Ужасная госпожа
Шрифт:
Розовый язык пробежался по губам, оставляя на них влажный след и возрождая воспоминания о горячей настойчивости раба.
Грудь налилась тягучим томлением, и соски опять затвердели, словно приглашая сжать, обжечь горячим дыханием.
Иса сбросила окутывающий ее тонкий шелк и, стоя перед зеркалом с неровном свете свечи, огладила молочно-белую грудь, задержавшись пальцами на более темном, затвердевшем холмике.
Наглец, как он мог выпроводить самую красивую девушку в городе, как какую-то безродную служанку, да еще и после того, что
Воспоминания о прикосновениях конюха отозвались в теле юной графини спазмом, разлившимся внизу живота требующей утоления, горячей пульсирующей болью. Особенно острой она была там, где графиня касалась ноги грязного невольника. Но сейчас даже запах его тела, казался безумно возбуждающим.
— Пурнима! — крикнула Иса, чье юное тело требовало продолжения начатого Витором, но служанка благоразумно исчезла из пределов досягаемости госпожи. — Ты у меня дождешься, мерзавка, — прошипела графиня и тут же с губ сорвался протяжный стон — тонкие пальцы скользнули по упругому животу и коснулись разгоряченной плоти.
Ноги ослабли, нега звала прилечь, но Иса никак не могла расстаться со своим отражением.
Поворачиваясь перед зеркалом то так, то эдак, она любовалась, как тяжело вздымается высокая соблазнительная грудь с вызывающе выраженными сосками. Как белые, длинные пальцы исчезают между стройных бедер, и каждое прикосновение, отзывалось новым тянущим спазмом и разрастающимся голодом.
Длинные распущенные волосы гладили обнаженную спину, создавая иллюзию нежной ласки, грациозная шея изгибалась в ожидании поцелуев, но никого не было, и тонкие пальцы продвинулись дальше, раздвигая гладкие пульсирующие стенки и погружаясь в горячую тесноту.
— М-м-м, — не удержавшись, она закрыла глаза и покачнулась, но тут же снова посмотрела в зеркало, послушно отразившее широко распахнутые черные глаза, маняще приоткрытые губы и преисполненное желанием совершенное тело.
Узкая рука снова протиснулась между плотно сведенными бедрами, и полная грудь резко опустилась, вместе новым сорвавшимся с губ стоном.
Ночь стыдливо окутывала душной темнотой стройное обнаженное тело, только отблеск одинокой свечи оставлял золотистый глянец на чуть смугловатой коже.
Прозрачные капли, очерчивая полукружья груди, стремительно стекали к темнеющей впадинке пупка, тонкие пальцы то появлялись, то исчезали в сгустившейся тени сведенных бедер, тихие стоны срывались с приоткрытых полных губ, а освобождение не приходило.
В первый раз Иса ощутила прикосновение мужчины, почувствовала запах, настойчивость губ и то, какой неутолимый голод они могут вызвать. И в первый раз в жизни Исы мужчина ее отверг! Практически выгнал из ее собственной конюшни, да еще и унизил!
Избалованная безграничной любовью отца, вседозволенностью и с гордыней, взлеенной обещаниями самых блестящих перспектив, юная графиня не могла смириться с таким пренебрежением.
Поняв, что в этот раз ей не избавиться от напряжения, владеющего каждой частицей
Сегодня она справится с требованиями тела, но наглец за это ответит.
— Что ты здесь делаешь, и кто разрешил тебе войти? — после ночного приключения находясь не в самом радужном расположении духа, Иса спустила с кровати босые ноги и отбросила одеяло, представ перед Дудой в первозданном виде.
— Как не совестно! Сеньорита Иса! — всплеснув руками, воскликнула Эдуарда и стыдливо отвела взгляд. — Разве допустимо благородной девушке спать нагой, как какой-то язычнице, — она бросила презрительный взгляд на обмотанную тканью пышную фигуру служанки. — Что о вас подумает герцог, после свадьбы? Разве я не прививала вам хорошие манеры?
— Герцог де Альбукреки, полагаю, после свадьбы будет думать только о том, чтобы поскорее меня обрюхатить, — усмехнулась Иса и, не потрудившись накинуть пеньюар, спрыгнула с кровати.
— Попридержите язык, юная особа, иначе вести о вашем вульгарном поведении доберутся до герцога раньше, чем согласие на брак вашего батюшки.
— Не ты ли станешь этим вестником? — Иса наступала на Эдуарду, тесня ее к дышащей паром ванне, а в почти черных глазах сверкал разожженный Витором и подписанный Дудой гнев. — Только не забывай, что делают с гонцами, приносящими плохие вести. И прекрати меня злить. В следующий раз можешь не проснуться, — воспоминание о вчерашней проделке немного исправило настроение Исы и, мило улыбнувшись, она опустилась в клубы пара, напитанного ароматом розового масла.
От неприкрытой угрозы госпожи Дуда похолодела, но помня о принесенной новости, не рискнула вступать в спор и еще больше злить подопечную.
— Ваш батюшка сегодня отбывает к герцогу, чтобы обговорить условия предстоящего брака, — чопорно сказала она, стараясь не замечать, как Иса едва не мурлыкает, совершенно бесстыже подставляя себя под смуглые руки служанки. — И перед отъездом изъявил желание видеть вас. Поторопитесь и не задерживайте его, сеньорита.
Высказав все что должна была, но сдержав все, что хотела сказать, Эдуарда чинно выплыла из спальни графини и не узнала, что вслед ей полетела и врезалась в дверь чеканная чаша со спелыми и блестящими ягодами винограда.
— Змея, ты когда-нибудь выведешь меня из терпения и тогда пощады не жди, — сквозь зубы прошипела Иса и накинулась на несчастную служанку: — А ты чего копаешься? Не слышала разве, что папенька хочет меня видеть? Живо помоги подняться!
Оставляя за собой лужи маслянистой воды, Иса подошла к окну и нетерпеливо ждала, пока служанка оботрет кожу чистым полотном, а потом застегнет и зашнурует бесчисленные застежки платья.
Скромный туалет, лицо, сияющее свежестью юности, глянцевые волосы, чинно убранные в толстую косу — и юная графиня готова предстать перед отцом образцом добродетели.