В Поисках Роста
Шрифт:
Захватчики быстро расправились с прежними владельцами — племенами индейцев Шони и Минго. Когда «Компания Огайо» попыталась выстроить торговый пост и форт в устье реки Огайо (ныне это город Питтсбург), им пришлось столкнуться с более серьезным неприятелем, а именно — французами из Квебека. Они тоже положили глаз на землю у реки. В 1754 г. в короткой схватке французы оттеснили защитников «Компании Огайо» под командованием юного Джорджа Вашингтона. Инцидент положил начало Французско-Индейской войне (как ее позже назовут). Томас и его сыновья Дэниел и Томас-младший записались в антифранцузское ополчение в составе колониальной милиции — сборища провинциальных забияк, более известных своими «безобразными вольностями», чем военным мастерством [13]. Томас откомандировал в милицию и Немезида —
В итоге при мощной поддержке Британии колонисты победили французов и их союзников-индейцев. На этом, однако, военные мытарства Томаса не закончились. В 1755 г. разразилась освободительная война. Младший сын Томаса Майкл был убит в самом ее начале. Еще двое детей Томаса и Ханны умерли малолетними от болезней. Жизнь Томаса была полна насилия и неудач, а каждый кусок хлеба доставался ему с большим трудом.
И все-таки поиски реки, которые Томас вел всю жизнь, увенчались успехом. Майкл до своей гибели успел застолбить участок на реке Огайо. Наследники Томаса будут жить на плодородной земле, а позже работать на мануфактурах вдоль речных берегов. Растущая американская экономика, простирающая свои щупальца вдоль рек, каналов и железных дорог, вытащила Кресапов из нищеты и помогла их процветанию. Жизнь изменилась со времен Томаса — моего прапра-прапрапрапрадеда.
Большая часть населения Земли еще не распрощалась с тяжелым наследием доиндустриальной эпохи. Большинству жителей Земли повезло меньше, чем мне, родившемуся на изобильных берегах. Когда мы, жители богатых стран, смотрим сегодня на то, что происходит в странах бедных, —мы видим там собственное прошлое. Мы все — потомки бедняков. В конечном итоге мы все — выходцы из простонародья. Мы занимаемся поисками истоков роста, чтобы помочь бедным странам стать богатыми.
ЧАСТЬ II Бесполезные лекарства
За последние пятьдесят лет экономисты часто полагали, что им наконец-то удалось найти верный подход к проблеме экономического роста. Все началось с мысли о необходимости предоставлять иностранную помощь для заполнения разрыва между «требуемыми» инвестициями и собственными накоплениями государства. Даже после того как некоторые из нас отказались от этой лишенной гибкости концепции «требуемых» инвестиций, инвестиции в средства производства по-прежнему казались нам ключом к экономическому росту. Эту идею дополняло представление о том, что образование является формой накопления «человеческих средств производства», которые, в свою очередь, обеспечат рост. Кроме того, обеспокоенные тем, что наличие «избыточного» населения может подорвать возможности роста экономики, мы выступали за контроль над рождаемостью. А затем, осознав, что росту экономики может препятствовать государственная политика, мы выступали за предоставление официальных займов, которые заставляли бы правительство проводить политические реформы. Наконец, когда у стран возникали проблемы с выплатой долгов по займам, выданным на условиях проведения реформ, мы предлагали простить им эти долги.
Ни одно из этих средств не сработало так, как мы ожидали, — потому что не у всех лиц, которые могли бы повлиять на экономический рост, были нужные стимулы. В этом разделе мы рассмотрим некоторые из оказавшихся бесполезными рецептов. А в третьем разделе перейдем к сложной задаче привлечения всего населения к участию в процессе экономического роста.
Глава 2 Помощь ради инвестиций
Как быстро в нас рождается привычка!
Шекспир. Два веронца*.
6 марта 1957 г. небольшая британская колония Золотой Берег стала первой независимой африканской страной, расположенной южнее Сахары. Она приняла новое имя — Гана. Делегации, представлявшие силы по обе стороны железного занавеса, в том числе из Москвы и Вашингтона, соперничали за право первыми предложить займы и техническое содействие новому государству.
