Умелая лгунья, или Притворись, что танцуешь

Чемберлен Диана

35

Моррисон-ридж

Перед праздником мама с тетей Клаудией и тетей Тони суетились на нашей кухне, размораживая все блюда, наготовленные ими за последнюю неделю, и упаковывая множество закусок и десертов. Эта суматоха напомнила мне ситуацию на кухне семьи Расселла во время подготовки к пикнику, только на нашей большой и светлой кухне было, пожалуй, потише, и не приходилось наклоняться, чтобы пройти в дверь. Хотя предчувствие праздника ощущалось так же остро. Все старательно трудились, с нетерпением ожидая вечера.

Пока

угощения проходили заключительную стадию подготовки, я сидела на полу в уголке кухни, украшая коляску моего отца. Он лег вздремнуть, поэтому примерно на час кресло находилось в моем полном распоряжении. Разматывая большие рулоны красной, белой и синей гофрированной бумаги Амалии, я обвивала этими лентами спицы больших задних колес. Мне и раньше частенько приходилось украшать по особым случаям его кресло, но сегодня я почему-то делала это без прежнего воодушевления. У меня возникло ощущение, что я украшаю его коляску последний раз. И я почти не сомневалась, что он не будет возражать.

Я заметила, как моя мать достала очередную тарелку из шкафа рядом с плитой, и опять увидела спрятанный там на средней полке витражный пенал. Вчера вечером, оставшись одна в кухне, я заглянула в него, желая узнать, что же она достала из кармана своей форменной куртки и положила туда. И обнаружила белые таблетки. Множество таблеток. По какой-то причине эти таблетки держали отдельно от остальных папиных лекарств. Может, это было какое-то экспериментальное лекарство? Может, мама тайком подкармливает его этими таблетками? Я не могла обвинять ее. Просто надеялась, что хоть какие-то ее действия смогут помочь ему выздороветь.

Мама с тетушками, занимаясь отделкой блюд, разговаривали на самые разные темы, делились рецептами, обсуждали предсказанную на этот вечер прекрасную погоду, дегустацию пива, задуманную дядей Джимом для сегодняшнего праздника, и я пропускала их разговоры мимо ушей, пока не осознала, что они перешли на шепот. Я тут же перестала шуршать бумагой, пытаясь услышать, о чем они шепчутся. Они сгрудились вместе около стола, рядом с раковиной, спиной ко мне, продолжая заниматься делами, и мне удалось расслышать всего несколько слов.

– И этот доктор придет туда? – спросила тетя Клаудия.

Мама слишком тихо ответила что-то, а потом добавила чуть громче:

– …друг Амалии.

– О господи, – прошептала тетя Клаудия. – Тогда наверняка шарлатан.

– Разве это имеет хоть какое-то значение? – с неожиданной усталостью спросила мама.

Она оглянулась на меня через плечо, и я быстро зашуршала гофрированной бумагой. Дальше она говорила уже совсем тихим шепотом, и я ничего больше не смогла разобрать. Вероятно, я не разволновалась бы, если бы они не делали из этого разговора такой тайны. Значит, сегодня вечером на праздник придет какой-то врач? Друг Амалии? Может, у Амалии наконец появился сердечный интерес? Ну и что особенного в том, что она приведет кого-то? Почему они так секретничают по этому поводу? Я предположила, что так они всегда сплетничают об Амалии, и эти сплетни не предназначены для моих ушей.

Пропустив красную ленту по спинке кресла и обвив ею подголовник, я глянула на часы микроволновой печки. Они показывали начало пятого, и мама Стейси

могла привезти ее в любую минуту. Уже целую вечность я не могла дождаться этой встречи. Нам надо обсудить планы на вечер вторника. Мама убедилась, что мать Стейси будет дома, но Брайан и Крис определенно тоже могли заехать к нам. Стейси расстроилась, что мать должна быть дома, но, возможно, все будет в порядке, если она предоставит нам возможность уединиться. Я не верила, что сумею остановить Криса, если он начнет целовать меня, как во время нашего первого свидания. Его поцелуи слишком восхитительны. В романе «Навсегда» Кэтрин и Майкл прошли весь этот путь, правда, они на три года старше меня. К тому же Кэтрин принимала противозачаточные таблетки. А если я забеременею… О боже! Не хочу даже думать об этом!

Дядя Тревор вошел на кухню через заднюю дверь и, казалось, мгновенно занял собой все помещение. Похоже, не заметив меня, он сразу прошел к столу, где мама и тетя Тони покрывали сахарной глазурью кексы на большом подносе. Встав между ними, он обхватил их за талии своими мощными большими руками, не выпуская из правой руки банку пива.

– Только посмотрите на этих двух красоток, – игриво произнес он.

Его свободная рука соскользнула с талии моей матери к задней части ее джинсов, и я увидела, как она невозмутимо стряхнула его руку.

– Тревор, – сказала она, не глядя на него, – у нас достаточно угля на сегодня? Ты проверил запасы?

– Угля более чем достаточно, Нора, – ответил он, отступив на шаг и присев на край стола. – В павильоне все в ажуре. Мы с Джимом занимаемся подготовкой фейерверков. Зрелище обещает быть незабываемым.

Я четко видела рельефные сильные мускулы его бедер и икр. Его мощные бугристые бицепсы. Мне вспомнилось папино усохшее тело, и я чертовски разозлилась на такую ужасную несправедливость.

– Сколько пива ты уже принял на грудь? – обернувшись к мужу, спросила тетя Тони, лопатка в ее руке потемнела от шоколадной глазури. Он ничего не ответил, но я догадалась, что нагрузился он основательно. Не думаю, что он стал бы нагло лапать мою мать, если бы уже не захмелел.

– Молли, – мама оглянулась на меня, – скоро приедет Стейси. Почему бы тебе не вывезти кресло на веранду? Здесь стало тесновато.

Она права. Я загрузила на сиденье скотч, ножницы и остатки гофрированной бумаги и вывезла коляску через гостиную на веранду как раз в тот момент, когда Стейси вылезала из машины своей матери, остановившейся на нашей подъездной дорожке. Закинув за плечо рюкзак, Стейси помахала мне рукой.

– Привет, Молли! – крикнула она, устремляясь ко мне.

Ее мать тут же газанула, бибикнув на прощание, и к тому времени, когда Стейси достигла веранды, серебристый автомобиль исчез за деревьями. Взбежав по ступенькам, Стейси обняла меня.

– Я ужасно соскучилась по тебе! – воскликнула она. – А где твой папа? Мне хочется обнять и его. Просто не верится, что он раздобыл для нас такие билеты!

– Он прилег отдохнуть, – ответила я. – Запасает силы для праздничной вечеринки.

– Видимо, будет удивительное празднество! – возбужденно произнесла она и, понизив голос, добавила: – Я привезла косячок, сама знаешь с чем.