Украденные лица, украденные имена
Шрифт:
Номун на мгновение заколебался, затем ответил:
– Хорошо. Я думаю о тебе как о Молодом Номуне. А ты? Как ты меня называешь?
– Молодой Номун? В самом деле? Я больше не ощущаю себя настолько молодым. Что касается тебя, ну… – Молодой Номун опустил глаза. – Не хочу тебя обидеть, но я думаю о тебе, как о Пустом Номуне.
Номун отвернулся. В пустой тишине.
Молодой Номун рассмеялся нерадостно.
– Позволь обсудить нашего похитителя. Согласен, что у него маниакальная зацикленность на детях от своей плоти? Киборг упоминал о «первичном воспоминании», не так ли? Я полагаю, что следующий узел выдаст нам еще одно воспоминание, связанное со страхом
Что-то шевельнулось у входа, и Номун, обернувшись, увидел спотыкающегося Нефрит Номуна, который ввалился внутрь и, тяжело дыша, бросился на койку.
– Где остальные? – Спросил Молодой Номун.
Нефрит Номун ответил нечленораздельным рычанием. Следом зашел Фальш Номун с осунувшимся лицом.
– Итак, на чем мы остановились? – спросил Молодой Номун. – Ах, да. Клоны. Значит теперь выясняется, что мы все клоны. Я знаю, конечно, что дети моей плоти–нашей плоти–существуют. Их должно быть много на тысячах миров. Слишком много, чтобы их можно было сосчитать. Так почему же выбрали именно нас для наказания?
– Потому что мы все носим это имя. Имя, славу, харизму. Вот почему. – Фальш Номун больше не казался таким испуганным, как будто часть его страха сгорела за ночь. Он взял еду, воду и уединился в самом дальнем углу палатки.
Номун подошел ко входу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Шрам Номун, шатаясь, выходит из джунглей прямо перед мехом-убийцей. Правая рука у него свисала, кровь пропитала изодранный рукав комбинезона. Левой рукой он зажимал артерию, но лицо его было белым.
Мертвый Номун остановился на краю джунглей. Пять пакетов теперь висели на его зажимах. Из шеи нового трофея торчали потертые серебристые кабели. Лицо Синего Номуна в смерти было таким же спокойным, как и при жизни.
Номун посторонился, когда Шрам Номун вошел в палатку. Шрам Номун тяжело опустился на койку и проговорил сквозь стиснутые зубы:
– Дайте мне жгут.
Никто не откликнулся. Шрам Номун оглядев всех по очереди, остановил взгляд на Молодом Номуне.
– Вот ты и набрался житейской мудрости.
Он с трудом поднялся, подошел к запасам провизии и сорвал упаковку с одного из пакетов. Он скрутил ее в ленту, удерживая концы зубами и здоровой рукой. Затем, с большим трудом, он обвязал ее вокруг предплечья и затягивал узел до тех пор, пока не замедлил кровотечение.
– Я так просто не умру, – сказал он.
– Что случилось? – Молодой Номун наклонился вперед и откусил изрядный кусок своей еды.
Молодой Номун изменился, подумал Номун. Неудивительно. Но у Номуна почему-то это вызвало легкую грусть.
ШРАМ НОМУН ОТОРВАЛ ВЗГЛЯД от своей руки.
– «Хищники» – наш покойный брат-полумех так их называл. Похожи на змей со множеством ног. Или на ласок, покрытых чешуей. Когда восходит Кровавая Луна, они собираются в стаи. Стая, с которой я встретился, была небольшой, но это их не остановило. Они нападали на меня и умирали в следующий миг, отравленные, корчась и свиваясь в клубок. Я раздавил дюжину из них. Они продолжали нападать, пока все не погибли, а я не стал таким, каким вы видите.
Нефрит Номун раскатисто рассмеялся.
– Как хитро, как красочно. Съеден твоими чешуйчатыми собратьями. Полагаю, они очень похожи
Как ни странно, Шрам Номун присоединился к общему смеху и смеялся до тех пор, пока не заглушил смех Нефрит Номуна, который смущенно замолчал.
– Я польщен, – наконец сказал Шрам Номун. – Что ж, скоро ты познакомишься с моими «братьями», пижон, и они съедят тебя гораздо быстрее, чем меня. – Номун откинулся на спину и уставился на оранжевый потолок палатки.
– Хочешь спать? – Спросил Молодой Номун. – Отдыхай. Я послежу, сегодня я намного сильнее.
Номун взглянул на Молодого Номуна. Вроде бы череда неоднозначных эмоций скользнули по гладкому лицу. Номун был не в состоянии заставить себя довериться своему младшему «я», но решил закрыть глаза и отдыхать, не теряя бдительности. Если Молодой Номун попытается предать его, то он, во всяком случае, узнает один ценный факт.
УСТАЛОСТЬ НОМУНА БЫЛА СИЛЬНЕЕ, чем он предполагал, и он погрузился в сон без сновидений, пока его не потревожил какой-то звук. Это была упорная возня, скрытная, тихо-ожесточенная. Номун рывком разбудил себя.
В углу Фальш Номун поднимался с койки Шрам Номуна. Шрам Номун лежал неподвижно, выпучив глаза, скрученная обертка от пищевого пакета глубоко врезалась ему в горло.
Нефрит Номун, развалившись на своей койке, с напрягшимся от удовольствия лицом наблюдал за происходящим. Он посмотрел на Номуна.
– Еще одним меньше, не так ли, клон?
Номун бросил взгяд на Молодого Номуна. Его лицо было бесстрастным и спокойным. Молодой Номун посмотрел на Номуна и пожал плечами.
– Я решил поберечь свои силы. Не велика потеря, согласись. И он потерял много крови; как бы он смог подняться на следующий узел? В некотором смысле, это было милосердие.
– Ну вот, видишь, у тихони прорезался небольшой стержень, – сказал Нефрит Номун. – Чем не достижение? – Он смеялся и смеялся, заполняя палатку мерзким звуком.
Немного погодя Молодой Номун спросил слабым голосом.
– Скажи мне честно, Пустой Номун. Стал бы ты его защищать? – Глаза Молодого Номуна были ясными и бесхитростными.
Номун ничего не ответил.
Остаток дня прошел в настороженном молчании. Номун больше не испытывал желания поспать. Нефрит Номун время от времени посмеивался про себя. Лицо Фальш Номуна напоминало лицо ожившей статуи, лишенной какой-либо цели, кроме очередного удара сердца и очередного вдоха. Только Молодой Номун, похоже, смог расслабиться и слегка вздремнуть. Несколько раз Номун замечал, что Нефрит Номун бросает задумчивые взгляды в сторону Молодого Номуна, но когда Номун перехватывал взгляд Нефрит Номуна, щеголь улыбался и натягивал маску невинного любопытства на свои безумные черты. По-прежнему опасен, подумал Номун. Нет. Еще более опасен. Он больше не верит в свое первородство. У него не осталось ничего. Номун решил никогда не поворачиваться спиной к Нефрит Номуну. Или к любому из них.
В сумерках четверо выживших вышли на мерцающий песок. Мертвый Номун поджидал их там, а по черной воде двигались парусоходы с неторопливой грацией.
Номун подошел к краю воды. Пассажиры сняли свои маски приватности; некоторые лица показались ему знакомыми. Номун рассматривал их несколько мгновений, а затем невольно сделал шаг назад. У троих пассажиров было его лицо. Они заметили его замешательство и рассмеялись. Один из них, одетый так же, как Нефрит Номун, но в одежде, более искусно изготовленной, крикнул им: