытаясь понять, что нашло на строгую интеллигентную и строгую учительницу русского языка.
— Чего? Какая весна? Осень скоро… — пробасил с недоумением Гришаня.
— Вот и я говорю — осень скоро, первое сентября на носу, а у нас еще конь не валялся, — усмехнулся я. — Чего стоим? Кого ждем? — поинтересовался у растерянной пионервожатой и ошарашенного физрука.
Следующая
Глава 21
— Так, а чего делать-то? — переспросил Григорий. — Сегодня пацанов соберу, задач нарежу, завтра и начнем. Ну, может, вечерком обсудим с ребятишками детали. А репетировать с утречка, — проворчал Борода, хмуря брови.
— Завтра так завтра. Нина, ты Ивану сообщить насчет репетиции? — уточнил я.
— Сообщу… — Ниночка тоже нахмурилась. — Слушай, а может мы зря Ваню на роль взяли? Он же взрослый… у него работа… — пояснила Кудрявцева свою мысль.
Я задумался. А ведь и правда, как Иван собирался репетировать? С другой стороны, текста у него не так уж и много, думаю, с Тамарой Игнатьевной договоримся на пятницу, на вечер, или на субботу. Или попросить ее отдельно с Коленковым позаниматься? После его работы. Тоже неправильно, тогда получается, русичка будет уходить домой позже.
— Что-нибудь придумаем. Индивидуальный подход, так сказать, — заверил я Кудрявцеву. — Но ты Ивану сообщи, если надо, я подключусь попрошу за него у начальства. Слушай, а это идея! Что если мы попросим Юрия Ильича написать справку для Коленкова, мол, так и так, дрогой товарищ начальник, в качестве подшефной помощи требуется помощь товарища Коленкова… Тьфу ты… — я скривился. — Ну, ты поняла мою мысль? А то я что-то и сам запутался в формулировках.
— Поняла, — улыбнулась Ниночка. — Можно попробовать… Я спрошу у Вани… Ивана… И тогда решим, хорошо?
— Договорились. Нин, нам нужны художники! — с места в карьер начал я, когда вопрос с Карабасом Барабасом относительно решили.
— Художники? — удивилась Ниночка. — Где ж я тебе их возьму… Ну разве что в Доме культуры… там Петро рисует декорации… — задумалась пионервожатая.
— Петро? Петр в смысле?
— Он с Кубани, ему привычней Петро, — отмахнулась Кудрявцева. — У нас тут много кубанских. Мы привыкли. Даже кое-что позаимствовали.
— Кубанских? — изумился я. Надо же, земляки никак по соседству проживают, а я и не в курсе.
— Ну да, переселенцы… — пожала плечами Ниночка, как будто дело обыденно и все о нем знают.
Хотя, может, все и знают, кроме меня.
— Каким боком здесь переселенцы с Кубани образовались? — еще больше удивился я.
— Так целина же, осваивали, — терпеливо объяснила Нина.
Понятней не стало. Но зато видно невооружённым взглядом, девушка слегка удивлена моей, скажем так, необразованностью.
— После войны,
«Надо же, а я и не знал. Ну да, когда не знал, да еще и забыл, самое то», — тут же подколол сам себя.
Во всяком случае, стало понятней, откуда здесь в сердце Сибири довольно часто проскальзывают в речи кубанские словечки и знакомые с детства блюда.
— Ты что, у нас тут места интересные, — хитро улыбнулась Ниночка. — Будешь хорошо себя вести, обязательно поделюсь.
«Не понял, она что со мной, заигрывает?» — малость опешил я. Только этого мне не хватало. Перед глазами мелькнуло сердитое лицо Коленкова. Ссориться с ним совершенно не хотелось, и не потому, что крупнее меня. Масса тела не равно победа над соперником. Иван неплохо так вписывается в мои дальнейшие планы на жизнь в этом селе, не хотелось бы портить с ним отношения.
— А если не буду? Накажешь? — отбил я подачу.
— Ага, в угол поставлю, — хихикнула Кудрявцева, а у меня отлегло. Судя по реакции ничего такого девушка ввиду не имела. Это я, старый пень, испорченный современным миром, черти что подумал.
— Ладно, вернемся к нашим баранам, в смысле к художникам. Нин, нам стенгазету праздничную надо соорудить. С поздравлениями там, можно даже с фотографиями из жизни школы. Ну а что, — оживился я. — Пусть родители посмотрят вместе с первоклашками, чем дышим, чем занимаемся. Хорошо же?
— Хорошо, да только где я тебе фотокарточки возьму, — загрустила Ниночка. — Нет у нас фотоаппарата.
— А у кого есть? — поинтересовался я.
— Ну-у-у… из местных наверное только у товарища Лиходеда… Слушай, — оживилась пионервожатая и тут же скуксилась. — Хотя нет, глупая затея…
— Да говори уже, чего? — потребовал я.
— Ну, можно в архивах школьных посмотреть… К нам когда-то корреспондент приезжал… Это я еще училась в школе… и нас снимал. Целый день ходил. Надо у директора спросить. Да только кто же из архивных фоток разрешит стенгазету клеить, — совсем загрустила комсорг. — Ой, точно!
Глаза у Ниночки загорелись, словно она выиграла миллион в лотерею.
— Егор! Как же я забыла! У Юрия Ильича есть фотоаппарат! Он же частенько фотографировал. Только сейчас редко в руки берет… некогда… А раньше и школу, и природу, и людей… Одно время даже фотоочерки делал в областную газету про лучших людей колхоза!
— Очерки? — удивился я. Ну прям не школа, а кладезь талантов: русичка сценой болеет и рассказы пишет, директор, похоже фотокорреспондент и сочинитель. Или это у них совместный проект? Свиридов говорил что Тамара Игнатьевна перестала писать. Так, может, по-прежнему пишет только под другой фамилией?