Угроза эволюции
Шрифт:
Подхватил Виву на руки и бережно опустил на широкую кровать. Медленно, наслаждаясь каждым мгновением, прошёлся по самым чувствительным зонам её тела, которое так давно хотел увидеть и почувствовать. Мои настойчивые действия отозвались дрожью и сладкими стонами девушки. Глядя в умоляющие глаза, я вошёл в неё, почувствовав невероятную близость. Будто соединилась со мной неотъемлемая часть, всегда стремившаяся к этому.
Очень долгое ожидание было не напрасным. В нас что-то словно взрывалось с каждым движением. Темп возрастал. Возгласы девушки стали напоминать сдавленные рыдания, выражающие невероятные глубины удовольствия. Я чувствовал,
Правой рукой мягко сжал её горло, зная, что ей этого хочется. Вива закатила глаза и застонала ещё громче. Потом горячо зашептала, судорожно цепляясь за меня:
— Хочу, чтобы так было всегда. Пожалуйста, пусть это будет всегда…
В псиэм-сфере царило безумие. Наши желание и удовольствие сплетались прихотливым узором, усиливали друг друга, вычёркивали из реальности всё окружающее, сужая мир до двух сливающихся тел.
Мы продолжали и продолжали — тепло, нежно, яростно и самозабвенно, будто рассказывая прекрасную историю без слов, делясь сокровенным и реализуя желания, которые горели в нас все эти месяцы.
Чуть-чуть отдохнуть, перевести дыхание, глотнуть вина и повторить — волшебная ночь Иггарды долго не выпускала нас из этого водоворота.
Под утро, совсем выбившись из сил, мы заснули, крепко прижавшись друг к другу и не размыкая объятий. Будто боялись, что запутанная нить наших сложных отношений вскоре может вновь начать петлять непредсказуемым узором.
Проснулся я резко, обрубив странный сон, как порой бывает.
Пробуждение принесло воспоминание о страстной ночи и зыбкое ощущение чего-то по-настоящему прекрасного, но хрупкого как тончайший хрусталь. Того, что можно потерять навсегда, безвозвратно.
И, скорее всего, так и будет.
Поняв, что Вивы рядом нет, осмотрелся и прислушался. За стенкой шумела вода, значит, альсеида убежала недалеко — всего лишь в душ.
На подушке лежала большая бумажная салфетка, на которой округлым почерком было написано: "Хочу, чтобы ты всегда был очень-очень счастливым!". Надпись окружало множество отпечатков красивых губ Вивы, сделанных ароматной красной помадой.
Я улыбнулся, чувствуя, как в груди разливаются приятное тепло и нежность к моей замечательной альсеиде. Наконец-то, совсем моей. Долгожданный секс с ней был потрясающим! Конечно, поскольку и полмесяца толком не прошло после того, как словил три пули, я пока был не в самой лучшей форме для слишком уж сложных "акробатических номеров" в постели. Но всё с лихвой компенсировалось накопившейся нежностью и яркой страстью. Это был своего рода шедевр чувственности, о котором мы оба будем помнить всегда.
Потянулся, наслаждаясь прикосновениями мягкого постельного белья. В голове лениво ворочались разные мысли, мозг никак не хотел включаться в рабочий режим, возвращаться к реальности после волшебной ночи.
Вспомнил особо нежный, почти детский голос, которым она говорила мне ласковые слова в перерывах между взрывами страсти. Казалась ластящимся котёнком. Вспомнил, как утром проснулся ненадолго и любовался лежащей рядом девушкой. Она улыбалась и что-то тихо бормотала во сне. Повторяла моё имя.
А потом я опять засыпал. Перед окончательным пробуждением видел совсем уж странный сон. Попытался восстановить его в памяти. Когда удалось, удивился. Оказывается,
Вчера вечером я сознательно отбросил все сомнения в Виве, раздумья о её подозрительной информированности, о таинственных спонсорах проектов и тому подобном. Не хотелось портить прекрасную встречу. Но все эти темы никуда не делись, и теперь снова настойчиво требовали внимания.
Мозг, наконец, перешёл на привычный режим. Что-то щёлкнуло, и я тупо уставился в стенку, а в голове стали возникать цепочки догадок, основанные на сопоставлении и соединении разрозненных фактов и ощущений.
In nomine Veritatis, пора проверить свои "слепые зоны". Слой за слоем, кадр за кадром, звено за звеном.
Странность первой встречи. Почему тот урод пытался подсадить на мальчика шершня хрен знает где, в совершенно неподходящих условиях? Как я позже воочию убедился, для инсекцикла нужны оборудованные помещения, где люди долго лежат под чьим-нибудь присмотром. Что толку делать это с пацаном в какой-то пристройке к небоскрёбу в центре города? Почему всё происходило так удачно близко ко мне в ту ночь? Как Вива смогла выследить гада именно в нужный момент? Если вдуматься, возникал вопрос — не подстроено ли это?
Щёлк! Странность приказов и каких-то нелепых обмолвок Главы при постановке задач. Как там? "Ты её хочешь, и мы это используем", "смотри, не влюбись" и всё в таком духе. Что это за мутное сводничество с оговорками?
Щёлк! Приказ Вартимуса о переводе именно в Нова Аркадию, туда, где оказалась Вива. Совпадение? Или очередное звено цепи, приковавшей меня к ней?
Щёлк! Мой доклад об участии Вивы в схватке с отцом-куратором и странная реакция Главы. Выжила — вот и хорошо! И никакой команды казнить беспомощную альсеиду. Что, на секундочку, противоречит ранее отданным приказам, за неисполнение которых он сам меня и долбал.
Щёлк! Немного в сторону, но о том же. По возвращении из Виреи в Нова Аркадию я, по совету Карры, запросил в архиве сведения о матери Вивьен Септимус. Их не оказалось в наличии. Не сохранилось. Понимай так: были удалены. Кто мог это сделать? Ясно, что кто-то, обладающий серьёзными полномочиями и допусками.
Щёлк! Образ Вивы с женщиной, которую она считала матерью. Тот, что показала мне в Нова Аркадии. Достал его из глубин памяти: высокая и стройная брюнетка с зелёными глазами, рядом — юная Вива в сиреневом платье, а на шее — кулон в виде буквы "W".
Говорила, что подарок матери. Что-то важное означает. Он на ней и сегодня. В старом псиэм-образе виделся нечётко. А вот этой ночью я кулон разглядел очень хорошо — ведь кроме него на Виве ничего и не оставалось. То, что на первый взгляд казалось буквой "W", на самом деле было сдвоенными "V" и "V". Мелькнула догадка. Совсем близко!
Щёлк! Предыдущая пьянка в буфете, все ржут над старым образом Кастора Вартимуса, он — молодой, черноволосый с маленькой дочкой. Будущей альсеидой, которую потом, вроде как, казнил. Но казнил ли? Красивая девочка с выразительными зелёными глазками. А если представить, что с возрастом эти глазки приобрели более жёлтый оттенок?.. А о матери той девочки также полное отсутствие информации…