О независимости Ганы позже писали так: «Мало у какой бывшей колонии были более благоприятные стартовые условия» [2]. Гана поставляла на мировой рынок две трети всего объема какао. Там находились лучшие школы в Африке, а экономисты считали, что образование — одно из главных условий для экономического роста. Инвестиции здесь тоже были немалыми, а экономисты полагали, что это еще один из ключей к росту. В период ограниченного самоуправления 1950-х гг. правительство Нкрумы и британцы совместно построили новые дороги, больницы и школы. Американские, британские и немецкие компании выражали интерес к осуществлению инвестиций в эту страну [3]. Все население разделяло энтузиазм по поводу экономического развития. Как писал в то время один ганец, «теперь давайте искать экономическое царство» [4].
Нкруме помогали многие ведущие экономисты мира — Артур Льюис, Николас Калдор, Дадли Сире, Альберт Хиршман и Тони Киллик. Все они разделяли оптимизм, высказанный Сирсом в докладе еще в 1952 г.: помощь Гане принесет колоссальную отдачу. В 1952 г. Сире отмечал: «Реконструкция дороги между Тарквой и Такоради увеличит общий объем производства в Гане намного больше, чем реконструкция любой из дорог в Великобритании» [5].
Чудо на Вольте
У Нкрумы цели были более грандиозными, чем постройка двух-трех дорог. Он уже начал планировать сооружение огромной плотинной гидроэлектростанции на реке Вольта, которая дала бы достаточно энергии для строительства алюминиевого завода [6]. Нкрума ожидал, что с запуском этого завода начнет развиваться интегрированная алюминиевая промышленность. Новый завод будет перерабатывать алюминий, который должен будет поступать с нового обогатительного комбината, который, в свою очередь, станет перерабатывать бокситы с новых бокситовых рудников. Строительство железной дороги и завода по производству каустической соды станет завершающим этапом в создании единого промышленного комплекса. В отчете, подготовленном иностранными советниками, с радостью извещалось, что озеро, образовавшееся в результате возведения плотины на Вольте, обеспечит транспортную связь между севером и югом Ганы. Проект приведет к развитию «рыболовства на озере». Крупномасштабное ирригационное земледелие с использованием озерной воды с лихвой покроет потерю 3500 квадратных миль пахотной земли, которые скрылись под водой [7].
Ганцы действительно построили плотину Акосомбо за несколько лет при поддержке американского и британского правительств и Всемирного банка. Благодаря плотине возникло самое большое в мире антропогенное озеро — озеро Вольта. Алюминиевый завод тоже построили быстро; на 90 % он принадлежал международному гиганту Kaiser Aluminum. Нкрума лично опустил створы плотины на торжественной церемонии 19 мая 1964 г. — великое озеро Вольта было создано [8].
Помню свое посещение плотины Акосомбо — это было, когда я год жил в Гане (1969-1970 гг). Огромное сооружение, перегораживающее реку Вольта, действительно впечатляло.
В 1969 г. я испытывал большой оптимизм по поводу перспектив Ганы, хотя мое мнение тогда мало кого интересовало — возможно, потому, что я в тот момент только закончил начальную школу.
Более взрослые наблюдатели, однако, разделяли мой детский восторг. Глава отдела экономики Всемирного банка Эндрю Камарк в 1967 г. считал, что проект «Вольта» даст стране возможность достичь темпов роста в 7 % в год [9].
Возвращение на Вольту
В апреле 1982 г. Агей Фремпонг, ганский студент Питтсбургского университета, окончил работу над диссертацией, в которой сравнивал реальные результаты осуществления проекта «Вольта» с надеждами, которые вкладывали в него Нкрума и его иностранные советники: бурный рост промышленности, сферы транспорта, сельского хозяйства и общее экономическое развитие. Озеро Вольта никуда не делось, электростанция — тоже, как, впрочем, и алюминиевый завод. Показатели производства алюминия колебались, но в среднем за период с 1969-го по 1992 г. оно росло на 1,5 % в год.